Динка прощается с детством

вместо ответа сказал Леня и задумчиво добавил: - Стоящие ребята, а, гляди, прошли огонь и воду!

- А как они с Иоськой... И как их... били. А старик... плакал... - Динка закрыла лицо руками, плечи ее задрожали.

- Ну, ну. Макака! Там выдержала, а тут плачешь, - успокаивая ее, улыбнулся Леня и, чтобы переменить разговор, напомнил: - А дедовский кошель? Я сроду не видал ничего отвратнее!

- Нечистые это деньги, сам Иоська сказал... Недаром Яков даже не дотрагивался до них, шил да шил сапоги... Мечтал учить Иоську. И сам погиб из-за этих проклятых денег. Вот уж верно, Лень, что "через золото слезы льются".

- У кого льются, а у кого и не льются... Да еще неизвестно, чей это кошель, может, прежнего хозяина... В общем, тайны старой корчмы! - засмеялся Леня.

Глава сорок пятая

ПОДАРОК ПАНА И ГОЛУБИНОЕ ПИСЬМО

Подходя ближе к дому, Динка услышала звон косы.

- Ефим косу точит! - крикнула она и, бросив Леню, помчалась вперед.

На чудесном заливном лугу, который так любила Динка, уже густыми рядами лежала скошенная трава. Потачивая косу и поплевывая на точило, Ефим с мокрым, вспотевшим лбом и прилипшими к нему завитками, с расстегнутым воротом рубашки стоял и сердито смотрел на подбегавшую Динку.

- Ефим, что ты делаешь? Ты же последние-распоследние цветы косишь! Неужели нельзя подождать хотя бы до приезда мамы! - кричала Динка.

- "Обождать, обождать"!.. Люди уже скоро по второму разу будут косить, а мы все обжидаем! - заворчал Ефим и, бросив в траву брусок, которым точил косу, сердито огрызнулся: - Не морочь ты мне голову с твоими цветами! Скажи яка барыня нашлась, цветочки ей треба нюхать! Нема чего сказать - разумна хозяйка! А того не думаешь, чем зимой корову и конячку будем кормить? Что есть будем? Вон и сейчас на базаре ни к чему не доступишься. Не коси да не коси! А трава передерживается. Какое с нее сено будет? Да нема тут о чем балакаты... Ты вот скажи мне лучше, где всю ночь прошлендрала?

- Как это "прошлендрала"? Выбирай, пожалуйста, выражения! - обиделась Динка.

- Чего выбирать? - подняв кустистые брови, хмуро спросил Ефим.

- Выражения, вот чего. Я не одна была, а с Леней ходила!

- А какая тебе Леня защита, что он может без ружья? Вот кинет кто хорошую каменюгу из кущей и раздробит голову. Уж один раз было такое дело.

- Фью! - свистнула Динка. - Запугался! Уж не Матюшкины ли?

- А что ж Матюшкин? Первейший гад! Это тебе все труля-ля, а он и доси забыть не может, как ты его скрипкой да мертвяком поддразнила! Вчера как узнал, что пан уехал, так напились с Павлухой горилки и давай грозиться.

- А пан уехал? Совсем? - живо спросила Динка.

- Совсем не совсем, а до весны. Подарок тебе передал! - смягчился вдруг Ефим.

- Какой еще подарок? - вспыхнула Динка. - Не нужны мне панские подарки!

- Ну не подарок, а так, приклад к лошади. Я, говорит, вместе с Примой должен был им отдать, да забыл тогда.

- Да что это такое? При чем тут Прима?

- А при том, что это седло. - Лицо Ефима