С утра и до вечера

муравейниках.

Видели, как два скворца с налета вскочили в муравьиную

кучу. Взъерошив перья, птицы поворачивались во все

стороны, подставляя то один, то другой бок легионам

взбешенных муравьев, и «чирикали» от удовольствия.

1 Уже более шестидесяти видов числятся в официальных списках

занимающихся энтингом птиц.

Одна ворона, раскопав муравейник, принимала в нем

муравьиные ванны целых двадцать минут! Она ловила клювом

всполошившихся насекомых и давила их о свои перья.

Выбрасывала «выжимки» и вновь хватала свежих

муравьев.

За таким же занятием заставали орнитологи дроздов и

скворцов.

Два попугая из ассамских джунглей так увлеклись

«муравьиным туалетом», что не заметили охотников, которые

подобрались к ним на расстояние пяти метров. Птицы

хватали клювами крупных красных муравьев и натирали ими

свои перья.

Манипуляции, которые производят птицы,

принимающие муравьиные ванны, у всех приблизительно одинаковые.

«Муравья хватают кончиком клюва,—пишет канадский

орнитолог Г. Айвор.— Глаза у птицы полузакрыты. Крылья

разведены в стороны и сильно вытянуты вперед, так что

концы маховых перьев упираются в землю на уровне клюва.

Хвост тоже сильно подогнут вниз и вытянут вперед под

живот птицы. Иногда она наступает ногами на свой

собственный хвост и тогда забавно перекувыркивается на спину или

падает на бок. Все ее действия так необычны, так не похожи

на знакомое поведение птиц и так уморительны, что

невозможно удержаться от смеха, глядя на ее потешные

эволюции».

Муравьиные ванны птицы принимают совершенно

инстинктивно. О том говорит отношение к муравьям молодых

птиц, которые никогда прежде не видели этих насекомых.

Едва научившийся летать птенец скворца, впервые в жизни

увидев муравьев, хватал их одного за другим и запихивал

под крылья.

Так же поступал и юный оляпка.

Заметили, что, когда муравьев нет, птицы находят

заменителей среди других содержащих кислоты насекомых

или растений. Ручные скворцы смазывали свое оперение

кусочками лимона и пытались выкупаться в салатнице с

уксусом и даже в кружке с пивом. Ручная сойка охотно

купалась в апельсиновом соке. Когда хозяева чистили

апельсины, она подлетала поближе и ловила раскрытыми крыльями

брызги сока.

Ручная сорока приготавливала свои ежедневные

«притирания» из смеси муравьев с табаком.

Набрав в саду полный клюв муравьев, она летела к

хозяину, любителю выкурить трубочку, садилась к нему на

плечо и окунала клюв с муравьями в табачный пепел в

трубке. Затем смазывала этим оригинальным «кремом» свои

крылья.

Доктор Хейнрот, известный немецкий орнитолог, тоже

видел, как сорока начищала свои перья окурками сигар.

Фрэнк Лейн, один из первых натуралистов, обративших

пристальное внимание на странное увлечение птиц

муравьями, перечисляет следующие «парфюмерные эрзацы»,

которые за неимением муравьев использовали в своем туалете

птицы: жуки, рачки амфиподы, мучные черви, клопы,

липовая кора, различные ягоды, яблочная кожура, кожура

грецкого ореха, дым от костра и даже нафталин.

Все употребляемые птицами притирания содержат

кислоты или едкие вещества. Это обстоятельство и разъясняет

нам смысл всей процедуры.

Муравьи и их эрзацы — антисептические средства в

борьбе с паразитами, которые находят безопасный приют на

коже птиц под перьями. Муравьиная кислота и другие,

подобные ей, кислые и едкие вещества — своего рода ДДТ,

которым птицы изгоняют насекомых из своего оперения.

Возможно также, что муравьиная кислота оказывает

на тело птицы такое же оздоровительное действие, как и

муравьиный спирт на воспаленные суставы. Больные

ревматизмом знают это лучше других.

