Повелители кладов

Следующим пунктом программы "Охмуреж" стала личность сложная и неординарная по прозвищу Купец. Кличку эту парень приобрел еще в младших классах, когда приторговывал то модными фигурками из "Киндер-сюрпризов", то специальными жетонами для игр и вообще всякими мелочами, которые могли представлять для одноклассников интерес. В процессе роста и мужания ориентиры Купца менялись, как, впрочем, и методы работы. Теперь он уже пытался спекулировать валютой или в его голове рождался какой-нибудь гениальный план, вроде перепродажи вещей из сэконд-хэнда в комиссионки, и он приступал к его выполнению, совсем не по-детски просчитав все на калькуляторе. У Купца, видимо, была врожденная коммерческая жилка, а потому многие из его финансовых операций ему удавались, более того, приносили прибыль.

Но уж с этим товарищем Вовка и Лешка должны были справиться. Ведь даже младенцу было известно, что в Греции самые дешевые шубы. Непонятно, по какой причине образовался этот экономический феномен, ведь пушным зверем Греция не славится, но факт остается фактом. Так что закупка дешевых шуб и продажа их в не отличающейся жарким климатом Тюмени сулила Купцу немалые деньги.

— Так-так-так, — чувствуя, что работа подходит к концу, повеселел Вовка. — Есть у нас еще одна тяжелая проблема.

— В каком это смысле тяжелая?

— В смысле веса, — процедил Вовка.

— А-а, ты имеешь в виду Центнера?

Центнер был самым толстым в их классе. Поскольку родители с детства раскормили любимое чадо и расширили его желудок до невозможных пределов, основной его потребностью стала еда. Центнер готов был кушать, жрать, шамать, перекусывать, чаевничать, полдничать всегда и везде, ел все в неограниченном количестве, в любое время и в любой компании. Стоило только намекнуть Центнеру, что на Крите будут кормить гораздо лучше, чем на Кипре, и его голос можно было считать приобретенным.

Сложнее дело обстояло с Томатом, Доктором Пилюлькиным и местным классным клоуном Бим-Бомом. Ничего определенного Вовка и Лешка придумать не могли и решили действовать по обстоятельствам, справедливо полагая, что балласт — то есть остальная часть класса, которая особо не выпендривалась и потому в большинстве своем даже не имела кличек, — потянется за лидерами.

Полдня друзья провели в приятных и будоражащих кровь планах по проведению раскопок, извлечению драгоценной сабли и сдачи ее в местный исторический музей за соответствующее, разумеется, вознаграждение. Вовка и Лешка так и сяк вертели планы Фортеццы, приведенные в книге, и решили, что проще всего можно будет добраться до сокровища, прорыв небольшой — метра в два — тоннель из траншеи у бывшего подземного хранилища пороха. При известной сноровке, работая по очереди двумя саперными лопатами, справиться с этой задачей можно было, по их расчетам, всего лишь часа за два-три.

— С ума сойти! За каких-то сто восемьдесят минут работы можно нарыть такую уникальную вещь! Ну и повезло же нам! — восторгался Лешка.

Но Вовка, назидательно подняв палец, охладил его пыл:

— Не скажи "бакс", пока не заработал! Важно не просто копать, а знать где копать! Приведу по этому поводу исторический пример. Однажды изобретателя Эдисона попросили починить вставший по неизвестной причине элеватор. Он согласился, пришел на место, посмотрел механизмы, попросил дать ему кувалду, пару раз шарахнул по какой-то трубе. Линия тут же заработала. Когда Эдисона спросили, сколько он хочет за работу, он потребовал сто долларов. "Как же так? За какие-то два удара кувалдой, — возмутился хозяин зернохранилищ, — вы требуете сто долларов!" — "За два удара кувалдой я требую всего лишь два доллара, — ответил изобретатель. — Остальные девяносто восемь я требую за то, что я знал, куда нужно ударить".

Следующий день обещал быть напряженным, а потому друзья распрощались пораньше, и Лешка отправился домой.

