Пират, еще один

Мама поторапливалась сзади, но в зауженной юбке не разбежишься.

- Потому что штаны надо было надевать! Ради нового своего выпендрилась что ли?? - энергично говорила Люда, мощно переступая толстыми ногами, размахивая чемоданами в полных руках и не поворачивая кудрявой головы.

Их ждал катер, белый с черным и красным, с нетерпеливыми обводами и совершенно без команды на палубе.

- Я, вы да мотористы внизу, - сказал колдун, - Давайте побыстрей, девочки!

- Рюкзак прими! - рявкнула Люда и швырнула рюкзак с разворотом спины в сторону колдуна, и, если б он не спружинил ногами и не подставил руки, его бы, наверно, снесло вместе с куском рубки, - И подай руку даме, - она кивнула в сторону мамы.

Катер рванулся от набережной, вильнул и, несколько раз прыгнув, пошел с возрастающей скоростью к заливу, поднимаясь и поднимаясь над волнами. Колдун проводил женщин в их каюту, а сам вернулся в рубку.

Для них путь в Барбейское море оказался легким - ведь они там не собирались оставаться. А когда они вошли в Барбейское море, то подняли мачту и минимум парусов на нее для маскировки. И с выключенными двигателями стали дрейфовать к Болотным островам.

5

На "Ночном ветре" происходила унылая работа по подготовке к бою. Подготовка к подготовке. Не по-настоящему. Все знали, что скоро должны напасть пираты Груба, которые должны захватить Ветер, когда он отойдет от острова Сокровищ и направится к Побережью.

В кают-компании сидели люди, свободные от вахты и уныло молчали и пили чай с вареньем. Ворс, всегда свободный от вахты, кроме завтраков, обедов и ужинов и когда чего-нибудь выпросит, слонялся от иллюминатора к иллюминатору, цепляясь за свой хвост при поворотах оверштаг, и судорожно зевал в сторону Кулебяки, лежавшей под столом, как усталый кусок тряпки. Бабушка со вздохами распускала неудачно начатый свитер для Федора Ивановича, и нам было так тоскливо, что даже спать не хотелось. Вдруг кок расхохотался, и все начали смотреть на кока.

- Ехал я как-то товарняком Москва-Владивосток, я тогда из котельной ушел, поднадоело на одном месте сидеть, пошел в охрану на киностудию работать, бодрым голосом начал кок и еле сдержался, чтобы опять не расхохотаться, - Смех один! Выехали-то мы из Питера, но через Москву, - он фыркнул и расплескал свой чай, - Анекдот! До Москвы ехали сутки, холодина в вагоне, мужики по тулупам сидят, - и опять фыркнул, - Обхохочешься!

Ворс посмотрел, посмотрел на веселящегося кока, рассеянно прищурился, облокотился на дверь и вывалился в коридор. А за дверью стал обиженно вопить и скрестись изо всей силы. Кок встал, улыбаясь, открыл ему дверь, взял на руки и стал приговаривать:

- Котик пришел, котик пришел послушать, как старый повар интересные истории рассказывает. Котик хороший, ко...

- Так что в Москве-то ты обхохотался, е-мае! - буркнул мрачный матрос с веселыми и добрыми глазами. Тут кок зашелся со смеху:

- Ну! Мы приехали, а нам говорят в резерве: мужики, Андропов умер. А наш старшой говорит: уголь давай, а не то не поедем дальше! А ему говорят: ты что, Андропов же умер скоропостижно, сегодня сказали, вчера. А он говорит: да мы это знаем все, и как это так у вас получается, ведь недавно хоронили уже хозяина? Ты зубы-то не заговаривай, а уголь давай. Ну, а ему, - кок снова зафыркал, - Говорят, Андропов умер, траур, соображать надо! Тут до него дошло, пошел в лабаз, купил три бутыля, ну, выпили мы за помин души, а потом уж раздухарились, все пошли и уголь стребовали у них для печки. Потом, правда-то, выменяли половину на пару бутылей, помянуть-то надо было... - кок прыснул, Ну... - и выдержал мощную паузу, - Приехали мы во Владивосток, старшой пошел в кассу билеты нам обратно брать, а там ему возьми и скажи, что Черненко-то скончался. Он не поверил, конечно, само собой, а ему в нос телеграмму правительственную, смотри, мол, Фома! Ну, наш старшой совсем погасился, пошел в лабаз да и на все наши деньги билетные "Наполеона" накупил и сырков плавленых! - кок расхохотался но неожиданно погрустнел и добавил, - А потом сгинул наш старшой в Японском море, купаться пошел и сгинул. На Шикотан на стоянку моржей выплыл, он плавал хорошо. И вот говорят моряки, там с моржами подрался, в море их повыгонял вроде того... Ну, пьяный, чего возьмешь, ну и вот. Моржи-то его, наверно, за своего приняли, похож он был, особенно когда под этим делом.