Кто моргает раз в году

Конечно, чистят и моют себя не только звери и птицы, а

почти все животные, и почти у каждого есть какое-нибудь

хитрое или нехитрое для этого приспособление: расческа,

щеточка, железка с кремом либо еще что-нибудь. У морских

звезд, например, наглухо закованных в известковый

панцирь, на спине — из дырочек в панцире — густо растут

маленькие щипчики на тонких и подвижных ножках —

педицеллярии. Хватая ими, звезды сбрасывают с себя

всякий мусор и грязь, а заодно и ловят рыб, словно в кап-

канчики.

Что муха редкая чистюля, всем известно. Каждую

свободную минуту она умывается. Долго, тщательно и с явным

удовольствием.

А тут же рядом, в темном углу, паук, с аппетитом

закусив мухой, до блеска надраивает себя с таким рвением,

словно поклялся взять первый приз на мировом конкурсе

«Мистер Чистота».

У пауков крохотными гребешками снабжены обычно пе-

дипальпы — небольшие вроде бы «руки», которые растут на

головогруди впереди первой пары ног. А у ос, пчел и мух

такие гребешки на средних члениках ног. Притом главный

гребень окаймлен полулунным углублением ноги, а

щеточка поменьше на тонкой ножке, как на веточке,

прижимается к гребню, закрывая собой выемку в нем. Получается,

что сидят они словно бы на лезвиях ножниц. Пропуская

через эти щетинистые «ножницы» усики и крылья, насекомые

чистят их.

У муравьев это хитрое «ножное» устройство еще более

усовершенствовано: к гребню и щетке добавлены здесь

спринцовки с моющей жидкостью. Все происходит примерно

так, как на ветровом стекле «Волги»: жидкие брызги

помогают щеткам лучше смывать засохшую грязь.

У змей туалет несложный: они просто, линяя,

выползают из старой поношенной шкуры и щеголяют в новой. На

старой шкуре оставляют и свои запыленные «очки» —

прозрачные роговые чешуйки, которые, как сросшиеся веки,

защищают глаза. Можно сказать, что змея моргает один раз

в году.

Другие животные, чтобы роговицу глаза очистить от

пыли, моргают часто: сотни раз в день. Геккон, маленькая

ящерица, моргать, увы, не может. Его веки, как у змеи, срослись

в прозрачные очки на глазах. Сор, попавший на них, геккон

слизывает... языком.

У рыб нет ни ног, ни рук. И язык короткий. Сами себя

они чистить никак не могут. И потому должны ходить, то

есть плавать, на «пункты санобработки». Открыл эти пункты

молодой биолог-аквалангист Конрад Лимбо!.

Весной 1949 года он наблюдал под водой у берегов

Южной Калифорнии забавную сцену, положившую начало

серии очень интересных исследований.

1 В I960 году Конрад Лимбо погиб в Средиземном море во время

подводных исследований,

Он видел, как встретились два морских окуня:

большеглазый серебристый гиперпросопон и маленький золотистый

брахиихтиус.

Большой, когда увидел маленького, поплыл ему

навстречу. Остановился перед ним, растопырил плавники и замер

в странной, противоестественной позе: головой вверх. А

малыш стал суетиться около «большеглазого»: «несколько

минут тыкал длинным рыльцем в его серебристые бока».

Затем окуни разошлись: малыш юркнул в заросли

водорослей, а «большеглазый» степенно поплыл к стае своих

сородичей и затерялся среди них.

Сначала Лимбо не придал особого значения тому, что

увидел. Но позднее другие наблюдения убедили его, что встреча

окуней не была случайным эпизодом. Он стал внимательно

присматриваться к обитателям рифов, поставил несколько

опытов и пришел к выводу, что забавная сценка, на

которую он вначале едва обратил внимание, очень часто

разыгрывается в «мире безмолвия». А видел он ни больше ни

меньше, как санобработку: маленький окунь очищал от