Динка прощается с детством

я Марьяна голосит: ты, говорит, из-за чужих людей и сам пропадешь. А мне совесть не дозволяет бросить человека в беде. Вот и думай, как быть...

- Думать-то нечего, - сказала Марина. - Давайте его к нам, а потом сообразим что-нибудь. Ведите сейчас, Ефим, вечером никто не увидит. Мы его накормим - и на чердак спать. К нам полиция не придет!

- Конечно, Ефим, пусть он перебудет у нас! - сказал и Леня. - На чердаке сено, мы ему туда отнесем одеяло и подушку, только чтоб курил осторожно.

- Ну, это он знает! Это, конечно, хорошо бы, а то у меня небезопасно, заторопился Ефим.

- Ведите, ведите! - еще раз повторила Марина.

Ефим ушел.

- Завтра мы с Леней уедем в город, а этот солдат пусть сидит на чердаке, чтоб его никто не видел. Там светло, дверь открыта. Динка отнесет ему утром еду, - озабоченно сказала Марина.

- Ох, мама! Скоро уже осень, мы все уедем, а как Ефим останется? Его Павлуха так ненавидит, Марьяна не зря беспокоится, - сказала Мышка.

- У Ефима ружье есть, и потом пан пригрозил Павлухе... - начала Динка

- Ну, пан пригрозил да уехал! - отозвался Леня.

- Я думаю, нам тоже перед отъездом придется принять какие-то меры. А что, Дмитро не может поселиться у Ефима хотя бы на зиму? - спросила Марина.

- Нет, мама! Дмитро ведь осенью будет свадьбу справлять: они с Федоркой друг на друге женятся! - сообщила Динка.

- Друг на друге! - засмеялась Марина. - Ну ладно! Вон Ефим ведет уже этого солдата. Как его зовут?

- Ничипор Иванович, - шепотом подсказал Леня.

- Ну вот, веду гостя до вас, - сказал Ефим, пропуская вперед солдата. Знакомься, Ничипор Иванович!

Солдат подал всем руку и сел. Огня на террасе не зажигали.

- Наделал я вам хлопот, - стесняясь, сказал солдат.

- Ну, какие хлопоты! Живите, не беспокойтесь, а там мы что-нибудь придумаем, - сказала Марина.

- Ничего, земля велика, я, может, уеду куда. А этим гадам, извиняйте за выражение, недолго нам холку тереть. Вот придут с войны хлопцы, тогда другое будет...

Солдат неожиданно разговорился.

- В деревнях народ темный, но и тот свое право понимает. Вот тут отправляли из села новобранцев, и я был. На проводах, значит. Хлопцы все молодые, солдатских щей не хлебали. Вот я им говорю: чью землю от врага защищать будете? Панскую? Ну ладно! Был и я такой же, как вы. Шел, сражался, голодный, разутый. А за что сражался? Пришел назад калекой, без ноги. Ну пойду я сейчас к пану, скажу: я, пане, вашу землю защищал, за ваши богатства да за именья дрался, а кто ж теперь меня, калеку, на работу возьмет? Ну? Что мне пан на это скажет? У меня, скажет, батраков с руками, с ногами хватает, а ты отвоевался, солдат, иди проси милостыню. Вот, говорю, хлопцы, надо вам тоже мозгами пораскинуть да умных людей послушать... - Солдат говорил спокойно, светлые глаза его из-под бровей смотрели на всех внимательно и серьезно. Многому научит война да еще госпиталь, кто туда попадет. Везде есть умные, понимающие люди...

Разговор с солдатом затянулся допоздна.