Дневник одиночки (СИ)

От ужаса мы просто застыли. Не могли пошевелиться.

На секунду я вновь смогла слышать окружающие звуки, не только себя, но потом один из них широко-широко раззявил кривозубую пасть и, прежде чем вновь оглохнуть, я различила высокий писк.

Эти чудища умеют глушить. Или как это назвать?

В общем, я даже не знаю, каким таким чудом нам удалось спастись.

Не знаю, как их называть. Пусть будут Мертвецы. Первый двумя огромными шагами-прыжками пересек всю комнату и ударил, очнувшегося от оцепенения Дмитрия в грудь. Тот, полетел прямиком в старую плазму.

Мертвецы быстры и не чувствуют боли. Трое других нацелились на меня. Их сводящие с ума глаза уставились в мою сторону. Я отпрыгнула за свой диван и, до сих пор больной рукой, ухватилась за ружье. Первый выстрел был сделан почти в упор, в грудную клетку великану. Черная и вонючая желеобразная субстанция полетела во все стороны. Меня обрызгало этой штукой, и на вздохе горло перехватила подступающая тошнота. Голова кружилась от смрада, легкие отказывались вообще вдыхать подобное зловоние. И что было плохо – тварь не издала ни звука, не дернулась, короче, никак не отреагировала на мой выстрел. Казалось, это только заставило мертвеца недоумевать. Выкатившие глаза метнулись вниз на грудь и вновь застыли леденящим кровь взглядом на мне.

Лишь благодаря какому-то внутреннему инстинкту мне удалось увернуться от страшной пятерни, что пыталась схватить мое горло и отбежать к окну.

Я не видела Дмитрия. Не знала, что с ним происходило, всецело отдавшись собственному желанию выжить.

Черт знает, показалось или нет, но эти уроды, кажется, пытались взять меня в клещи.

Они беззвучно кидались вперед, махали длинными руками. Желание убить вместе с невыносимым запахом витало в воздухе. Их жажду смерти можно было даже попробовать на вкус.

Я стреляла и стреляла. В ужасе. В истерии. В тишине.

Совсем забыв наше золотое правило – беречь патроны.

Но, думаю, любой бы на моем месте забылся. Это не позорно. Равно как и то, что сейчас творится с моим спутником. Но только благодаря ему я не осталась там с ними. Буквально зашкварник мужчина вытащил меня из сумасшествия. Патроны, оказалось, давно уже закончились, и я просто давила на спусковой крючок. Мне оставалось только удивленно хлопать глазами, наблюдая, как два безголовых тела подергиваются на полу, заливая все черной жижей, а двое других уродца беспомощно прикрывают руками свои обезображенные лица.

Они спасали свои глаза от света фонарика. Моего фонарика, что тогда был в руках у Дмитрия. Он держал его перед собой и уверенно бил светом им прямо в глаза.

Мужчина крепко держал меня за ворот, и мы отходили спиной вперед к дверному проему.

А после мы бежали. Долго. Чувствуя, как эти странные существа бесшумно следуют за нами.

Мы оставили одно ружье там, равно как и его рюкзак. Пропитания у нас не осталось, а где мы – понятия не имеем. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Большой насмешкой было то, что я обнаружила свой дневник в рюкзаке. Хоть убей, не помню, как успела кинуть его. Хорошо, что накопитель был у меня и последняя банка с фасолью. Только сегодня мы остановились на всю ночь. Мы так устали, что нам уже без разницы придут ли за нами Твари, или же эти Мертвецы.

Здесь есть ягоды. Пару часов назад съела целую горсть сладких и сочных красных ягодок. Правда Дмитрий совсем не одобрил этого действия и сам отказался от подозрительно красивых и аккуратных шариков.

Было решено спать, сменяя друг друга через пару часов, но он не выдержал. Дмитрий проспал всего час и проснулся с дикими криками. Я довольно долго пыталась его успокоить, и только хлесткая затрещина заставила его сменить крики на бессвязное бормотание.

Я боялась, что он мог привлечь кого-то. Поэтому решила пройтись по округе. Но, кажется, здесь нет ничего живого в радиусе нескольких километров.

