Империя (СИ)

Так напутствовал Ворона великий Мерлин в свои последние часы. И уже уходя в тайную комнату, поведал маг своему слуге самую главную и опасную тайну, повелев хранить её до самого конца…

…И понёс слуга Мерлина весть о конце эпохи в разные уголки Земли.

Спустя некоторое время после того, как Димка с Вампыром вошли в тронный зал, перед гостями вновь предстал Ворон. Тишина, которая и так господствовала во дворце, при его появлении стала ещё заметнее, и маги, застыв неподвижно в напряжении, пытались угадать мысли того, от чьих слов зависели сейчас судьбы мира.

Это была минута, значимость которой не мог понимать Димка, но подсознательно он чувствовал грандиозность происходящего. Даже страх отодвинулся куда-то вглубь, Димка в эти мгновения просто не мог думать о самом себе, об опасности, о доме… Потрясающие размеры зала, блеск золота и драгоценных камней, чудовища, изображённые на барельефах — и молчаливые фигуры магов, гнетущая атмосфера. Одеяния магов, их тёмно-синие плащи, камзолы, шляпы — и простая Димкина одежда — этот контраст в другое время заставил бы Димку испытывать ужасную неловкость… но не теперь, теперь случайно оказавшийся в тронном зале мальчик был последним, на что маги пожелали бы отвлекаться — и Димка это осознавал.

Наконец, Ворон, по всей видимости, главный в собрании, заговорил. Вначале он ещё раз осведомил Наместников о тяжёлой утрате, произнося слова медленно и скорбно. За этим последовала пауза, наполненная тревожным ожиданием. Помолчав минуту, Ворон продолжил. И как ни бесстрастно он выглядел, даже Димка мог понять по его голосу, что бывший слуга Мерлина немало взволнован.

— Великие маги, — сказал Ворон. — Волею Мерлина я обязан исполнить необходимое таинство. Сейчас каждый из вас приблизится к Кристаллу, и мы узнаем, кому из нас судьбою определено править волшебным миром.

Наместники с каждым его словом всё явственнее выказывали беспокойство. Они сдвигались, шуршали плащами, лица их, бледные, как у мертвецов, казалось, вот-вот оторвутся от тел и окружат Ворона порождениями ночного кошмара.

Первым у трона встал Ворон. Димка даже почувствовал, как у Вампыра перехватило дыхание — ведь приближённый Мерлина имел большие шансы…

Но Кристалл продолжал равнодушно поблёскивать редкими огоньками. В гробовом молчании слетел слуга к дальней стене. Никто теперь не смотрел в его сторону. Мальчику даже стало его жалко, он испытал странную симпатию к зачарованной птице, имевшей огромную власть над волшебством. Димке показалось, будто от Ворона исходили невидимые лучи, единственное живое ощущение в холодной мощи Дворца.

Место у трона пустовало недолго. Маги, повинуясь какой-то очерёдности, подходили к бериллу. Тишину нарушали несдерживаемые чародеями проклятия и заклинания, которые Наместники бормотали, в полном смятении сходя с возвышения. Чем меньше оставалось не прошедших испытание, тем заметнее становились злоба и раздражение одних и волнение других, ещё ожидавших своей участи. Наконец, к трону подошёл последний из Наместников, торжествуя, уверившись в том, что корона Мерлина достанется ему. Димка даже чуть зажмурился, ожидая вспышки. Но… словно поражённый молнией стоял маг у трона — Кристалл «молчал».

Дворец вновь тревожно замер. Тогда на середину зала вылетел Ворон. Маги с прежним почтением расступались перед ним.

Он с торжеством в чёрных и страшных глазах оглядел собравшихся — и вдруг остановил взор на Димке. Чуть помедлив, Ворон знаком приказал мальчику приблизиться.

Димка шёл словно в забытьи. Ощутив прикосновение крыла, он вздрогнул и чуть не упал — так ослабели ноги. И вдруг началось волшебство! Димка почувствовал, как страх уходит, а вместо него сердце наполняется спокойной уверенностью. Стряхнув с себя оцепенение, Димка следовал за магом в обличье птицы к трону. Кто-то — из далёких-далёких пределов — бросил:

— Он посторонний!

