Империя (СИ)

Тем временем незнакомый мальчик открыл глаза и, увидев Димку, встревожено спросил:

— Ты кто?

Димка улыбнулся.

— Я — Димка, ты не беспокойся, всё будет отлично.

В это время Джа втащил котёл.

— М-меня… варить будут?

— Вот ещё! Выдумал чепуху какую! Лечить… Джа добрый, это он на вид страшный. Ты слушайся его и не бойся.

Мальчик нерешительно кивнул.

…Чего только не припасла природа для своих детей! Димка в который раз убедился в чудодейственных свойствах травы чумазки, и снова удивлялся — как же это, в самом деле, невзрачный такой стебелёк с листиками, как у ландыша и фиолетовыми цветочками творит чудеса, недоступные самым современным лекарствам? Простуду и головную боль, яд змеи или глубокую рану за несколько минут побеждала эта лесная травка. Вот и сейчас компресс из мха с отваром чумазки снял опухоль без следа, а Димка, глядя на мальчишку, думал, что вот так же и он сам всего месяц назад, потерявшийся, испуганный и беспомощный попал к добрым лесным существам, поверил им и полюбил их. Что будет дальше — с ним и с этим мальчишкой? Какие испытания несёт зима? Тревожные вопросы, но скоро, уже очень скоро они разрешатся…

Погруженный в размышления, он просидел до темноты, потом сон сморил его, и Димка прилёг, свернувшись калачиком, рядом с гостем на подстилку Джа.

Утром вся компания лесных жителей собралась у избушки. Каждый хотел увидеть нового человека, поговорить с ним… Наученные опытом первого знакомства с Димкой, они вели себя куда деликатнее. Мальчик, которого звали Славкой, сидел на крыльце между Димкой и Кхо, и рассказывал. Оказывается, он сам не помнил, как и зачем забрёл в лес, какая-то болезнь началась у него лихорадкой и бредом, его мучили видения и жуткие чудовища гнались в темноте — Славка даже не мог сказать, сколько часов или дней провёл в лесу, пытаясь выбраться к людям — пока не запнулся о корягу и не упал, потеряв сознание.

Выслушав Славку, вся компания основательно подкрепилась, после чего они ещё поболтали о том, с сём, и в полдень Славка сказал, что пора ему возвращаться домой. Он попросил Димку проводить его, а некоторые лешие стали возражать, что не стоит так запросто отпускать человеческого детёныша, который может рассказать о них людям.

— Чепуха какая! — рассердился Димка. — Может вы и меня в плен возьмёте?!

— Не… — смутился самый волосатый лешак Журяга. — Ты наш, тебя мы знаем…

— Да ну и пусть рассказывает! Будто про вас сказок мало насочиняли?

Лешие помялись и согласились, Славка пообещал никому не рассказывать о своих приключениях. Джа и Кхо вызвались было провожать мальчишек, но Димка возразил:

— Не надо вам близко к деревне подходить днём. А то опять кто-нибудь увидит.

На самом деле, Димка немного покривил душой — ему хотелось расспросить Славку кое о чём с глазу на глаз…

Дорога в Славкину деревню была неблизкой. Сперва они шли вчетвером, потом лес поредел, и Джа с Кхо остались дожидаться Димку у большого, заросшего кустарником оврага. Когда мальчики выбрались на просёлок, Димка сказал:

— Слушай, я тебя спросить хотел… Дело такое, очень для меня важное… Ты не удивляйся. — Они остановились. — В твоей деревне нету дома пустого, в котором перезимовать можно?

Славка не понял.

— Кому перезимовать?

— Да мне же!

— А зачем? Разве та избушка…

— Да избушка-то хорошая… Хоть зимой в ней и холодно будет. Я вот думаю — нельзя ли нам, ну, то есть мне маме с папой, как-нибудь на время в другое село переехать… пока меня маги искать не перестанут.

— Думаешь, они согласятся?

— Нет, конечно… — Димка покачал головой. — Но я должен что-то придумать! Я же не могу на всю жизнь остаться в лесу. Вот если Джа или Кхо со мной придут к маме с папой, и обо всём расскажут — тогда, может, они поверят…

Славка озадаченно задумался.

— Знаешь, такой, чтобы подходящей, я даже не знаю… Может, поспрашивать?

— Да нет, не стоит. Только удивятся все — зачем тебе надо.

— Да уж, удивятся, наверно…

Дальше они долго шли молча, Славка пытался придумать, чем бы ещё помочь своему новому знакомому.