Вовка понимал, что его знание истории Греции и, в частности, Крита оставляют желать лучшего и академическими не являются, поэтому к операции по обмишуриванию одноклассников он решил подготовиться как к войсковой. Первым делом, конечно же, следовало собрать необходимую информацию. Где и как это лучше всего было сделать? Конечно же, ответ напрашивался сам собой: в районной библиотеке. Вовку там хорошо знали, так что он мог надеяться, что на его просьбу выдать всю имеющуюся в библиотеке по Криту литературу ему не откажут.

Одевшись прилично — то есть не в старые драные кроссовки и не в линялую водолазку, — он выскочил из дома и вприпрыжку, так как и настроение было хорошее, и энергии хоть отбавляй, отправился в храм знаний.

Библиотекарша Римма Петровна сразу узнала Вовку, тепло поздоровалась и спросила:

— Ну что, опять в исторический отдел пойдешь?

— Опять, — согласно кивнул Вовка. — Только сегодня у меня поиск будет целенаправленный. Мне тут нужно кое-что…

— Реферат в школу готовишь? — понимающе закивала библиотекарша.

— Точно, — обрадовался Вовка: вот здорово, даже не пришлось выдумывать причину, по которой он интересуется Критом.

— Ну, это достаточно просто. — Римма Петровна подвела его к двум приземистым, похожим на комод или на секретер со множеством ящичков, тумбам. — Вот здесь у нас алфавитный каталог, — провела она рукой вдоль ячеек, на каждой из которых были начертаны буквы алфавита. — Здесь, если тебе известен автор книги, и можно его найти — по фамилии, а на карточке уже будет обозначено, в каком отделе хранится книга. Если же имя автора тебе неизвестно, — явно рисуясь в своей роли гида-путеводителя, продолжила библиотекарша, — то тогда тебе нужен предметный каталог. Там все наши источники распределены по областям знания. Но принцип тот же — алфавитный. Все понятно?

Вовке, честно говоря, было далеко не все понятно, но он надеялся, что без велеречивой помощницы разберется гораздо быстрее. Римма Петровна, видя, что Вовка, присев на корточки, открыл один из ящичков и углубился в его содержимое, отвернулась и пошла к своей конторке заполнять читательские карточки.

Вовка тем временем прикидывал, каким образом ему найти нужные сведения. На букву "К", памятуя, что название острова Крит начинается именно с этой буквы, он ничего не нашел. Тогда Вовка выдвинул наугад одну из ячеек и стал неспешно размышлять. Поскольку в читальном зале библиотеки в этот час почти никого не было — никто и не мешал ему соображать — ни шелестом страниц, ни кашлем.

Прошерстив наугад букву "Л", Вовка перешел к "И" и обнаружил большой раздел "История". Тут он отыскал несколько карточек, имеющих отношение к истории Греции, и выбрал те, которые охватывали все события от периода "до нашей эры" и до сегодняшнего дня. Кое-что удалось найти и в ящичке на букву " Г".

Поток общих сведений, касающихся сельского хозяйства Греции, народных музыкальных инструментов Греции, строительства железных дорог в Греции и тому подобное, Вовка отметал с ходу. Наконец он обнаружил самую нужную, по его мнению, книгу, которая была посвящена греческим островам, в том числе и Криту.

Обрадованный, он поспешил с карточкой к Римме Петровне. Та взяла ее, глянула мельком на какие-то цифры в правом верхнем углу, которые должны были ей подсказать, на какой конкретно полке и в каком отделении искать справочное издание, и скрылась в прохладном полумраке.

Пока она прохаживалась вдоль стеллажей, Вовка оперся локтями о конторку и, позевывая, стал оглядывать читальный зал. За последние годы здесь мало что изменилось. Так же вдоль окна тянулись к свету листья пыльного фикуса и древние пальмы в деревянной, разбухшей от воды кадушке склоняли головы, так же сиротливо свисали зеленые, в белый цветочек, занавески, за много лет уже порядком выцветшие на солнце, так же стояли под разными углами друг к другу стулья и — строгими параллельными рядами — несколько обшарпанные, но чистые столы. На открытых стеллажах поблескивали золотом корешки "Большой советской энциклопедии" и других справочников, охватывающих, наверное, весь спектр человеческого существования — от медицины до театра.