Но взгляд Ворона, словно стальной щит, разделил мальчика и ропщущих магов. Спустя несколько мгновений Димка стоял на возвышении…

глава 4

Очнулся он в просторной постели, с удивлением обнаружив под собой мягчайшую перину. Сверху к краям ложа ниспадали изумрудного цвета занавесы, образуя над головой подобие купола. Димка долго соображал, где он и как сюда попал. В конце концов он пришёл к мысли, что находится в одном из покоев подземного дворца. Но вспомнил не всё — Димка решительно не мог понять, когда и кто перенёс его в постель. Последнее, что запечатлелось в памяти — ступени у трона и волшебный берилл, сверкавший над ними. А больше — ничего.

Наконец Димка решился разведать обстановку. Вставая с постели, он увидел на себе тёмно-синий халат, тёплый и удобный. Но не привычный к таким нарядам, Димка поспешил от него избавиться — его собственная одежда оказалась здесь же, на обитой бархатом тумбе у края ложа.

Переодевшись, Димка отодвинул край балдахина и был немало удивлён открывшимся ему видом. Димка попал в сад. В самый настоящий сад, с деревьями и птицами, травой и цветами. Сад выглядел обыкновенным — странным в нём было лишь присутствие кровати с зелёным куполом.

Плоды на деревьях оказались тоже настоящими, и Димка незаметно для себя переходил от дерева к дереву, поедая крупные, спелые и сладкие вишни. И неизвестно, сколько бы это могло длиться, не появись из за кустов человек в синей ливрее — он держал перед собой поднос, накрытый салфеткой.

Молча поставив поднос на возникший перед Димкой столик, слуга удалился. Отсюда Димка сделал вывод, что чудеса ещё не кончились, и оставив вишни в покое, снял салфетку.

На подносе был сервирован завтрак — бутерброды и чашка с горячим какао. Не успел Димка всё это как следует распробовать, как во второй раз стал свидетелем чудесного явления. В двух шагах от столика с яствами материализовался ворон-чародей. Димка едва не поперхнулся — в дневном освещении маг не казался таким грозным и таинственным, как в тронном зале, но его величина поражала — птица высотой была Димке до подбородка.

Учтиво осведомившись о самочувствии, Ворон произнёс:

— Ваше Высочество, вы вероятно, были нездоровы после того, как презренный Наместник метнул молнию, исполненный слепой ярости…

Димка вскочил.

— Неужели… Кристалл выбрал меня?!

— Ваше Высочество, Вы совершенно правильно разобрались в случившемся…

Несколько секунд стояла тишина.

— И я теперь могу колдовать?

— О, нет, мой принц! Но Вы сможете этому научиться… я надеюсь. Пока же я, Ваш покорный слуга, и все маги внемлют Вашим приказам.

— Здорово… Просто как во сне! — Димка ещё некоторое время обдумывал произошедшее, и всё ещё как будто искал какой-нибудь подвох, какую-нибудь неправильность… Наконец, Ворон нарушил молчание:

— Могу ли я задать Вашему Высочеству один деликатный вопрос?

— Да, да, пожалуйста!

— Ваше Высочество, Вы мне доверяете?

Димка задумался. Он вспомнил то чувство, которое вызывал у него Ворон во время испытания магов, и счёл возможным ответить утвердительно.

— В таком случае я возьму на себя смелость дать Вам совет.

— Ну… да, пожалуйста.

— Маги укрощены, и Вам ничего не угрожает непосредственно сейчас. Но поверьте старому слуге Мерлина, которому Он (Ворон секунду молчал благоговейно) доверил самые сокровенные тайны, — Наместники сделают всё возможное, чтобы хитростью взять власть, и тогда они могут натворить недопустимого! Я советую Вам остерегаться их лести и коварства. — Димка кивнул. — И ещё. Мерлин оставил своему преемнику наказ, согласны ли Вы выслушать его сейчас?

— Конечно.

— Мерлин завещал тому, кто станет у власти, не жалеть ни времени, ни сил для спасения волшебного мира Земли.

— Он существует?!

— Да, но в ужасном состоянии, он погибает.

— Что я должен делать?

— Пока ничего, у нас слишком мало сил, и, кроме того, нам не помешало бы вначале заявить о себе при дворе Принцессы Миров…

— О! Кто это?