Дерево и пень [СИ]

Антон КУЛАКОВ

ДЕРЕВО И ПЕНЬ

Роман

ПРОЛОГ

На город спустился вечерний туман. То самое приятное время, когда люди уже возвращаются с работы, дабы занять место в уютном кресле возле телевизора и на некоторое время забыть о проблемах, связанных с заботами по работе. То самое время когда чтение может по достоинству заменить общество коллег в курилке, короче говоря еще 2344 эпитета, но я не буду их перечислять, поскольку это сколь не приятное, столь и достаточно утомительное занятие. Ну до бог с ними, с эпитетами! Туман окутал деревья. Листва мягко пахнет влагой — совершеннейшее изобретение природы — залитое дождем дерево рябины или березы после дождя. Упоительное сочетание мягкого привкуса озона, с влажностью и покоем.

В тумане по тротуару вдоль улицы шел человек. На вид лет 35–40, хорошо одетый. В руках он держал зонт и сумку с документами. На ходу он тяжело вздыхал и выпускал изо рта клубы дыма. Всегда говорят, что курить на ходу вредно, однако наш герой, похоже, презирал подобные заявления. Он приметил вывеску — бар «Онега». Симпатичная дверь, отделанная деревом и мраморная лестница, уходящая вниз, бар располагался в подвале.

Мужчина вошел в бар, повесил зонт и шляпу на вешалку и подошел к стойке:

— Пожалуйста, двойной мартини с апельсиновым соком, — сказал он бармену.

Через сорок секунд возле него уже стоял стакан мартини, с трубочкой и долькой лимона. Мужчина вздохнул и пригубил коктейль. Алкоголь не смог сразу совладать с его мрачным настроением. Мужчина продолжал уныло потягивать напиток из стакана. На дольку лимона он даже не обратил внимания, хотя обычно ею рекомендуется закусывать. Он продолжал созерцать мир, и, похоже ничто не могло его развеселить. Мужчина был очень расстроен чем–то. Бармен с любопытством рассматривал его и через десять минут изучения решил расспросить его о причинах такой серьезной апатии:

— Не поделитесь секретом, что такого случилось с вами? На вас лица нет.

— Ох, не поверишь, приятель, причина очень серьезная, — ответил мужчина.

— И что же такого?

— Я влюбился, — произнес он, — влюбился так, как не влюблялся никогда в жизни, я как мальчишка бегал за ней, добивался ее любви и вот теперь достиг цели, но сейчас слишком поздно…

— Почему, у вас странное понятие о жизни, никогда не бывает поздно.

— Бывает. Я встретил ее слишком поздно. Теперь я вынужден сделать очень тяжелый выбор.

— Странный вы человек — выбор между быть счастливым или не быть счастливым?

— Нет, выбор между быть счастливым самому или сделать несчастными других. Понимаешь, я женат, у меня замечательная жена и трое прекрасных детей — два мальчика и девочка. Мальчики–погодки — Артем и Андрей и младшая — Катюша. И они меня обожают, и я в них души не чаю. Как я смогу признаться им в том, что я больше не люблю их мать? — мужчина еще немного выпил, — Моя жена замечательный человек, преподает историю английского языка в университете. Мы познакомились с ней во время отдыха в Сочи. Я снимал соседний с ней номер в гостинице в Дагомысе… Она забыла в поезде свою сумку с документами и не могла подтвердить бронь. Я записал ее к себе и поехал на вокзал. Я облазил все московские составы, но черт возьми, я нашел ее сумку! После мы с ней повстречались у бассейна — она плыла брасом от одного края к другому, грациозная, соблазнительная. Я присоединился к ней в бассейне…Весь этот день мы провели вместе, а вечером… я думаю, ты понимаешь, что произошло вечером. Это вполне естественно. Когда такое происходит между мужчиной и женщиной, я чувствовал что–то к ней, но это оказалось обманом зрения, простая плотская страсть, которую я по юношеской глупости принял за любовь. И прозрел я только сейчас. Семья стала для меня привычкой, приятной привычкой во всех образах и подобиях. После отпуска мы вместе возвратились домой — через три месяца мы поженились, еще через восемь месяцев родился Артем. Он мой любимый сын, я помню столько моментов из его биографии, столько всего забавного происходило с ним — однажды, когда ему было четыре года, он потерялся в метро, мы с Лизой облазили все, поставили на уши милицию. А вечером поехав домой, убитые, не найдя сына, обнаружили, что он уже сам нашел дорогу домой — и уплетал булочки, которые приготовила ему бабушка. Уже тогда он показал, что он самостоятельный человек. Прошло время — за день перед тем как пойти в школу, он, прыгая с подоконника выбивает себе коленкой молочный зуб. Как сейчас помню — мы сидим за столом, множество гостей, а он заходит в комнату, сначала смотрит на всех, а потом выплевывает зуб с кровью на пол, это произвело на всех неизгладимое впечатление. А на следующий день, мать приказала ему прикрываться букетом цветов, чтобы никто не мог заметить, что его левая щека распухла. Вот так мой Артемка пошел в первый класс…Послушай, налей еще мартини, — мужчина передает бармену пустой стакан.

