Время ацтеков

твои прекрасные, сочные, мягко-шелковые губы. Еще, глядя на них, я вспоминаю почему-то волчицу – волчицу, вскормившую Ромула и Рема, убийцу и жертву.)

в) глубоко посаженные глаза и густые брови;

* (На мое счастье, ты не вырываешь их безжалостными щипцами – этим заменителем ножниц, – и я могу насладиться видом того, что в старину называли соболиными бровями. Они черны, блестящи и задумчивы. Каждая твоя бровь влетает стрелой в мои глаза и, совершив гибельное путешествие по моему телу, выходит, как разрывная пуля, из бока, разворотив мне все. Слава богу, сердца в моей груди уже нет: я подарил его тебе чуть раньше.)

г) длинные крепкие ноги;

* (Было время, когда я не любил такие. Что-то смутно опасное напоминали они мне, может быть, змея, искусившего иудеев, а за ними и ацтеков – только у ацтеков то был змей, покрытый птичьими перьями. Может быть, удавку на шее ночи напоминали они мне – светящуюся удавку утреннего созвездия Псов? Не знаю. Сейчас же я не могу отвести глаз от этих колонн и готов служить между ними вечно.)

д) плоский живот;

* (Да, я знаю, что эталоном красоты нам служит небольшой твердый животик, и в этом меня убедили все греческие статуи, которые я видел. Все римские копии греческих статуй, которые я видел, все картины, которых я не видел. Но и в этом случае, Женя, я капитулировал перед твоей неправильной красотой. Твой живот такой плоский, что лобок выпирает под ним. Я преклоню на них голову: на твои живот и лобок.)

е) тяжелая и всегда влажная грудь;

* (Не будь я Спиноза нынешних дней, мне все равно удалось бы сообразить, отчего это. Потому и влажная, что тяжелая. Я люблю ощущать сырость твоей груди – так не гармонирующей с плоским животом и выпирающими костями таза. Эта дисгармония так завораживает меня, она повергает меня в ступор, в оцепенение, и я становлюсь кроликом, мышью, зачарованной крысой. Тут-то твои ноги-удавы и овладевают мной, сладчайшая Евгения. Очнувшись, я уже понимаю, что поздно, потому что прихожу в себя лишь в тебе. Но позволь мне вернуться к груди. Она напоминает мне глухой мшистый лес: там, под низкими краями елей-скромниц, тихо шипят ядовитые источники. Там под ногами пружинит вода. Там куски тумана оседают на костях заблудившихся грибников. Где-то там на поляне, в самом центре, есть ад. И на краю примостился рай. Я, пожалуй, пойду поищу их.)

д) узкая и небритая мохнатка;

* (Природа и в этом сжалилась над ней. Шатенка Женя там, внизу, полная и совершенная блондинка. Недлинные тонкие волосы не видны на ее естестве – как не видны на Солнце пятна, если только вы не пожелаете взглянуть на светило через кусок засвеченной фотопленки. Я пытаюсь представить себе ее реакцию, если она увидит меня между ног с этой пленкой, но мой дар предвидения тут совершенно утрачивается. Я люблю смотреть на нее, когда она лежит на кровати в сумерках, раскинув ноги, подтянув их к себе, положив руки на колени, и смеется, глядя мне в лицо. Ах ты… я люблю тебя.)

е) удивительно плотный запах кожи.

* (Да, запах