— Может, тебе из одежды что-нибудь достать нужно? Или ещё что-нибудь?

— Одежду мне добыли… А книжки у тебя есть? Я верну потом… постараюсь.

Славка кивнул обрадовано.

— Только я не знаю, сумею ли сразу вынести? Если за меня дома крепко возьмутся!.. Ты проводи меня ещё чуть-чуть, я место покажу, где можно тайник устроить. И я там всё оставлю, что нужно, а ты мне записку напишешь. Ты же сможешь приходить ещё?

— Конечно. Я постараюсь.

— Дим… А можно мне ещё когда-нибудь к тебе в лес прийти?

— Только не заблудись опять. Напиши записку, когда, а мы за тобою зайдём.

— Ага! — кивнул Славка. — Я обязательно!

Было уже далеко за полдень, когда мальчики подошли к краю деревни.

— Вот… Тут я и живу.

Несколько двориков затерялись среди садов и огородов. Славка указал на свой дом, голубой с красной крышей.

— А тайник устроим вот здесь! — У небольшого холмика, где кончались огороды, остался заброшенный сад. В старой яблоне Славка когда-то обнаружил дупло — теперь оно оказалось пригодным для тайника.

— Пойдём, может, дома никого нет, тогда я сразу книжки вынесу, — предложил Славка. Но заходить во двор Димка не стал.

— Я тебя тут, на скамейке подожду.

Славка ушёл в дом, а Димка смотрел вокруг с какой-то жадной напряженностью. Он понял, что боится людей, словно за последний месяц сам превратился в дикаря, лесное существо, разучился правильно вести себя; словно скажи он сейчас что-нибудь первому же встречному — и тот поймёт, что Димка — чужой, неправильный, не такой… Он боялся — и всё-таки тосковал по всему человеческому.

Деревня была маленькой, даже Димкино село по сравнению с нею выглядело центром цивилизации. Здесь Димка не заметил ни колонок водопровода, ни асфальтированной дороги; скорее всего, даже клуба и средней школы — и тех не стали строить. Улица казалась безлюдной, из обитателей деревни только куры безмятежно бродили у дворов, клевали что-то в траве или валялись в пыли.

Димка ждал долго. Прошло, наверно, полчаса, и он забеспокоился. Димке не хотелось встречаться сейчас с кем-нибудь из местных, привлекать любопытные взгляды, а то и отвечать на всякие вопросы… Его, конечно, давно объявили в розыск, и хоть милиции тут наверняка нету, но кто знает, сколько соглядатаев у Наместников?

Наконец, ждать Димке надоело, и он решил заглянуть в окно, надеясь выяснить, стоит ли рисковать дальше. Ухватившись за подоконник, он подтянулся… и тут же чьи-то руки дёрнули воротник. Димка перепугано дёрнулся и упал бы — но руки держали крепко.

— В дом лезть собрался среди бела дня, что ль? — Димку развернула лицом к себе здоровенная тётка с красным лицом. От неё пахнуло вяленой рыбой и мокрыми тряпками, и хватка оказалась прямо железная. Димка трепыхнулся один раз и безвольно, перепугано съёжился — такого с ним ещё никогда не случалось. Он даже говорить ничего не мог — никогда взрослые так с ним не обращались!

— И кто же он такой будет-то, а? Приблуднай какой-то… Чего творится? Парнишка блукает где-то двое суток, еле жив вернулся, а тут ещё эти по окнам лазят! Цыгане, что ль подучили или ещё банда какая? Ну, признавайся у меня! — Но Димка как будто онемел, и тётку это вовсе не разжалобило. — Посиди в сарае, что ль, покуда говорить не научишься. Чего-то думается мне, не просто так оно всё… Наверно, не один ты тут, дружки ещё какие небось околачиваются.

Продолжая громко ругаться, как будто напоказ, то ли для соседей, то ли чтобы устрашить придуманную ею же банду, тётка потащила Димку во двор, к небольшому сарайчику. Димка дёрнулся ещё раз, чем только сильнее разозлил тётку.

В сарайчике было темно, зато сухо и даже уютно, неприятный тёткин запах исчез, его вытеснили запахи жмыха и свежераспиленных дров. Несколько минут Димка ещё не мог соображать — он только приходил в себя и слушал, как тётка, возмущённо трындыча, ходит по двору, звякает вёдрами, хлопает дверями. Скоро к этим звукам добавились жалобные восклицания Славки, потом всё затихло — тетка загнала его в дом и туда же отправилась сама.