Динка прощается с детством

емную, маткину, - командует Динка и, не дождавшись, сама хватает с гвоздя старый Татьянин платок, туго повязывает им голову, прячет под него косы и, стянув концы, завязывает их узлом на затылке.

- Та на що ж такэ страхолюдство? Повязалась, як стара баба, - разводя руками, всхлипывает Федорка.

Но Динка уже деловито оглядывает себя в огрызок зеркала и, удовлетворившись беглым осмотром, поднимает с пола кривой дручок, захваченный на хуторе.

- Вот, - быстро говорит она, - будешь махать этим дручком. Поняла? Как я на крыльцо, так и ты за мной! И ничего не делай, только маши дручком. Поняла?

- Эге... А як то махать? - испуганно спрашивает Федорка.

- Ну, як собаку отгоняешь! Маши и маши посильнее! - не надеясь на нее, морщится Динка.

Федорка неуверенно берет в руки дручок, а подруга уже гремит за печкой ухватом и, выбрав половчее кочергу, ставит ее около двери.

- Та что ж это будэ? - окончательно робеет Федорка и, вдруг охнув, бросается к окну. - Едет... Спаси меня, матерь божья, едет... - побледнев, оборачивается она к Динке.

- Тпру-у! Стой, тп-ру... - доносится со двора.

Подруги припадают к окну. Около тына останавливается телега. Щуплый мужичонка не торопясь слезает с телеги и, закрутив на колышке вожжи, обтирает пучком травы новые сапоги, отряхивает от пыли шапку, приглаживает редкие, прилипшие к темени седые волосы; теперь уже ясно видно его рябое, словно затолченное пшеном лицо, маленькие мышиные глазки и пучок серой бородки... Осторожно, словно на цыпочках, он снимает с задка телеги увесистый мешок и, крякнув, идет с ним к крыльцу.

- Билой муки привез... - шепчет словно про себя Федорка.

Но Динка внимательно вглядывается в жалкую фигуру согнувшегося под мешком мужичонка. Что-то горькое, вдовье чудится ей вдруг в этом рябом лице, испещренном глубокими морщинами, в крупных каплях пота на лбу, в остром кадыке на худой, жилистой шее.

"Жена у него умерла. Трое деток осталось. Может, за доброту Федорку берет... ради детей... Узнать надо".

Динка поспешно ставит за дверь кочергу и, бросив Федорке: "Выйдешь, когда позову..." - торопится на крыльцо.

- Здоровеньки булы, диду! - вежливо здоровается она, поправляя сползающий на лоб очипок.

- Здоровеньки булы! Здоровеньки булы! - кланяется мужичонка, стаскивая на ступеньку свой мешок и разглядывая Динку прищуренными от солнца, подслеповатыми глазами.

- А куда же это вы, диду, такий мешок приволокли? - с грустью и укором спрашивает Динка.

- Ну, а як же? Так полагается... Что обещал, то исполнил! - с гордостью отвечает мужичонка. - Билой муки невесте в подарунок привез! А матка где? интересуется он, отряхая с картуза мучную пыль.

- Нема матки, я за нее... - уже строже говорит Динка. - И невесты нема у вас тут, диду...

- Як то нема? - склонив набок голову с выжженными солнцем белесыми волосами, улыбается старик.

- А вот послухайте меня, диду... Знаю я ваше горе, знаю, что жинка у вас померла и трое деточек осталось, - проникновенно говорит