Нечего прощать [СИ]

Клара выронила трубку и свалилась на пол. Тимофей бросился к ней, а трубку схватил Антон:

— Алло? Говорит ее сын Антон, она упала в обморок и… Что?! Да. Мы выезжаем в больницу. Конечно знаем! Спасибо.

Антон положил трубку и посмотрел на домочадцев. Тимофей и Рита хлопотали вокруг Клары, которая пришла в себя:

— Боже мой, — сказала она, — вот почему кошка разбилась. Она все почувствовала.

— Что произошло, — завопил Тимофей, — говорите живо!

— Машина тети вылетела с трассы на эстакаде в стороне от Орешниково… Все трое в критическом состоянии. Надо ехать в больницу. Тимофей, давай свои ключи, я поведу. Надя, извини, тебе придется ехать домой, мы позвоним тебе потом, в одну машину не поместимся.

— Ты поведешь? — шокировано спросила Клара.

— А кто? Может быть ты или Тимка, у которого руки трясутся?

Тимофей сидел на диване, Рита как могла его успокаивала:

— Марина, — повторял он, — дядя, тетя, как такое могло произойти. Это невозможно, они не могут тоже нас покинут. Просто не могут. Это невозможно.

Антон кивнул Андрею:

— Принеси персенчика и поедем. И так времени потеряли.

Андрей побежал на кухню, но его самого трясло от бешенства — только все наладилось вроде и разрешилось — и на тебе новый подарок судьбы. Выпив первую пару таблеток сам, чтобы не показывать своих нервов Антону, Андрей принес остальное в гостиную. Выпив таблетки Гордеевы не успокоились, но так или иначе — им следовало ехать в больницу.

Андрей подошел к Антону:

— Ты уверен, что такси не стоит вызывать?

— А ты думаешь мне впервой? Да не волнуйся, — сказал Антон, — не остановят.

Сев в наиболее просторный «Аутлэндер» Клары, в котором она ездила на рынок и в гипермаркет они отправились к Березугской клинической больнице.

Через тридцать минут Антон припарковал автомобиль на стоянке возле здания больницы. Прибежав в приемный покой они быстро получили указание куда им следовать. Встретивший их врач рассказал им все о том, что случилось с родственниками.

— Я могу вас только успокоить тем, что они живы. Поскольку тяжесть ранений, полученных ими при аварии, как правило с жизнью несовместимы. Но выздоровление вполне возможно, причем полное. Самым простым случаем была бы пожилая женщина, Марина. Ее выкинуло из машины вместе с сидением, и потому травмировало минимально. Но от шока она перенесла инсульт. Судя по томограмме она может испытывать сложности с передвижениями. С Евгением и Анастасией ситуация сложнее. Поскольку они были пристегнуты, и все системы безопасности автомобиля сработали оперативно, то основной удар пришелся на голову в обоих случаях. Все трое находятся в состоянии комы, их жизнедеятельность поддерживается аппаратами. Могу сказать, что судя по их состоянию сейчас, можно сделать вывод, что все трое должны выжить. Но, подчеркиваю, возможно все.

— Сколько они могут пробыть в коме, — спросил Антон.

— Молодой человек, — ответил доктор, — этого не знает никто. Может не больше месяца, а может, я конечно верю, что этого не будет, и никогда.

Клара схватилась руками за голову и зарыдала. Андрей провел ее к стулу и посадил, потом принес воды:

— Боже мой, Евгений, — причитала она, — я уверена, что все это дело рук Носова. Я убью этого урода. Я с него кожу сдеру живьем с урода.

— Скажите, — спросил врача Антон, — а кто может нам рассказать что–либо о технических аспектах аварии — из–за чего произошло и так далее.

— У сестры возьмите телефон инспектора, который вызывал вертолет скорой помощи. Он вам все расскажет.

Антон и Андрей отошли к стойке администратора, а Тимофей упал рядом с Кларой на стул:

— Что же это такое, — сказал он, — почему сейчас, когда все пришло в норму, должно было случиться это несчастье.

— Я знаю, что это Носов, — сказала Клара, — и вы меня не переубедите в этом. Я точно знаю это.

— Тетя, — сказал Тимофей, — только не вздумай заниматься самосудом, я тебя очень прошу!

