Голоса трех миров

— Этого еще не хватало! — Джоб выпрыгнул из машины. — Времени нет. Я пойду низом, а ты как обычно. — Он был тугодум, но решителен.

Тактика преследования и отлова бессловесных в условиях города была отработана исстари и почти не давала сбоев. За всю историю Городского департамента полиции информбюро зарегистрировало лишь две неудачи. Однажды патрульные двойки столкнулись на перекрестке, одновременно преследуя двух разных нарушителей, а во второй раз флайер протаранил стену здания из–за сбоя в сети, пилот не успел подключить автономное управление.

Кроме неоспоримого стечения обстоятельств — во втором случае причиной сбоя явился один из многочисленных саморазмножающихся вирусов–мутантов, запущенных в Сеть еще во времена Анархии пользователей, — оба раза в неудачах виноваты были и люди. Преследование тогда велось на недозволенной высоте уровня городских построек. Если бы не были нарушены инструкции, аварий бы не случилось и операции завершились успешно.

Эл была опытным и послушным сержантом, ее «БМВ» взмыл выше уровня крыш, а на видеополе прибавилось еще одно изображение — лежащего под ней квартала. Теперь она наблюдала сразу три картинки: на одной все также трусил лохматый бурый кобель, на другой — электронная карта, вид сверху — критическая ситуация, в узком ущелье Горбатого переулка сближаются две фигуры, прогульщик и бессловесный, и третья — разноцветные квадраты и прямоугольники — геометрия крыш, украшенная пунктирами разметки посадочных площадок флайе- ров, — весь квартал, в котором разворачивается действие, с высоты птичьего полета.

Пикирование с зависанием над целью — следующий этап отработанной операции. А дальше стрельба на поражение с задержанием. Что–то зачастили в город лесные гости, за этот месяц уже третий случай. И второй в их районе.

Краем глаза Эл отыскала напарника. Джоб уже тоже был в переулке, но даже зеленому новобранцу, да и вообще любому, было очевидно, что встрече он помешать не успеет. Предотвратить неизбежное теперь лишь в ее власти. Повинуясь команде, как по невидимой горке флайер завалился в сторону Горбатого переулка.

— Иду на цель, — отчеканила она Джобу.

В ответ раздалось лишь нечленораздельное ворчание.

Автоштурман бортового компьютера, сведя воедино данные всех наблюдений, заставил зависнуть машину над ущельем Горбатого переулка точно в том месте, где должен был оказаться в настоящий момент нарушитель. Эл в этом не сомневалась. Она видела, как сужается в точку координатная сетка на спине пришельца из дикого мира. Пес должен быть вот здесь, но глаза сержанта увидели нечто иное. Голая серая лента асфальта и мощный, хотя и не столь внушительный с такой высоты Джоб, скачущий тяжелым галопом.

— Где он?! — в удивлении вскрикнула Эл.

— Не вижу! — кратко отозвался напарник.

Джоб остановился точно под тенью машины и,

склонив голову, закружился на месте.

— Дальше по переулку он не ходил, — доложил

Джоб результат своих недолгих исследований при помощи органа обоняния. — Они встретились и…

— Да где же они, черт возьми! Провалились? — загоревшийся было азарт охоты прорвался у Эл досадой и тревогой за исход состоявшейся встречи.

— Не думаю, — рассудительно ответил Джоб, чуждый, как и все четвероногие, любых образных выражений. — Скорее мы опоздали. Он уволок его… Он уволок его во внутренний двор!

— Вот черт! — Как она упустила эту детальку, на Горбатом сохранились пережитки далекого прошлого. Всего два, но этого оказалось достаточно, вот же они на карте помечены зеленым квадратным значком. Как она…

Времени на самоедство у Эл не было вовсе. Фигура Джоба метнулась к нечетной стороне Горбатого переулка и сразу исчезла. Рядовой скрылся под аркой, раньше их называли, кажется, подворотнями.

— Я снижаюсь! — крикнула она.

Трех секунд оказалось достаточно, чтобы патрульная двойка замерла на асфальте там, где только что кружил младший в паре. Эл ступила на асфальт, держа наготове оружие. Ей не хотелось повторить оплошность, из–за которой, возможно, туго придется Джобу. Узкая бетонная полубочка прохода, ведущего во внутренний двор, пустовала.