Бармен быстро наливает вермут в стакан, разбавляет апельсиновым соком, кладет несколько кубиков льда и подает мужчине. Тот маленькими глотками пригубляет мартини и закрывает глаза в неописуемом блаженстве.

— Может подать маслин? — предлагает бармен.

— Не откажусь, — отвечает мужчина.

— С косточкой или без?

— Без косточки, отборных.

Бармен ненадолго исчезает и после отсутствия подает на тарелочке шесть крупных маслин. Мужчина отправляет две сразу в рот, пережевывает их и держит во рту, еще пригубливает мартини:

— Отличные маслины, — говорит он.

— Другого не держим, — гордо отвечает бармен.

— Такие же мы ели в Испании, когда в прошлом году летали туда с семьей. Это были две чудеснейшие недели. Я впервые за шесть лет смог получить отпуск летом, в июле и решил отвезти свою семью в Испанию — Малага, Мадрид, Толедо, Барселона, Мальорка. Мои дети были очарованы Канарскими островами. Андрей даже сказал, что хочет в будущем заняться гостиничным бизнесом — сейчас он заканчивает школу, учится так себе, нельзя назвать ни хорошистом, ни двоечником, но он умный, целеустремленный. Когда я смотрю ему в глаза, то вижу ту самую искорку, бесценную искорку, именуемую цель. Именно это — главное достоинство моего младшего, — мужчина мечтательно смотрел на свет сквозь стакан мартини, — как божественно искрится лед в этом напитке…А я ведь готов броситься в бездну и плыть против течения.

— Каждый имеет право выбирать, — вдруг неожиданно холодно произнес бармен.

— Может быть, приятель ты и прав, может быть. Но если подумать, то странно, не правда ли?

— Что странного? — удивился бармен.

— Странно то, что я выбираю, но ощущение такое, будто этим выбором я убиваю кого–то, режу по живому, режу без ножа.

— В этом и состоит суть проблемы — ты делаешь выбор оглядываясь назад, позволяешь семье уже заочно шантажировать тебя, но таким образом ты шантажируешь сам себя — ты уверен в том, что делая выбор совершаешь убийство, но это просто твой собственный эгоизм борется с тобой — ведь твоему внутреннему эго куда выгоднее считать себя центром семьи, ее осью, без которой она, т. е семья рухнет.

— А разве это не так.

— Так кажется тебе, точнее твоему эго. Твоему самолюбивому эго.

— Может быть ты и прав, — отвечает мужчина и залпом допивает мартини, закусывая маслинами, — еще один стакан и все. Кажется еще немного и я осмелею до такой степени, чтобы пойти домой и во всем им признаться.

— Так то лучше, — улыбнулся бармен.

— А сейчас осень, закат, финал.

— Не стоит так себя загонять, — улыбнулся бармен, — сейчас будет тебе мартини.

— Спасибо.

Очередной стакан стоял перед ним. Подали маслины.

— За что жизнь может так наказать?

— Почему наказать?