Вскоре от стойки вернулись Антон и Андрей. Они уже созвонились с инспектором:

— Он подъедет через пятнадцать минут, — сказал Андрей, — мы спустимся в приемный покой и поговорим с ним. Рита, следи за ними, оставляем на тебя.

Рита улыбнулась и сказала:

— Сделаю все от себя зависящее.

Антон и Андрей вошли в лифт и оказались там одни. Антон быстро схватил руку Андрея и поцеловал его:

— Милый, я очень рад, что ты рядом со мной в этот страшный момент. Я не знаю, как бы я держался, если бы не твоя поддержка.

А Андрей про себя подумал, что Антону лучше не знать того, как он сам волнуется по поводу случившегося.

Спустя время появился инспектор который рассказал им, что думают эксперты по поводу аварии:

— Я сомневаюсь, что такие вещи могут происходить случайно, тем более, что ваша тетя пользовалась услугами уважаемого автосервиса. И заезжала к ним два дня назад. Не может так легко сломаться рулевое управление и отвалиться два передних колеса. Экспертиза завершится завтра, но мы уверены, что это диверсия. Скажите, откуда ехала Ваша тетя?

— Из аэропорта Мякуры, — сказал Антон, — но я не знаю где она парковалась, мы добирались туда и оттуда независимо друг от друга.

— Спасибо за информацию, — ответил инспектор, — мы затребуем видеозаписи всех стояночных камер аэропорта и найдем видеозапись. А до аэропорта?

— Они были дома и машина стояла в гараже.

— К гаражу имеют доступ посторонние?

— Нет, — сказал Антон, — только те кто живут в доме.

— Камера в гараже есть?

— Само собой.

— Если потребуется — вы сможете предоставить запись?

— Разумеется, — ответил Антон, — пожалуйста, держите меня в курсе выводов экспертизы.

— Само собой, — сказал инспектор и они распрощались и пошли назад к лифту.

— Ты думаешь о том же, о чем и я, — спросил Андрей Антона.

— Именно, — ответил Антон, — аэропорт. А кто там работает, угадайте с трех раз, что называется. Носов. Если я найду хотя бы малейшую зацепку — я сравняю его с землей.

— Мы, — поправил Андрей.

— Конечно, родной, — сказал Антон, который с этого момента стал ощущать себя главой семьи Гордеевых. Разумеется на время болезни папы и тети.

Поднявшись в реанимацию Антон пересказал Кларе и Тимофею разговор с инспектором. Он подвел итог:

— Пока что, никаких явных доказательств причастности Носова нет. И пока их не будет, я вас очень прошу не поднимать волну. Ничего лишнего не говорить на вопросы газетчиков. Это понятно?

Клара смотрела на то, как по–взрослому вел себя сын и не могла нарадоваться, хотя внутри ее продолжал жечь страх за мужа. Навестить родственников Гордеевым не позволили, потому было принято решение вернуться домой, поужинать и успокоиться.

Зина открыла дверь в квартиру и вошла в прихожую. Бросив сумочку на тумбу, повесив плащ и сняв туфли она прошла на кухню, где ее ждала мать:

— Я смотрю, что настроение у тебя просто великолепное.

— Мама. Я счастлива, — сказала Зина.

— И чем тебя этот тип осчастливил на сей раз?

— Мама, я не отвечу на этот вопрос. Просто все очень хорошо.

Зина встала, обошла стол, открыла холодильник и достала початую бутылку мартини:

— Будешь? — спросила она мать.

— Плесни чуток, — ответила Полина, — я хотя бы горло немного промочу.

Зина разлила по стаканам вермут 6

— Разбавить?

Полина поморщилась:

— Нет уж, избавь пожалуйста от этого!

Они выпили.

— Мама, я кажется скоро перееду к Виктору.

Полина ахнула:

— Зина! Ты в своем уме? А жену вы его куда денете?

— Катю? Ну она терпела эти дни наши шашни, потерпит и дальше, — ответила Зина.

— Но у тебя здесь дочь…

Зина схватила мать за руку и с ненавистью посмотрела прямо ей в глаза, сказав:

— А про эту сучку при мне больше не заикайся. Я ее родила на свою голову, и кроме этого факта и моих генов с ней меня ничего больше не связывает! Она сама от меня отказалась.