Школьный кошмар Арти Ховарда

Мужчина удивленно моргнул. Один его глаз был коричневый — другой голубой.

Я все еще стоял, прижавшись к стене. Я не знал, смогу заговорить или нет. В горле все сжалось и пересохло.

— Извини, если напугал, — сказал мужчина. Его голос был тонким и звучал как будто издалека, откуда-то из глубин его необъятного брюха.

Мужчина вытер руки о свитер.

— Я стараюсь держать эти камни в приличном виде, — продолжил он. — Они очень старые, сам видишь. Так что у меня много работы. Приходиться на четвереньках ползать.

Я начал приходить в себя. Во всяком случае, колени больше не тряслись.

— А вы… — начал я.

— Ты искал меня в библиотеке? — прервал меня мужчина. — Я мистер Блистер.

— Д-да, — ответил я, запинаясь. — Мисс Макви отправила меня к вам. Но… — Я не мог перестать смотреть на ряды надгробий. — Почему они здесь? Откуда? Под ними настоящие могилы?

Мистер Блистер подобрал лежащую рядом лопатку и воткнул ее в землю.

— Ты, похоже, новенький, — сказал он.

Я кивнул.

— Да, меня зовут Арти.

Мужчина пристально посмотрел на меня.

— Что ж, Арти, ты разве не знаешь, что эта школа была построена на кладбище?

— Н-нет, — пролепетал я.

Блистер кивнул. Его подбородки заходили ходуном.

— Да, это очень старое кладбище. Здесь похоронены первые жители города. И они не слишком этим довольны.

Я сглотнул.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, это все легенды, — сказал мистер Блистер. — Истории, понимаешь… В них можно не верить, если не хочешь.

Мужчина промокнул свой розовый лоб рукавом свитера. Я ждал, пока он продолжит.

— Говорят, мертвецы не очень обрадовались, узнав, что на их могилах построят школу, — произнес Блистер своим тонким голосом. — Им больше по душе прохладный ночной воздух и пение птиц.

Мужчина покачал головой.

— Но эту землю отдали под школу. Ее нужно было построить именно здесь. А кладбище нельзя переносить — по закону.

Я задумался.

— Откуда же вы узнали, что мертвецы так не довольны? — спросил я.

— Они сами мне сказали, — ответил Блистер.

13

— Простите, что? — переспросил я и снова сглотнул. Этот Блистер что, совсем рехнулся?

— Раз в год они поднимаются из могил, — сказал мужчина. — В День Восставших Мертвецов. Они встают из могил и идут по школе, завывая. Все вместе. Их тела разложились и сгнили, у них отваливаются ноги и руки, а воняет так, что хоть святых выноси. Это их месть.

«Он просто свихнулся, — подумал я. — Пора забирать книжки и сваливать отсюда поскорее».

— А когда этот День Восставших мертвецов? — спросил я.

Блистер пожал плечами:

— Это неизвестно. Им может оказаться любой день. Хоть сегодняшний.

Я уставился на него.

— Вы не знаете, когда это произойдет?

— Нет, это каждый раз сюрприз. Это… — Блистер замолчал. Он повернулся к ровным рядам надгробий, и его глаза в ужасе распахнулись. Толстое розовое лицо мужчины стало ярко-красным.

— О… о… о… — только и повторял он. — Арти, началось! Посмотри! Они уже идут!

Я ахнул, судорожно обшаривая взглядом могилы.

Но я никого не видел. Вокруг ничего не шевелилось.

Блистер откинул голову назад и захохотал. У него был глухой, глубокий смех, от которого тряслось и вздымалось все его гигантское брюхо.

Он смеялся, пока не начал задыхаться, а потом покатился к двери.

— Боюсь, они сегодня не восстанут, — сказал Блистер, переводя дух, и снова засмеялся.

— Вы меня разыграли, — пробормотал я. — Вы всем новеньким эту байку рассказываете?

Улыбка исчезла с лица Блистера. Он сузил глаза, пристально глядя на меня.

— А может, это вовсе и не байка, — тихо сказал он. — Иди за мной.

Я следовал за ним, пока он перекатывал свое гигантское тело в библиотеку. Необъятное брюхо мужчины отскакивало от стен с каждым шагом. Оно подпрыгивало и падало, как гигантский надувной мяч.

