На красный свет

Коля с Титовым подошли к даче, у калитки которой вертелась Настя с перепуганным видом. Она отнюдь не успокоилась, когда увидела Колю с милиционером.

— Коля! Что ты натворил, Коля? — зашептала она, когда брат подошел поближе.

— Мы пойдем искать ту тетку, с Гришей, — объяснил Коля.

— Я не пойду, — сказала Настя решительно.

— Тогда оставайся!

— Я не останусь. Я одна боюсь.

Только девчонка может вот так бесстыдно заявить, что боится оставаться среди бела дня в людном поселке. Ни один мальчишка не сознался бы в этом, если бы даже умирал от страха!

— Тогда идем!

— Нет.

Коля молча повернул от калитки.

— Не хочет? — усмехнулся Титов.

— Нет.

Они сделали несколько шагов.

— По-до-жди-те!.. — пронзительно закричала Настя.

Просто непонятно, когда это она успела нацепить на себя свою желтую кофточку. Наверное, решила, что так, при всем параде, она будет больше соответствовать! А вообще-то говоря, нужна им Настька, как рыбке зонтик!

— Вот и хорошо, — сказал Титов. — Ты этого мальчика в лицо узнаешь?

— Гришу? Конечно. И тетку тоже. — Настя приосанилась.

Кажется, она решила, что если не тетка, то уж Гриша наверняка оказался вором. С нее станется!

К удивлению Коли, Титов направился не в сторону Парковой аллеи, а в обратную — к станции.

5

На станции, как всегда в будни, было нелюдно. Газировщица сидела за своей тележкой и читала растрепанную книгу. Она так увлеклась, что подняла голову только тогда, когда маленькая группа очутилась перед ней.

— Здравствуй, Тоня, — сказал Титов не соответствующим домашним голосом.

А Коля даже и не знал, как ее зовут, хотя брал у нее воду очень часто и всегда она что-нибудь ласковое ему говорила: «Растешь, мол; прошлое лето малыш был, а теперь кавалер!» — и тому подобное.

— Здравствуйте, Вася! — ответила газировщица.

— Как сын? — спросил Титов, нисколько не обидевшись за неуважительное обращение.

— Теперь что же? Теперь хорошо. Спасибо вам.

«Вот как! Значит, Титов что-то такое сделал для ее сына», — отметил Коля.

— Это что же за компания? — удивилась женщина, вытаращив глаза на Колю и Настю.

— Помощнички, — без улыбки объявил Титов. — Как, выпьем газировочки? — обратился он к своим спутникам.

Коля возмущенно отказался: тратить время на какую-то газировку! Это несерьезно.

Нахалка Настя закричала, что выпьет, если с двойным сиропом.

Титов положил монету на мокрое блюдечко и спросил Тоню:

— Ты вчера здесь стояла?

— А куда же денешься?

— Не заметила, с электрички в двенадцать десять женщина шла с мальчонкой?

— Вы что, Вася? Их, женщин-то с мальчонками…

— А примета такая: уж очень платок на голове красивый — красными розами…

— Видела! Правда, видела. Высокая, немолодая, да? Она еще у меня спросила, как ей пройти…

Коля замер. Видно было, что замер и Титов. Только Настя равнодушно продолжала тянуть красную густую жидкость.

— Подождите. Куда ж ей надо-то было…

— Вот это как раз и нам надо, — сказал Титов.

Тоня морщила лоб, терла его рукой и наконец виновато объявила:

— Начисто из головы вон. Вот что хошь…

Титов вздохнул:

— Что ж! Пойдемте дальше.

Они обошли платформу и остановились у билетной кассы. Окошечко было прикрыто фанеркой, рядом висело расписание поездов.

Титов повел ребят в маленький станционный павильон и постучался в дверь с надписью: «Посторонним вход воспрещается».

— Кто? — спросил женский голос.

— Титов. — Ответ, показалось Коле, звучал как пароль.

Щелкнул замок. Узкая дверь открылась. Коля в первый раз увидел кассу, так сказать, с изнанки. В оконце не раз перед ним мелькали маленькие ловкие руки кассирши, что-то там щелкало, звякало; случалось, что русая голова, вся в завитках, подымалась от стола и Коля видел маленькое румяное лицо с улыбчивыми глазками. Как-то Коля даже подумал, что кассирша — вроде девчонки: может быть, старшеклассница, подрабатывает летом.

