Динка прощается с детством

Живота у нее нет, а лицо очень нежное... И вообще бить человека по лицу нельзя, это уж чересчур оскорбительно; мама говорит, что некоторые люди даже стрелялись из-за пощечины. Конечно, драться я не буду, а просто выгоню эту Зойку, и все! Я Леньку люблю еще с Утеса, и Волгу мы вместе любим, а она нигде не была, а лезет... Мы с Леней раньше часто хохотали, а теперь я всегда дуюсь на него. Нет, я Зойку выгоню! Сначала заведу интеллигентный разговор, а если она русских слов не понимает, то просто выгоню!

* * *

Сегодня Зойка опять пришла. Они долго говорили с Леней, а потом Леня куда-то побежал, а она осталась, села на диван и сложила руки на коленях как миленькая. Тогда я придвинула к дивану кресло, уселась в него, сосчитала себе до трех, а потом сказала:

- Я вас прошу оставить наш дом.

Эти интеллигентные слова я где-то вычитала и приготовила их заранее, я еще много слов приготовила, но все полетело кувырком. Зойка подняла свои брови, как будто удивилась:

- Что это значит?

Тогда я выбежала в переднюю, принесла ей шапку, муфту и шубку.

- Одевайтесь! И чтоб вашего кошачьего духа тут не было! Ленька - мой! Мы с ним еще на Утесе пили чай, а вы пришли и распоряжаетесь!

Я думала, Зойка испугается, а она только шире раскрыла свои глаза с поволокой и сказала:

- Я уже давно вижу, что ты на меня сердишься! Но разве так борются за любовь? Глупая ты девочка, ах какая глупенькая!..

Я сразу затопала ногами.

- Пускай я глупая, но я не позволю вам подлизываться к Леньке! Я его никому не отдам!

Тогда она схватила шубку и попятилась к двери, а я упала на диван и стала громко плакать. А Леня, оказывается, уже пришел и все слышал. Он сразу бросился ко мне:

- Макака! Макака!

А я ничего не могла сказать, потому что от слез и от крика во мне все дрожало. А Зоя стояла на пороге и только повторяла:

- Это черт знает что! Я не приду больше к вам!

А Леня подошел к ней и сказал:

- Это я виноват. Уходите. Я передам все дела Васе, - и открыл дверь.

Зойка ушла, а он дал мне воды, но зубы у меня цокали об стакан, я никак не могла успокоиться и все повторяла:

- Мы были на Утесе... мы там пили чай... и заворачивали бублики для революции...

Тогда Леня сказал:

- Макака... Запомни раз навсегда... Ты дороже мне всех на свете... Мне никто не нужен, кроме тебя...

- А эта... Зойка? - спросила я, но он только махнул рукой.

- Если бы ты сказала мне раньше, ее давно бы не было.

Тогда мне стало жалко его: он был весь белый, только брови черные. Но я все-таки сказала:

- Это все потому, что я уродка, а она красивая.

Тогда Леня засмеялся и сказал:

- Ты всегда будешь красивее всех!

Я сидела с распухшим носом, и губы у меня распухли, но я так обрадовалась, что перестала плакать и только спросила:

- Значит, ты понимаешь такую красоту, как у меня?

- Только такую... - сказал он, и мы от радости засмеялись.

С тех пор Зоя больше не приходила. Но один раз я слышала, как Вася сказал Лене: