Воспоминания об Александре Грине

Здесь говорится об одном из самых ранних и до сих пор не найденных рассказов Александра Грина.

Через несколько месяцев Грин вновь появился в редакции журнала «Русское богатство». В. Г. Короленко записывает в четвертой редакторской книге:

«9 янв. Солдаты (расск. А. С. Г.). Офицер Эполетов, недурной малый, сначала доносит на солдата агитатора Фролова, потом предупреждает его, и тот скрывается. На след. день Фролов является с артиллеристами в лагерь, склоняет солдат к манифестации. Стрельба, усмирение, Фролова убивают. Офицер напивается пьян. Есть места нецензурн «ые». Жизни мало. Возвр «атить».

«Солдаты» - еще один до сих пор не разысканный рассказ Грина.

Первый рассказ, подписанный «А. С. Грин», начинающий писатель опубликовал в газете «Товарищ» в марте 1907 года. Рассказ назывался «Случай».

С этого времени имя Грина все чаще начинает появляться на страницах петербургских газет и журналов.

В той же четвертой редакторской книге Короленко на странице тридцать четвертой есть еще одна запись, относящаяся к Грину:

«10 мая. Науту («Евстигней»?). Расск. А. С. Грин. Недурно набросанная фигура заводского рабочего, атлета, пьяницы и драчуна. Услышал звуки музыки. Растрогался, но затем побил светлые окна, где играла незнакомая ему музыка. Можно принять (зачеркнуто. - В. С.). Возвр «атить».

PAGE 459

Этот отвергнутый редакцией «Русского богатства» рассказ Грин несколько месяцев спустя под названием «Кирпич и музыка» опубликовал в другом петербургском журнале.

В том же мае, в журнале «Трудовой путь», появился рассказ «Марат», а месяц спустя - «Ночь». На июньский номер журнала был наложен арест.

Цензор петербургского комитета писал:

«10 июля в С.-Петербургский комитет по делам печати поступила 6-я книжка ежемесячного журнала «Трудовой путь». Почти весь вошедший в состав ее материал проникнут в большей или меньшей степени революционной тенденцией; но в трех из помещенных в ней статьях тенденция эта выражается с наибольшею, по сравнению- с другими статьями, ясностью, придавая им явно агитационный характер. В этом отношении прежде всего обращает на себя внимание помещенное на 14- 15 страницах книжки стихотворение. Автор его - г. Александр Блок, обращаясь к своей возлюбленной, между прочим, говорит, что он хотел бы, но не смеет «убить».

Отмстить малодушным, кто жил без огня,

Кто так унижал мой народ и меня,

Кто запер свободных и сильных в тюрьму,

Кто долго не верил огню моему,

Кто хочет за деньги лишить меня дня,

Собачью покорность купить у меня…

Упрекнув далее себя за «слабость, за готовность смириться» и за то, что «рука его не поднимает ножа», г. Блок заканчивает свое стихотворение следующим образом:

И двойственно нам предсказанье судьбы: Мы - вольные души. Мы - злые рабы. Покорствуй. Дерзай. Не покинь. Отойди. Огонь или тьма впереди? Кто кличет? Кто плачет? Куда мы идем? Вдвоем - неразрывны - навеки вдвоем. Воскреснем? Погибнем? Умрем?

Вслед за этим стихотворением, воспевающим, в сущности, хотя и в несколько туманной форме, политическое убийство, помещен рассказ А. С. Грин «а» под заглавием «Ночь». Содержание этого рассказа как бы иллюстрирует собою мысль, заключающуюся в только что приведенном стихотворении. Действующими лицами в

PAGE 460

нем являются члены одного из провинциальных комитетов партии социалистов-революционеров, а предметом - совершаемые революционерами убийства политических агентов. При этом рассказ ведется в таком тоне, что не может быть никакого сомнения в намерении автора представить убийц-революционеров лицами безукоризненной честности и высокого героизма, а агентов полиции трусами и негодяями, вполне достойными постигшей их участи».

Редактором журнала «Трудовой путь» был Виктор Сергеевич Миролюбов - «ловец талантов», как его прозвали в прогрессивных кругах, небезызвестный редактор прогремевшего на всю Россию самого распространенного демократического ежемесячника «Журнал для всех», закрытого осенью 1906 года в административном порядке.

