Бой - баба

Была бы у Мурата взрывчатка, весь ненавистный чужой город с землей бы сровнял. Или хотя бы парочку домов на воздух поднял. Просто так. От злости. Жить же, гады, не дали. Такой бизнес накрылся! Бабки дурные сами в руки перли. Наркоман, он такой — последнее за дозу отдаст, только успевай поворачиваться.

Ударило озарением в разгоряченную голову. Бикса же из мэрии есть! Точно! «Положенец» по первому зову к ней прискачет…

Залезть к бабе в гнездышко, заставить Камыша по телефону вызвать. И там его… И бабу заодно. Чтоб другим не досталась. Но сначала…

Не дали Мурату мысль обкашлять. Гонцы пропавшие наконец-то явились. С вестями неплохими.

Антон с неослабевающим вниманием наблюдал ставшую уже привычной картину: нагая блондинка свесила над лежащим плашмя зеркалом спелые груди, ловко и быстро выстраивая коротенькие тонкие дорожки из белого кристаллического порошка.

Фирмач уже знал, что некоторые презрительно обзывают кокаин «аптекой». Из-за похожего на больничную анестезию эффекта «заморозки». Но это ему было все равно.

По-настоящему волновало другое. Просыпающаяся после дозы «кокса» необыкновенная сексуальная мощь. И возможность удовлетворения самых изощренных фантазий с терпеливыми и покорными воровскими потаскушками. Вот это было действительно круто!

Сами девки почти не употребляли наркотик, да и Вадим кайф ловил лишь по выходным. Антон тоже не был дураком. Понимал, чего они боятся.

Подсадка на «кокс» незаметная. Просто в один ничем не примечательный серенький день приходит такое же унылое осознание, что ты без этого уже не можешь. Все было понятно. Все ясно. Только не мог фирмач преодолеть внезапно возникшую тягу. А может, и не хотел.

У физически крепкого, совершенно нормального в половом отношении мужика с ранней юности остался смешной и нелепый пунктик. Он боялся. Боялся, что слаб. Что все его женщины остаются неудовлетворенными и втайне мечтают о другом. Более сильном и мощном. Из-за этого сосущего страха Антон беспричинно ревновал жену. Доказывая собственную потенцию и мужские достоинства, «склеил» молоденькую секретутку. И получил в итоге еще один повод для мучительных подозрений.

А тут появился волшебник «кокс». Плюс две безответные телки в придачу. Что хочешь с ними делай. Хоть поперек складывай.

Обрел наконец уверенность в силах фирмач. Могучим себя ощутил. При первой возможности мчался к всегда готовым девкам, мочалил их по-черному.

Видимая безответность побуждала к насилию. К садомазохизму начал склоняться герой-любовник. Волю страстям темным дал. Иначе уже не мог. Финиш победный не наступал. А после отходняк тяжеленный доставал. Да это — ерунда. Перетерпим как-нибудь. Оттолкнул нетерпеливо замешкавшуюся клуню Антон. Склонился над зеркалом, замер на мгновение. Царапнул взглядом по странно чужому, необычайно мрачному лицу, тряхнул головой, отгоняя наваждение. Зажал ноздрю фирмач, потянул с шумом через трубку заманчиво белеющую дорожку.

Знакомый приятный холодок прошел волной от глаз до груди. И сразу же пропало напугавшее поначалу впечатление от собственной неузнаваемой рожи. Ну, почернела малость. Опухла. Волосы немытые дыбом торчат. И что? Попросим Вадима, откиснем лишний раз в сауне. Делов-то!

После второй дорожки просветление звенящее башку посетило. Мыслей — куча. И все четкие, прозрачные, безупречные. Летят с сумасшедшей скоростью, язык за ними не поспевает. Пока выговоришь, уже о другом думаешь.

Дуры-девки ни хрена догнать не могут, как на идиота смотрят. Тормозить себя приходится, чтоб совсем психом не посчитали.

Нюхнул третью дорожку Антоха. Глаза остекленевшие на шлюшек поднял. Швырнул на диван ближнюю, переворачивая ее на живот.

Взвизгнула скривившаяся блондинка:

— Больно же, дурак! Резинку хоть надень!

Разобрала ответный неразборчивый хрип:

— Обойдешься. Мне так лучше. Забыл обо всем оседлавший телку коммерсант. И дела, и заботы. И родственничка при власти со «смотрящим» вместе. Полностью отключился. До самого вечера с биксами валандался. Нюхнет очередную дозу, и — вперед. С новой позой экспериментировать. Пока отходняк не догнал.