— Джоб, где ты? — окликнула она.

— Здесь, — отозвался голос напарника в наушниках шлема, — заходи, я не знаю, что делать.

Эл поспешила под бетонные своды.

Внутренний двор этого допотопного дома, который давно пора было снести или уж сохранять как памятник архитектуры, представлял собой почти идеально квадратную площадку, по периметру которой шла асфальтированная дорожка. Внутри же квадрата росли деревья: высокие, нелепые, с задранными вверх и рассеченными, словно перья, ладонями широких и длинных листьев — какие–то пальмы, а рядом кедр, еще какие–то с листьями, которых Эл и не знала; у их подножия, чуть в стороне, избегая тени, пестрела яркими красками цветов продолговатая клумба, а в центре цветника бил маленький аккуратный фонтанчик, к которому вела выложенная большими, неровными по краям камнями дорожка. За клумбой кусты роз и шиповника образовывали подобие несложного лабиринта, наверняка со скамейками, скрывавшимися под колючими зелеными стенами. Сверху всю эту дикость накрывало, опираясь на крыши, полушарие прозрачного колпака синтетического кварца.

Эл поморщилась. Таких дворов в районе ее патрулирования четыре, их часто облюбовывают натуропаты, но этот был пуст, по крайней мере так с первого взгляда ей показалось. Хотя места, где мог спрятаться бессловесный вместе со своей жертвой, сколько угодно.

— Эл, они здесь.

Джоб не сводил глаз с темной матовой плоскости двери, одной из девяти. Восемь — все «мертвые», по две на сторону квадратного двора — сохранили допотопные козырьки над входом и три ступеньки перед каждой дверью, эта же выделялась. Дверь «жила» — ею пользовались и поныне. И это еще не все. Перед «живой» дверью не было не только крылечка, но даже и какой–либо мало–мальски выраженной приступки. Порог находился прямо на уровне асфальта.

С оружием на изготовку Эл приблизилась к двери, коснулась сенсорной клавиши вызова владельца. Очень скоро матовая, отливающая темной зеленью плоскость просветлела, и стало видно скрытое за ней помещение — пустую комнату с большим погашенным экраном на дальней стене и сидящим на спинке единственного кресла у маленького столика крупным белым попугаем с желтым хохолком на макушке.

— Здр–расте, — развязно поздоровалась птица. — Чем обязан?

— Сержант городской полиции Эл Даймонд, отдел патрулирования, — отрекомендовалась Эл, предъявляя жетон.

— Младший сотр–рудник Бюр–ро вакансий для служащих, попугай какаду Лар–ри, — как сразу показалось Эл, с ехидцей выдал хохлатый и повторил: — Чем обязан?

— У вас в помещении находится нарушитель, потрудитесь позвать старшего или откройте дверь, мы вынуждены осмотреть вашу контору.

— Так смотр–рите, — нелюбезно посоветовала птица, — двер–рь не открою, не имею на то инстр–рук- ций, а стар–ршего нету. По делу смотался.

— Брось валять дурака, Лари, — не выдержал Джоб. — Открой, пока я дверь не вышиб.

— Башка тр–реснет, — издевался попугай. — Ор-р- дер на обыск имеешь? — Сощурившись, младший сотрудник Бюро вакансий склонил голову набок и по- клоунски свесил желтый хохолок. — Пр–редъяви ор- рдер на обыск, гр–ромила.

— Вы должны открывать дверь по первому требованию сотрудника полиции! — возмутилась Эл.

— Чер–рта с два! — прохрипел невежливый попугай, хохолок его резко расправился и снова сложился, словно давно уже забытый людьми веер. — Мой дом — моя кр–репость. Это частная квар–ртира с офисом. Двер–рь не откр–рою. Пр–редъявите ор–рдер.

— Слушай, ты, клоун в перьях, — не выдержала его наглости Эл. — Я сейчас вызову подмогу, они приедут с ордером, но тогда ты сядешь в распределитель за нарушение Кодекса Верности. А там, сам знаешь…

. — Пр–ридумала тоже, — не смутился попугай. — Я не нар–рушаю. И внутр–рь вас не пущу. Потому что стар–ршему вер–рен. Пр–рошу зр–ря не беспокоить. Осмотр–реть комнату можете оттуда, где вы стоите.