Сумка с миллионами

– Ограбление? – спросила она, когда я рассказал ей, что произошло. Подумав, она покачала головой: – Не может быть.

Я сидел за кухонным столом напротив жены и смотрел, как она накладывает себе порцию жареной курицы.

– В смысле – не может быть?

– Хэнк, все это как-то странно. Вот похищение – это похоже на правду, а это ограбление – едва ли.

– Ну, это всего лишь предположение. Я разговаривал с сотрудником ФБР, и он рассказал мне о том, что́ это может быть за самолет, куда он летел и откуда на борту деньги.

Сара нахмурилась, глядя в тарелку. Она медленно смешивала вилкой рис и зеленый горошек. Аманда лежала в переносной колыбельке, которая стояла на полу рядом с нами. Сара все еще выглядела так, что вот-вот заплачет.

– В общем, он ищет самолет, набитый деньгами. Я не думаю, что в парке есть еще один такой самолет, кроме того, который нашли мы.

– Хэнк, но у нас все купюры по сто долларов. Если бы это были деньги из инкассаторской машины, они были бы разного номинала.

– Сара, ты меня не слушаешь. Я только что сказал тебе, что сам говорил с человеком из ФБР. Я же не придумал эту историю.

– Деньги, которые мы нашли, – старые. Если бы их украли из банка, они были бы новыми. В этом банке не держат старых денег.

– Ты хочешь сказать, что он обманул меня?

Сара, кажется, меня не услышала или сделала вид, что не услышала. Она закусила губу и посмотрела на малышку. Потом она вдруг резко перевела на меня взгляд и спросила:

– А он показал тебе свой значок полицейского?

– Зачем ему было это делать?

Сара бросила вилку, вскочила и бросилась из кухни.

– Сара! – крикнул я.

– Подожди! – ответила она.

Как только она выбежала, Аманда сразу же заплакала. Я только едва взглянул на нее. Все мои мысли теперь были о том, как вернуть деньги в самолет, не оставив при этом следов. Я ковырял вилкой курицу и думал.

Аманда начала кричать еще громче.

– Тише, ччч, – прошептал я, но даже не подошел к дочери.

Я смотрел на остывающую еду и пытался думать. Ехать к самолету необходимо было сегодня же ночью, сразу после ужина. Надо успеть до того, как закончится снег. Я оставлю себе три пачки денег, ровно столько, сколько потерял на аукционе, а остальное верну в самолет.

Сара вернулась довольно быстро. В руках у нее были вырезки газет. Сара даже раскраснелась от бега и волнения. Она подошла ко мне и протянула вырезки, как будто это был какой-то подарок.

Я послушно взял их и сразу узнал – это были те самые статьи о похищении.

– И что? – спросил я.

Сара улыбнулась:

– Это он, да?

Увидев, что Аманда плачет, Сара наклонилась к ней, погладила малышку по голове, и та сразу же успокоилась.

Я внимательно посмотрел на третью статью, в которой были фотографии. Я посмотрел сначала на снимок младшего брата, потом старшего… вспомнил агента ФБР, с которым говорил сегодня…

– Он ищет брата, – сказала Сара.

В глазах человека на фото, в его осанке и лице было что-то знакомое. И хотя у него была борода и густые волосы, тем не менее сходство его с «агентом ФБР» нельзя было отрицать.

– Хочешь сказать, что это Вернон, – заметил я, – старший из братьев?

Я положил вырезки на стол.

Сара кивнула. Она все еще улыбалась. Ни она, ни я еще даже не притронулись к еде. Ужин уже давно остыл. Я не мог оторвать взгляда от фотографии и пытался найти еще какие-нибудь сходства, чтобы быть абсолютно уверенным в том, что агент Бакстер и Вернон Боровски – это один и тот же человек. Я все еще не был уверен в том, что это так. Фотографии было уже несколько лет, да и качество ее оставляло желать лучшего. Я смотрел на фото пару минут, потом сказал:

– Нет, все же это не он. У человека, которого я видел сегодня, нет бороды, да и волосы короткие. Кроме того, он худощавее Вернона.

– Хэнк, он мог похудеть, побриться и подстричься. Это же очень просто. Разве нет?

