Водный Лабиринт

— Все в порядке. Пожалуйста, пройдите за мной.

Диккинс через заднюю дверь провел ее в бронированное помещение, поздоровался с охранником, дежурившим у входа, и открыл дверцу в решетке, за которой стояли сейфы.

— Ваша бабушка действительно купила у нас сейф. Позвольте ваш ключ, чтобы открыть его.

— Пожалуйста. — Афдера впервые за последние дни рассталась с ключом, сняв его с шеи.

Диккинс вставил его в одно из двух отверстий, а в другое — свой ключ. Он одновременно повернул их, но сейф не открылся.

Встревоженный директор не мог понять, в чем же дело.

— По правде говоря, мисс Брукс, у нас такого никогда не случалось.

Явно раздосадованная, Афдера косо взглянула на него:

— Меня это не интересует. Я знаю только, что сейф куплен моей бабушкой, и хочу достать то, что в нем лежит. Я полдня летела в самолете и тащилась сюда на машине, а теперь вы говорите, что мой ключ не открывает тот самый сейф, который должен открывать. Мне нужно, чтобы вы немедленно позвонили в ваше центральное отделение. Пусть оттуда присылают слесаря, причем прямо сейчас, а не завтра, не через неделю и не через месяц.

Директор, который заметно нервничал, поспешно вышел из бронированного помещения и зашагал в свой кабинет, где набрал номер центрального отделения и попросил соединить его с юридическим отделом.

— Юридический отдел «Ферст нэшнл бэнк», слушаю вас, — раздался в трубке женский голос.

— Это Джеймс Диккинс из отделения в Хиксвилле, штат Нью-Йорк. Я хотел бы получить консультацию по банковским сейфам.

— Одну минутку. Назовите, пожалуйста, код отделения и номер сейфа.

— Разумеется. — Диккинс назвал цифры.

— Отлично. Подождите немного.

Через минуту женщина сообщила, что этот номер должен подтвердить Дентон Хэлсон, глава юридического отдела.

— Тогда соедините меня с ним.

После четырех гудков в трубке послышался густой голос:

— Это Дентон Хэлсон. С кем говорю?

— Джеймс Диккинс, директор отделения в Хиксвилле, штат Нью-Йорк. Я хотел бы…

Хэлсон резко перебил его:

— Слушайте меня внимательно. Я задам вам несколько вопросов. Отвечайте кратко. Кто хочет открыть сейф?

— Афдера Брукс. Она говорит, что…

Начальник отдела снова перебил Диккинса:

— Это молодая женщина или старая?

— Молодая. Ей лет тридцать.

— Ее ключ открывает сейф?

— Нет. Но дело в том, что в семьдесят пятом году наше отделение подверглось реорганизации. В результате замки на сейфах поменялись.

— Почему этой женщине не выдали нового ключа?

— Она не из числа наших постоянных клиентов, и мы не смогли вручить ей ключ.

— Хорошо. Откройте сейф, даже если для этого придется вызвать слесаря. Пусть она заберет то, что там лежит.

Через час Диккинс вернулся к Афдере. С ним был человек в рабочем комбинезоне, с газовым резаком в руке.

— Он собирается ограбить ваш банк? — спросила девушка.

— Теперь понятно, что произошло. — Директор извиняющимся тоном пустился в объяснения. — Не беспокойтесь. Сонни откроет сейф.

Вскоре в помещении было нечем дышать от запаха пропана, но Афдера помнила категорическое приказание бабушки — никогда не расставаться с ключом. Часа через полтоpa слесарь вскрыл бронированную дверцу сейфа. Диккинс извлек оттуда металлическую коробку и передал ее девушке.

— Хотите пройти в мой кабинет? Там вы будете чувствовать себя спокойнее. Это самое меньшее, чем я могу вас вознаградить за причиненные неудобства.

— Спасибо. Очень любезно с вашей стороны.