«Ловец талантов» заметил Грина уже после первых выступлений в печати и привлек его к участию в своем прогрессивном журнале. К сожалению, «Трудовой путь» выходил только год. В январе 1908 года журнал был запрещен.

В самом начале 1908 года * вышла из печати первая книга Грина «Шапка-невидимка».

«Рассказывают, - писал в начале тридцатых годов К. Зелинский, - что, прочитав свою книгу «Шапка-невидимка», Грин отложил ее с чувством полного разочарования, с тем ощущением непоправимой неловкости, какое настигает человека, когда он делает не свое дело».

Между тем критика встретила книгу сочувственно. Так, в газете «Современное слово» безымянный рецензент писал:

«Небольшая книга молодого писателя читается с интересом. У автора есть несомненные достоинства: сжатый, выразительный слог, гармонирующий с развитием темы, красочный язык, богатый запас слов и, наконец, местами прямо захватывающее своим драматизмом действие.

В книге 10 небольших, за исключением одного, рассказов; но, к сожалению, они далеко не все одинаковы по достоинству. В таких вещах, как «Марат», «Случай»

* В «Литературном ежегоднике» (календарь-альманах), Спб., 1908, - говорится, что «Шапка-невидимка» вышла в 1907 году.

PAGE 461

и «На досуге» в авторе чувствуется индивидуальный художник, умеющий пережить все описываемое. Но наряду с этими рассказами в книге помещены фельетоны: «В Италию» и «Любимый» и растянутая, скучная повесть «Карантин».

В двух последних вещах неприятно поражает подражательность, в «Любимом» же - трафаретность выводимых лиц.

Сюжеты у автора разнообразны, хотя главным образом он берет их из среды радикальной молодежи, которую, по-видимому, хорошо знает. Наряду с цельными людьми, с их то трогательными, то мучительными, но все-таки красивыми переживаниями, перед нами вырисовываются другие типы, как бы по ошибке попавшие в ряды идеалистов, рефлектики - как Сергей в «Карантине» и Брон в «Апельсинах».

В общем книга читается с удовольствием, оставляет запас образов, наводит на размышление».

Всю свою жизнь Грин старался не упоминать о «Шапке-невидимке», во всяком случае в Собрание сочинений издательства «Мысль» в конце двадцатых годов он поместил только один рассказ «Кирпич и музыка» (тот самый, который отверг Короленко).

Весной 1909 года Грин обратился с письмом к М. Горькому.

«Глубокочтимый Алексей Максимович!

Пишу Вам по собственному желанию и по совету В. А. Поссе. Я - беллетрист, печатаюсь третий год и очень хочу выпустить книжку своих рассказов, которых набралось 20-25. Из них - 8, напечатанных в «Русск. мысли», «Новом журн. для всех», «Образовании», «Новом слове» и «Бодром слове». Остальные - в газетах.

Но так как я никому не известен; так как теперь весна и так как мне нужны деньги - то издатели или отказывают или предлагают невыгодные до унизительности условия. Давно я хотел обратиться к Вам с покорнейшей просьбой рассмотреть мой материал и, если он достоин печати, - издать в «Знании». Но так как неуверенности во мне больше, чем надежды, - я не сделал этого до настоящего момента, а теперь решился. Сделал

PAGE 462

я это вот почему; В. А. Поссе настоятельно рекомендовал мне обратиться к Вам, сказав, что Вы, по всей вероятности, получаете «Новый журн. для всех» и прочли там мои рассказы: «Рай», «Остров Рено» и «История одного заговора». «Так что, - сказал он, - Алексей Максимович по этим вещам, вероятно, решит - стоит ли издавать вас, и даст вам скорый ответ».

Он, может быть, и ошибся, Вы, может быть, и не читали их, но я очень, очень прошу Вас - напишите, выслать ли Вам все рассказы или довольно тех. Я потому сейчас не посылаю всех, что у меня они только в одном экземпляре каждый и, во-первых, не зная, к какому решению придете Вы, - не смогу пытаться устроить их здесь; во-вторых, посылка идет долее, чем письмо. Во всяком случае, умоляю Вас - ответьте мне, если возможно, телеграммой, чтобы я мог скорее, в случае надобности, послать Вам материал и получить от Вас решительный ответ. Надеюсь, Вы не рассердитесь на меня за «телеграмму». Вы понимаете, почему приходится просить о ней. Ваш А. С. Грин. СПб., Шувалово, Софийская улица, дом № 3, Алексею Алексеевичу Мальги-нову».