– Не знаю, я просто тебе говорю, что агент ФБР, с которым я говорил сегодня, не очень-то похож на этого Вернона.

– Это должен быть он. Я уверена.

– Сара, тот, с кем я встречался сегодня, вполне похож на сотрудника ФБР. Он выглядит как настоящий профессионал. Уверенный, спокойный, немного угрюмый… серый костюм…

– Да любой может сыграть эту роль, – нетерпеливо возразила Сара и, показав на снимок, добавила: – При похищении он тоже притворился полицейским. Так почему ты думаешь, что он не смог бы сыграть роль агента ФБР?

– Но это большой риск для него. Если он таким способом ищет брата, то он должен был обойти уже не один полицейский участок и его могли узнать где угодно. Неужели осторожный и опытный преступник пойдет на такой риск? Ты представляешь, что это такое – человек, которого ищет полиция и ФБР, сам приходит к ним, да еще и расспрашивает что-то, привлекая к себе определенное внимание.

– А ты поставь себя на его место, – ответила Сара. – Представь, что твой брат забирает самолет с кучей денег и куда-то исчезает. Ты думаешь, что он разбился, но никаких новостей все нет и нет. Разве ты не попытался бы сам разыскать его?

Я задумался и снова посмотрел на фотографии.

– Ты бы не сдался и, по крайней мере, точно попытался бы вернуть деньги.

– Он худее, – тихо сказал я.

– Подумай о том, что́ ты уже сделал ради того, чтобы сохранить деньги. По сравнению с этим он еще вообще ничего не предпринял.

– Нет, Сара, ты ошибаешься. Это все твои домыслы и фантазии.

– Хэнк, неужели ты думаешь, что ФБР будет искать самолет таким способом? Посылать одного агента ездить по всем участкам и что-то выспрашивать? Не проще выслать ориентировки и подождать ответа?

– Так информация может просочиться в прессу. А они этого не хотят.

– Тогда можно было бы просто позвонить по телефону, а не высылать агента.

– А почему тогда похититель не мог позвонить? Это ведь было бы безопаснее.

Сара покачала головой:

– Нет, он хотел лично задавать вопросы и контролировать ситуацию. Ведь он мог многое понять и по реакции людей, по тому, как они говорили и вели себя. А для него важна сейчас каждая мелочь. По телефону можно многое упустить.

Я попытался вспомнить разговор с агентом и найти хотя бы какие-нибудь улики, указывающие на то, что это Вернон. Я вспомнил: перед тем как пожать мне руку, агент как-то странно коснулся ладонью своих брюк, как будто хотел вытереть с нее пот. Потом я вспомнил о том, какое внимание он акцентировал на секретности происходящего, как боялся, что об этом может кто-нибудь узнать.

– Я не знаю… – тихо произнес я уставшим голосом.

– Хэнк, попробуй использовать воображение. Ну, представь этого своего агента слегка пополневшим, с бородой и отросшими волосами.

– Сара, – сказал я, вздохнув, – но даже если и так, что это меняет? Какая разница?

Сара взяла вилку и поднесла ее к курице.

– В смысле – какая разница?

– Даже если это и есть похититель, это разве меняет мои планы на завтра?

Сара отщипнула кусочек курицы, положила в рот, потом медленно начала его жевать.

– Конечно.

– Ну, давай представим, что мы решили, что агент – настоящий.

– Но мы же так не решили.

– Давай представим, чисто гипотетически. Для того, чтобы понять, что делать.

– Ладно, – согласилась Сара.

– Тогда что я должен делать?

– Отвести его к самолету.

– Если я поведу его к самолету завтра, тогда сегодня ночью придется вернуть туда деньги.

Сара положила вилку:

– Вернуть деньги?

– Они же знают, что деньги должны быть на борту. Они же не могли никуда исчезнуть.

Сара, не сводя глаз, смотрела на меня, как будто ждала, что я скажу что-нибудь еще.

– Ты не можешь их вернуть, – произнесла она.

– Сара, нам придется это сделать. Если нет – то они сразу начнут подозревать меня. А как только мы уедем из города, они уже точно будут знать, что деньги у нас.

– Но после того, что ты сделал, чтобы сохранить эти деньги, ты сможешь вот так просто пойти и вернуть их, где взял?