Сейчас оказалось, что она не девочка, а молодая девушка, но очень маленькая и совсем бедняжка. Обе ноги ее безжизненно свисали с высокого стула, а рядом стояли костыли.

Девушка ответила на приветствие Титова кивком головы и продолжала работать: окошечко уже открылось.

Каморочка была так мала, что кассирша доставала все, что ей было нужно, не подымаясь. Казалось, билеты, деньги сами прыгают к ней в руки, а машинка, пробивающая дырочки и похожая на маленький подъемный кран, все время поддакивала: так-так-так! Билеты разной величины лежали в специальных гнездах на полочке. Их было множество, и Коля, забыв, что это всего-навсего пригородная касса электрички, подумал: куда только можно поехать с этими билетами! В Африку, в Индию и даже на Кубу! Неслыханные путешествия таились в маленьких ящичках, а хозяйка этого мира возможных поездок будничным голосом произносила обыкновенные слова: «Пашково — рупь двадцать», «Глазово — восемьдесят!»

— Любочка, ты вчера после двенадцати не видела случайно женщину в таком платке приметном — с розами красными?

Люба встревожилась:

— Нет, Василий Игнатьевич. После двенадцати и до самого вечера как раз очень мало билеты брали. Если она приезжая, так теперь ведь билеты больше с обратным берут. Что-нибудь случилось, Василий Игнатьевич?

— Потом расскажу.

Коля и Настя понуро последовали за Титовым. Они вышли на улицу. Титов отвернул манжет гимнастерки и посмотрел на часы.

«Вот теперь он скажет: «Ну, все!» — и пойдет рыбачить! — промелькнула у Коли злая мыслишка, и он весь сжался от ужаса. — Что же тогда?» Но тут же какое-то внутреннее убеждение побороло мимолетную мысль: «Он не бросит. На него можно положиться». Коля вспомнил, что папа так говорил о нем, и ему было приятно подумать о Титове этими самыми словами.

— Уложимся, — опять сказал Титов и передвинул часы циферблатом внутрь.

…Теперь они стояли на углу Парковой аллеи. Длинная ровная улица лежала перед ними, празднично разукрашенная светотенями. По обе стороны тянулись штакетники, дощатые заборы и глинобитные ограды. Каждая дача имела свое лицо. Одна вся была на виду, со своими заросшими травой дорожками и беспорядочно толпящимися смородинными кустами, между которыми хитро петляла желтоглазая кошка. Другая, словно застегнутая на все пуговицы, со всех сторон ограниченная высокой стеной, охлаждала прохожего с ходу крупной надписью: «Во дворе злая собака». Третья говорила всем своим дряхлым видом и запустением: «Мне все равно. Я рушусь. Делайте со мной что хотите».

Аллея тянулась далеко, от нее ответвлялись еще три улицы… Нет, не обойти все эти дачи. А там… Там за Колей и Настей придет машина и увезет их. А мальчик Гриша останется где-то здесь, ничего не зная о грозящей ему опасности.

Колю снова охватило отчаяние. Он вскинул глаза на Титова. Тот спокойно спросил, указывая на зеленый забор:

— Ты здесь был?

— Здесь, и рядом тоже. — Коля потупился, вспомнив подозрительную даму в гамаке и глупую тетку с метлой.

— Пойдем сюда. — Титов подошел к огороженному штакетником участку.

На поляне играли в бадминтон два парня и девушка. Титов подозвал одного из парней. Тот подошел упругой походкой спортсмена:

— Что, Василий Игнатьевич?

— Кто из твоих дружинников сейчас свободен?

— Вот: Семенов, Лидов, Лена, она тоже…

— И Лена пригодится. Слушай, какое вам задание. — Титов минуту подумал, будто соображая, как короче и яснее обрисовать суть дела. — Вот эти ребята вчера видели, как соседский пес покусал прохожего мальчика. А пес, видишь, оказался бешеный. И про мальчика известно только, что зовут его Гриша и что он был с тетей, по имени Даня. Шли они по Парковой, к кому — неизвестно. Значит, ваша задача: обойти все дачи по Парковой с левой стороны — по правой я сам пройду — и разузнать, не живут ли там такие: тетя Даня и мальчик Гриша. Если нет, не приходили ли к кому. Если приходили, установите их адрес. Ясно?