Комната с книгами была в точности как во сне, с высокими шкафами у каждой стены и полками повсюду. Блистер подвел меня к стене с мониторами. На каждом экране виднелся класс.

— Какая книга тебе нужна? — спросил он, потирая многочисленные подбородки.

— Учебники для мисс Макви, — сказал я. — Три или четыре.

— Нет проблем, — пробормотал Блистер.

Он открыл шкафчик, достал оттуда рулетку и сжал ее своей мясистой ладонью.

— Подойди поближе, Арти. Если хочешь получить книжки, тебя надо измерить.

Я сделал шаг назад. Это все было слишком странно.

— Я не хочу, чтобы меня измеряли, — сказал я.

Блистер сверлил меня своими разноцветными глазами.

— Это школьное правило, — сказал он и начал разворачивать рулетку. — Иди сюда, Арти.

Каждая мышца в моем теле сжалась от панического страха. Зачем ему меня измерять?! Я подумал о завернутых в марлю куклах в задней комнате. Я вспомнил манекена, который сказал, что его зовут Арти.

— Нет. Правда, — сказал я, пятясь от Блистера, — не надо меня измерять.

— Школьное правило, — настаивал тот, подбираясь ко мне.

Тут на столике у стены зазвонил телефон. Блистер повернулся к нему. Он засунул рулетку в карман штанов и велел:

— Жди здесь.

Он покатил свое тяжелое тело к телефону.

Я застыл на месте, не в силах решить, что делать.

И тут все мониторы на стене одновременно замигали.

Я удивленно уставился на них. Классы на экранах то появлялись, то пропадали. Я услышал низкое жужжание, которое превратилось в странный шум.

Экраны внезапно стали черными. Затем белыми. Затем опять черными.

А потом, пока я смотрел на них, раскрыв рот, на мониторах появились четыре слова. Три темно-красных, словно кровью выведенных слова мигали на каждом мониторе:

«АРТИ, БЕГИ, СКОРЕЕ!»

14

Я изумленно уставился на красные слова. Они пугали меня. Кто мог посылать мне сообщение?

Я повернулся к столу. Мистер Блистер смотрел в другую сторону, прижимая телефонную трубку к заостренному уху.

Что же мне делать? Ждать книг? Или последовать совету на мониторах?

Я размышлял недолго. Не сводя глаз с Блистера, я сделал шаг назад, а потом развернулся и рванул прочь со всех ног.

Я знал, что Блистеру меня не догнать; он был слишком большим и неповоротливым.

Мои кроссовки вздымали облака пыли, пока я бежал по бетонному полу. Я мчался по длинному коридору с низким потолком, потом по кладбищу с его старыми кривыми надгробиями и снова по коридору.

Большие красные буквы с мониторов не выходили у меня из головы.

«АРТИ, БЕГИ, СКОРЕЕ!»

Кто мог предупредить меня? Кто знал, что я в библиотеке?

Что за опасность мне грозила?

Мой мозг просто кипел. А еще надо было придумать, как объяснить мисс Макви, почему я не принес книжки.

Добежав до лестницы, я совсем выбился из сил. Я едва дышал, грудь болела.

Я остановился перевести дух. Тогда-то я и увидел то, что изменило все.

Я поднял руку, чтобы вытереть пот со лба. И увидел нечто, заставившее меня вскрикнуть от ужаса.

На моей ладони был красный след от ожога.

Ожога, который я получил, схватившись за горячую трубу в подвале.

Но я не трогал трубу сегодня. Я не обжигал руку сегодня.

Я обжег ее, когда был здесь в первый раз — во сне.

Я застыл на месте, в ужасе глядя на собственную ладонь. Что все это значило?!

Ты не можешь обжечься по-настоящему во сне.

А этот ожог был настоящим. Я потрогал его пальцем: рука болела.

Так что все это значило?

Получается, мой первый раз здесь вовсе не был сном. Не был сном. Не был. Не был.

Все это было на самом деле.

Мой первый день в школе Ардмор был настоящим.

И вот я здесь, проживаю первый день заново. Заново, во второй раз. Весь день, с самого начала.

Только на этот раз он еще страшнее и намного, намного опаснее.

Первый день в новой школе был худшим днем в моей жизни. И сегодня, повторяясь вновь, он обещал оказаться еще хуже.