Оказавшись в директорском кабинете, Афдера подумала, что вот сейчас она узнает тайну, которую ее бабушка ревниво оберегала пятнадцать лет. В ее памяти всплыли слова Крещенции: «То, что там лежит, настолько важно, что ты даже представить себе не можешь».

Перед ней была книга в сильно потертом кожаном переплете. Папирусные страницы распадались на куски, которые в любой момент могли превратиться в пыль. Всего в книге насчитывалось тридцать два листа с текстом на обеих сторонах. Еще в коробке лежал рукописный дневник, перевязанный кожаным ремешком.

Не касаясь книги, Афдера открыла дневник на первой странице. Он был исписан округлым почерком бабушки.

Начало было таким:

Невероятно! В руках Афдеры оказалась запись последних слов того самого апостола, который, по всеобщему мнению, предал Христа!

Наступил вечер. Банк закрылся, но Афдера с директором все еще не покинули его. Внезапно охранник, дежуривший у входа в помещение, вздрогнул от звонка. Это была секретарша, которая несла пустую пластиковую коробку, чтобы поместить в нее книгу.

«Прекрасно», — подумала Афдера.

— Мне нужно несколько листов чистой бумаги, чтобы застелить коробку изнутри, — сказала она.

Афдера умела обращаться с произведениями искусства тысячелетней давности. Она быстро и аккуратно переложила из железной коробки в пластмассовую саму книгу и чуть ли не тысячу мелких кусочков папируса, отломившихся от страниц. Девушка убедилась в том, что в железной коробке ничего не осталось, закрыла ее и вернула директору.

Наконец она оказалась на улице, и по спине у нее пробежал холодок. Афдера была одна. Она находилась в пригороде Нью-Йорка и держала в руках документ, не просто бесценный, но способный поставить под вопрос все учение католической церкви! Ей очень хотелось добраться до Манхэттена и провести ночь в каком-нибудь приличном отеле, но с такой ношей лучше было не рисковать. Поэтому Афдера направилась в отель «Тамблин инн», где Хэмилтон зарезервировал для нее номер, зарегистрировалась и попросила не беспокоить.

Она так и не заснула, читала дневник Крещенции и время от времени переводила взгляд на книгу в пластиковой коробке, которую положила на кровать. В какой-то момент Афдера решила позвонить бабушке, но посмотрела на часы и поняла, что в Европе раннее утро. Там все еще спали.

«Позвоню завтра», — решила она.

Дневник оказался полон номеров, дат и имен. Афдера, усталая и сонная, решила все же дочитать его до конца и запомнить как можно больше. На страницах дневника были как попало наклеены бумажки с эмблемами отелей, черно-белые фотографии лодок на Ниле и салфетки, на которых были записаны даты и фамилии.

Тишину, царившую на телефонной станции Апостольского дворца, взорвал звонок.

— Ватикан, слушаю вас, — отозвался монах из «Братства дона Орионе», члены которого обслуживали ватиканские телефоны со времени их появления в 1886 году, при Льве Тринадцатом.

— Мне нужно поговорить с государственным секретарем. Это срочно.

— Соединяю.

В трубке зазвучала духовная музыка. Через несколько секунд ее прервал голос:

— Отец Эмери Мэхони, личный секретарь государственного секретаря. Что вам угодно?

Услышав имя своего собеседника, незнакомец произнес по-латыни:

— Fructum pro fructo. ^[3]

— Silentium pro silentio, ^[4] — ответил Мэхони.

— Это Дентон Хэлсон, нью-йоркский страж. Я хотел бы поговорить с кардиналом Огюстом Льенаром.

— Подождите минутку, брат.

Из-за двери кабинета государственного секретаря Льенара доносились звуки Первой симфонии Сибелиуса. Мэхони постучал в дверь, и музыка смолкла.

— Кто там? — спросил кардинал.

— Могу я войти, ваше преосвященство? — почтительно поинтересовался Мэхони, приоткрывая дверь.

— Заходите, дорогой секретарь. — Кардинал протянул для поцелуя руку с перстнем, на котором был изображен крылатый дракон, испокон веков служивший эмблемой рода Льенаров.