Пробовал в перерывах за жизнь с девками потолковать, да что они, дуры, понимают?! Пищат только и «больно» кричат. Ни черта тямы нет. Под конец белобрысую до слез довел. Сам не заметил, как в титьку большую зубы вонзил. Увлекся, понимаешь, не рассчитал. За малым не откусил. Пришлось фирмачу по заднице бабу погладить. Не бзди, мол, подруга, дай только у Камыша бабки назад отобрать. Все компенсирую. Мы тут с Санькой-ревизоршей из мэрии такой план придумали, на всех хватит! И ей, и вам.

Перехватил расхваставшийся Антоха внимательный женский взгляд, в момент осекся. Мысли проклятые виноваты. Слишком быстро бегают. Поймать не успеваешь. Чуть зазевался, и готово. Уже слово непрошеное выскочило.

Делать нечего — наказал девчонку. Орать в голос заставил. Это метод такой, самим Антоном придуманный. Болью мозги девкам прочищать. Эффективная штука. Возбуждающая. Надо бы на жене испробовать. Чтоб рот широко не разевала.

Оттянулся по полной схеме коммерсант. К семье засобирался. Глянул с тоской на маняще белеющие на гладкой поверхности зеркала оставшиеся крупинки, переборол вновь охватывающее желание. Поплелся, разбитый, на улицу. Влез кое-как в машину Антон. Завел слабеющими руками двигатель, выехал медленно со двора. Сам не помнил, как и куда рулил. Очнулся только у самого дома. На стоянке. Выполз из салона скрученный ломкой фирмач. Огляделся вокруг подозрительно. Шуга в последнее время на Антоху припадает. Так и мнится — пасет его кто-то. Враги одни кругом. Бродят около, вид делают, вроде как случайно навстречу попались. А сами ковы строят, так и ждут, когда спиной к ним повернешься.

Но Антон хитрый. Он все видит. Никогда затылок не подставит. Любого «хвоста» «мухой» засечет. И киллера за версту чует.

А для особо зловредных у него «пушка» имеется. Сам влиятельный родственник разрешение на ношение выправил. Никакой мент не подкопается. Быстро «ствол» пригодился. Почти сразу же. Шел как-то коммерсант, смотрит — старуха назойливая впереди ковыляет. Ждет, когда Антоха ее обгонит. В спину ножиком ткнуть хотела, карга старая. Пришлось самому дуло к виску седому приставить. Чуть в трусы со страху не наваляла, мымра. Так ей и надо. Будет знать, кого пасти. Антон вам не лох деревенский, опасность кожей чует. Все его ненавидят. Все боятся. За бабки, за мэра, за джип навороченный. За то, что любую швабру в два счета до оргазма доведет. А после — еще троих. Или пятерых. От настроения зависит.

Расправил плечи фирмач. Повеселел. Того не понял, что это «кокс» над ним работает. Кокаин на всех одинаково влияет. Каждого употребляющего рано или поздно манией преследования награждает. Пополам с бредом величия. Еще никто своей судьбы не миновал.

Бегом проскочил расстояние до близкого подъезда наркоман. В два прыжка в неосвещенном мраке оказался. Зашарил по стенке, матеря разбивших лампочку пацанов, осел, получив пулю в живот. Следующий выстрел развалил еще не отошедшие от «кокса» мозги.

На этот раз Он не торопился. Сказывалась приобретенная привычка. Обшарил еще теплое тело, выдернул из подмышки новенький никелированный пистолет незнакомой марки. Хотел было и кобуру снять, да где-то наверху защелкал, опускаясь, лифт. Пришлось поторопиться — сдернуть болтающееся на мертвом пальце колечко с фирменным брелком да во двор опрометью метнуться.

Через тридцать секунд тронулся с места отливающий хромом вишневый джип. Взревел форсированным двигателем, скрылся быстро за поворотом. Машину найдут той же ночью, всего в трех кварталах от места преступления. Еще одна загадка для следствия. Навороченный джип окажется совершенно нетронутым. Ни сидюшник никто не выломает, ни денег пачку из «бардачка» не заберет.

А в газетках пропишут: «Еще одно дерзкое заказное убийство. Киллер скрылся на автомобиле жертвы. Война продолжается».