Кавалер ордена Улыбки

Кавалер ордена Улыбки

ОТ АВТОРА

За Уралом, в городе Кургане, живет доктор Гавриил Абрамович Илизаров. Он очень счастливый человек, потому что работа его приносит выздоровление и счастье больным людям.

Гавриилу Абрамовичу не было тридцати лет, когда он изобрел аппарат для сращения сломанных костей и разработал методику лечения сложных заболеваний, из-за которых люди часто оставались инвалидами.

Доктор Илизаров счастлив еще потому, что его открытие позволило нашей советской ортопедии и травматологии занять ведущее положение в мировой хирургии. Новые методы лечения в самой консервативной и считавшейся неперспективной области хирургии были настолько необычными, что в них не могли сразу поверить, и они утверждались в нелегкой борьбе со старыми, устоявшимися взглядами.

Но еще большие перспективы открываются перед учеными и практическими врачами сейчас, когда курганские исследователи и экспериментаторы доказали возможность управлять формообразовательными процессами восстановления костной и мягких тканей.

Скажите, разве это не фантастика, если к доктору Илизарову обращаются с просьбой «сделать рост по заказу», «вырастить» руку или ногу, избавиться от горба?

Сейчас Гавриилу Абрамовичу шестьдесят лет. В день юбилея за выдающиеся успехи в развитии медицины ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Больше тысячи поздравительных телеграмм получил он 16 июня 1981 года и был счастлив самой высокой мерой человеческого счастья.

О том, какое это счастье, мне и хочется рассказать тебе, юный читатель. Коллеги, ученики и друзья Гавриила Абрамовича, бывшие его пациенты и настоящие старались помочь мне в этом. Но даже все вместе мы не смогли создать полный портрет Илизарова: так сложен и по-человечески богат его характер.

Если ты возьмешь из жизни этого замечательного человека хоть что-нибудь — убежденность или устремленность, душевность или трудолюбие, самоотверженность или неустанный поиск, — ты много полезного и доброго сделаешь для людей и тоже будешь счастлив.

ПРОФЕССОР С ОРДЕНОМ УЛЫБКИ

В Москве стоял стылый ноябрьский день — без снега, без солнца, с пронзительным ветром. Илизаров прилетел из Кургана ранним утренним рейсом и, как обычно устроившись в гостинице «Москва», с удивлением обнаружил, что не знает, чем заняться до назначенной на два часа встречи в Центральном детском театре.

Все последнее время работы было очень много, он задерживался в институте, уезжал домой поздно и до рассвета засиживался в своем кабинете. Его молодые помощники тоже не высыпались, ходили с покрасневшими от бессонницы глазами и отчаянно пили кофе.

Когда он замечал это, ему становилось жаль их, и он старался выпроводить помощников домой, к женам и детям, чтобы не чувствовать перед ними вины за свою неукротимую страсть к работе. Но, жалея их, он вдруг ловил себя на мысли, что ведь и ему приходится несладко. От этого портилось настроение. Так было и накануне отлета, когда срочно потребовались тезисы готовящейся научно-практической конференции, перспективный план научных исследований, документация по строящемуся новому комплексу института.

Будь рабочий день, он сразу бросился бы в министерство: нерешенных дел накопилось множество. А сейчас его томило вынужденное безделье и ожидание предстоящей необычной церемонии в Центральном детском театре.

Известие о награждении его польским орденом Улыбки пришло еще весной. Курганский доктор Илизаров стал вторым в Советском Союзе, после известного актера-кукольника Сергея Образцова, кавалером единственного в мире ордена, которым награждают дети своих взрослых друзей. Необычна и история награды.

Это было в 1967 году. В гости к маленьким пациентам детского санатория под Варшавой приехали писатели. Дети спорили о любимых героях книг и телевизионных передач, рассказывали всякие интересные истории, которые придумывали сами, и смеялись над своими выдумками. А один мальчик все время молчал.

— Хорошо бы, — вдруг сказал он, — придумать такую награду, которой дети могли бы награждать взрослых.

— Мы сами будем награждать! — обрадовались ребята и зашумели, заспорили.

— Какая же это будет награда? — удивились гости.

— Это будет орден Улыбки! — торжественно и мечтательно произнес мальчик и засмеялся от радости, что сказал вслух то, о чем долго думал и не решался сказать.

Сам он был болен неизлечимо, но, как все дети, не понимал этого и верил, что скоро поправится — проснется однажды утром совсем здоровым. Он очень ждал этого утра и просыпался всех раньше в санатории и, чтобы не сердились нянечки, тихо лежал с закрытыми глазами и мечтал.

О встрече в детском санатории и предложении мальчика писатели рассказали читателям варшавской вечерней газеты. Редакция получила огромное количество писем от детей и взрослых с просьбами поддержать мальчика. Вскоре был объявлен конкурс на проект ордена Улыбки.

Из сорока четырех тысяч присланных рисунков жюри выбрало рисунок девятилетней Эвы Хробак — смеющееся солнышко на голубом эмалевом кружочке. Вместе с рисунками дети прислали предложения о первых кандидатах на новый орден. Установилась традиция объявлять его кавалеров в первый день весны и последний день осени.

Среди детей, которые лечились и лечатся в Кургане у доктора Илизарова, есть мальчики и девочки из разных стран. В польской печати не раз рассказывалось о советском докторе, возвращающем здоровье и радостное детство. И вот по предложению маленьких пациентов курганского института международное жюри в Варшаве присудило в марте 1978 года Гавриилу Абрамовичу орден Улыбки.

В этом же году осенью кавалерами замечательного ордена стали еще два советских друга детей — поэт Сергей Михалков и художница Стасе Самулявичиене. Всем троим должны были вручать награды в Центральном детском театре. На это торжество и прилетел в столицу доктор Илизаров. Всегда спокойный, сосредоточенный, он заметно волнуется: церемониал предстоит необычный.

От гостиницы «Москва» до театра — рукой подать: пройти подземным переходом через проспект Маркса на Пушкинскую площадь и вот он, театр. Уже шумит, перекатывается легким прибоем по фойе милый детский гомон.

По широкой беломраморной лестнице поднимаются пионеры и школьники столицы, их родители, учителя, вожатые. Море света, цветов, улыбок, ребячьего нетерпенья. Михалкова знают все — взрослые и дети, его окружают сразу. Но где доктор Илизаров? Какой он?

Люди ищут сложившийся в их воображении привычный образ человека в белом халате и докторской шапочке. А Илизаров незаметен среди множества нарядных и радостных людей, стоит в стороне, не привлекая к себе особого внимания, будто учитель или чей-то отец, пришедший с дочкой или сыном на спектакль. Скромный серый костюм, внимательный взгляд добрых глаз, улыбка в пышных кавказских усах.

— Гавриил Абрамович!

Маленькая женщина с огромным букетом пунцовых роз быстро пересекает зал. Рядом с ней девушка, тоненькая стройная тростиночка. Женщина протягивает обе руки навстречу шагнувшему доктору, розы падают под ноги, и никто не бросается поднять их. Становится вдруг тихо, тихо. Женщина плачет.

— Спасибо вам, за дочку спасибо.

Илизаров взволнован тоже. Как, каким образом узнают бывшие пациенты о его приезде в тот или иной город, он не знает. Но они приходят всегда, где бы он ни был, и нет для него большей радости, чем такие встречи — через год, через два, через десять лет… Он помнит их всех и сразу, как и положено доктору, беспокоится:

— Покажитесь-ка. Так, так, хорошо. Ну-ка, пройдите.