- Откуда на Шикотане моржи! - высокомерно пожал плечами третий штурман, Где ты это вычитал?

- В неопубликованном, - кок обиженно отвернулся.

- Да... - сказал доктор, - А вот еще история.

Колька пересел поближе к Федор Иванычу, остальные пираты повернулись в его сторону.

- Жил-был космический пират Дохлономер за тридевять земель отсюда в созвездии Лебедя...

Все одобрительно загудели - про коллегу рассказ!

- Так вот. Неудалый был корсаришка, надо признать честно. То ограбит космолет с бубличной фабрики - думает, уже бублики везет, а там наоборот полный трюм сырья, дырок, которые в готовую продукцию вставляются. То отнимет у купца сто тысяч штук ламп дневного света, а это уж самый там неходящий товар, потому что они совсем не напоминают звезды, да и гудят эти лампы, как сумасшедшие. Некоторые, правда, любят их: и свет тебе и шум, как и не один в комнате, но я так терпеть не могу... Ладно, сидели наши пираты как-то в туманности в засаде и бубличные дырки на лампы нанизывали, думали, может так их кто купит, но вряд ли, конечно, это они и сами понимали.

Вдруг видят, небольшой корабль из нуль-пространства вышел и двигает прямо к ним на планетарных. Дохлономер за ручки пусковых ракетных установок взялся мертвой хваткой, инженеры и пилоты к пультам ремнями пристегнулись тоже намертво. Ну, капитан уже стрелять нацелился, но его друг оттащил, который увидел, что тот корабль белый флаг выкинул... Про этого друга потом. Ладно, не стали стрелять, а наоборот состыковались, в дрейф легли, но все корсары все равно в противорадиохимических комплектах и с ножами за пазухой ходят, мало ли какая провокация может быть.

А оказалось, что это из империи Тайков прислали за Дохлономером, чтобы он убил дракона. И за исполненное дело обещали принцессу, пол-империи, а всей его команде полную амнистию и службу на казенных должностях по специальности, у кого какая была до пиратства.

Корсары совещались две ночи, закурили весь корабль и потихоньку, поодиночке стали приходить к Дохлономеру и требовать, чтобы он соглашался на предложение. Они действовали все настойчивее и угрожали захватить корабль, а его высадить, если он откажется, а потому что всем надоело за гроши с риском вкалывать. А Дохлономеру страшно не хотелось на эту службу соглашаться: убивать незнакомого дракона да в придачу жениться на принцессе. Не пиратское это дело, он говорил, за убийство деньги получать. Это пускай богатыри профессиональные и рыцари всякие так зарабатывают. Ничего нам тот дракон не сделал, и не людоед он, по всему судя, пусть летает. И вообще, я командир, я лучше знаю. Где там! Пираты его общим собранием в рубку запихнули, сказали: лететь! Полетели.

Всю дорогу Дохлономер играл в шашки со своим другом Курумбурумом, судовым электриком, по болезни он уже теперь никогда не принимал участия в боях. Да и летал Курумбурум только для того, чтобы быть с Дохлономером.

Они играли в шашки, вспоминали о своих битвах - когда-то Курумбурум был адмиралом одного из королевских флотов Содружества Весов. Пятьдесят первоклассных линкоров, не считая кораблей сопровождения, и семь тысяч человек были у него в полном подчинении. Впрочем, главные победы, конечно, были - так они теперь говорили - когда их корабли плавали в одной луже. Вот было время, рявкал отставной королевский адмирал адмиральским голосом, похлопывая своего капитана по плечу, отчего тот перелетал любое помещение и долго высвобождался из-под остатков мебели. Жидковат ты стал! - снова рявкал отставной адмирал и незаметно, словно случайно, смахивал с доски одну из шашек Дохлономера.