Только что пришла, а он все бормочет. Мне страшно. Кажется, он не сможет дальше идти. Дмитрий сейчас вообще не понимает, где находится…и вообще ничего не понимает. Крутит головой, бормочет и мне показалось, иногда нервно хихикает. Он явно с кем-то разговаривает. Но ни смысла, ни отдельных слов я понять не могу. Он говорит на своем научном языке, и если я начну вдумываться и соображать о чем же все-таки речь – то просто сойду с ума.

Подожду до утра. Не буду спать. И если он так и не очнется, то…я не знаю, что мне делать. Убить его? Насколько это гуманно, учитывая то, что совсем недавно он оставил меня на съедение Твари? Запуталась.

Записи 23-25

Запись 23.

Ночью пришел ледяной дождь. Повсюду пахло озоном. Капли били с такой силой, что запросто пробивали ту пушистую крону, под которой мы умудрились укрыться. Костер погас почти сразу. Спасти огонь не имелось никакой возможности. Тяжелый рокот неба пришел одновременно с первыми каплями и воздух вокруг нас сотрясся гулкими вибрациями. На моей памяти гроза была впервые. В новом мире, где мы все теперь вынуждены выживать, это был самый первый и страшный грозовой фронт. Сверкающие и изломанные линии колоссальной энергии пронизывали черное небо несколько раз в минуту. Все громыхало, ревело, сильный ветер бил в лицо хлесткими потоками воды и ощутимо пригибал деревья. В какие-то мгновения становилось светло, как днем. Я слышала пронзительные визги Тварей где-то вдалеке, создавалось впечатление, что им страшно. Равно как было и мне. Я испугано жалась к глубоко уснувшему Дмитрию, пытаясь хоть как-то согреться, спрятать лицо от ледяных игл, в которые превратились крупные капли.

А его, казалось, совсем не волновало это неожиданное и буйное поведение природы. Он проснулся только через час после начала грозы. И удивлен, кажется, он не был. Пустым взглядом мужчина смотрел перед собой, даже не щурясь, закрывая глаза от неутихающего дождя. Затем велел мне вставать и идти. Никаких следов недавней истерики. Его будто подменили. От этого мне вдруг стало жутко. Найти хоть какое-то логическое объяснение его поведению мне не удавалось. Дмитрий в тот момент горел лишь одной целью – идти дальше. Возражений мой спутник слушать не стал, и мы пошли, сгибаясь над землей, пытаясь противостоять сильному ветру.

Приблизительно не могу предположить, сколько мы шли в этом хаосе, мешанине из дождя, листьев, мелких сосновых игл и редких, неожиданно появляющихся на пути веток. В какой-то момент я поняла, что если мы не остановимся, то мое тело само собой рухнет от усталости. А после бесконечного дождя все стихло. Так же резко, как и началось. Словно мы прошли какую-то невидимую преграду, за которой было спокойно. Но самое страшное ждало нас впереди. Это был холод. На смену безжалостному дождю, пришел морозный ветер. Наша одежда даже не думала высыхать и мы оба насквозь промерзли.

Утром верхушка леса и не думала окрашиваться в рассветные лучи солнца. Небо было свинцово-серым, тяжелым и угнетающим. Тепло закончилось. Я отчаялась согреться. Меня трясло не хуже чем в лихорадке. Губы и ногти Дмитрия были, наверное, такими же синими, как и мои. Тогда он произнес странную фразу, что ждать солнца и хорошей погоды не стоит – начинается зима.

Поначалу это показалось мне диким. То есть как так возможно, что буквально вчера в воздухе стояла удушающая жара, солнце нещадно пекло, а на следующий день вдруг все начало мерзнуть? Но он не ошибся. К вечеру лес вокруг начал медленно покрываться морозным инеем. Изо рта еле заметно шел пар. И вот тогда хотелось с уверенностью сказать, что нам придет конец, если не найдем убежище и не разведем костер. Когда ветер стих, мы решили переодеться в сухое. Холод промораживал до костей или даже глубже. Стоило поискать плащи потеплее тех легких, что мы имели. Последними спичками нам удалось поджечь костер. Пламя неохотно лизало успевшие подмерзнуть ветки. Лесу, так же как и нам приходилось не сладко. Зеленая листва застывала прямо на ветках. Те под тяжестью гнулись к земле, не в силах совладать с законами физики. От такой резкой смены температуры никто не выигрывал.