Дикое правосудие

– Я требую немедленно вернуть полицейского Роберта Васкеса на свидетельское место, – приказал Броди Скофилду.

– Мне думается, что полицейскому Васкесу сначала нужно посоветоваться с адвокатом, прежде чем давать ответы на вопросы по поводу пленки, которую мы только что прослушали, – сказал Скофилд, бросая быстрый гневный взгляд на детектива.

– Совершенно верно, совершенно верно, мистер Скофилд. Благодарю вас за то, что поправили меня. Полицейскому Васкесу стоит обзавестись чертовски хорошим адвокатом, потому что его преступное поведение заставляет меня изъять все до единого вещественные доказательства, найденные в доме в округе Милтон, а также те, которые были обнаружены в доме доктора Кардони в Портленде. Я делаю это с глубоким сожалением, но у меня нет выбора, мистер Скофилд, потому что ваш главный свидетель – лжец.

Судья Броди взглянул на Васкеса:

– Убито девять человек, детектив. Самым страшным образом. Я не могу делать заявлений относительно виновности или невиновности доктора Кардони. Я не знаком с уликами в этом деле. Я знаю одно: человек, который, возможно, злодейски убил всех этих людей, избежит заслуженного наказания из-за вас. Надеюсь, вы сможете дальше жить с этим грузом.

Франк встал, чтобы высказаться.

– Ваша честь, не хотите ли вы изменить ваше решение насчет залога для доктора Кардони? Чтобы можно было отказаться выпустить заключенного под залог в случае убийства с отягчающими обстоятельствами, дело должно быть выслушано в суде, где штат должен представить убедительные доказательства. Теперь же, когда суд изъял все доказательства, представленные штатом, мало шансов на то, что дело попадет в суд. Я не представляю себе, каким образом мистер Скофилд может оспаривать принятое вами решение. Я прошу суд освободить доктора Кардони под его собственную гарантию. Я также ставлю в известность мистера Скофилда, что я выдвигаю ходатайство против его обвинения, потому что оно было вынесено на основании нелегально добытых вещественных доказательств и лжесвидетельстве полицейского.

Франк передал оригинал своего ходатайства, которое он подготовил заранее, судье Броди и отдал копию окружному прокурору. Как только Броди закончил просматривать новое ходатайство, его голова поникла. Когда он поднял ее, его глаза сверкали гневом.

– Вы связали меня по рукам и ногам своим непрофессиональным поведением, мистер Скофилд. Не могу себе представить, как Васкесу удалось обвести вас вокруг пальца. Ваша подготовка к этому ходатайству об изъятии преступно халатна. Вы выиграли отказ в залоге, пообещав представить самые разнообразные вещественные доказательства против доктора Кардони. И теперь вы не можете предъявить ни одного. Я удовлетворяю ваше ходатайство отпустить доктора Кардони под его собственную гарантию, мистер Джаффе. Мистер Скофилд, вы можете в течение тридцати дней опротестовать любое из моих решений, в противном случае оно станет окончательным. Суд удаляется на перерыв.

Судья Броди поспешно вышел из зала суда.

– Спасибо, Франк, – сказал Кардони отцу Аманды. Затем взглянул на нее: – И вам спасибо, Аманда. Я знаю, вы думаете, что я виновен, но Франк рассказал, как много вы работали для меня, и я вам признателен.

Аманда удивилась, что Кардони мог говорить так искренне, но мнения своего не изменила. То, что только что произошло, напугало ее. Франк в зале суда был настоящим волшебником, но его последний трюк мог иметь самые ужасные последствия.

Репортеры окружили Франка в коридоре около зала суда. Аманда в этом ажиотаже даже забыла о своих сомнениях. Некоторые из репортеров обращались с вопросами к ней, и она вдруг почувствовала, что стала знаменитостью, хоть и ненадолго. После того как все утихомирились, отец с дочерью направились в кафе «У Стокели», чтобы поужинать. Франк был непривычно молчаливым, что казалось странным после такой грандиозной победы.

– Что теперь будет с Кардони? – спросила Аманда.

– Его выпустят из тюрьмы. Герб отвезет его домой, и он попытается снова начать жить.

– Значит, все кончено?

– По-видимому. Показания Арта Прочаски были юридическим эквивалентом ядерной бомбы. Теперь у обвинения нет никаких вещественных доказательств.

– Ты давно знал про Прочаску?

– Он позвонил в пятницу вечером.

– И ты с самого начала знал, что мы выиграем?

– Никогда нельзя ни в чем быть абсолютно уверенным, но в данном случае я был очень близок к тому. – Он заметил выражение лица дочери и добавил: – Надеюсь, ты не огорчилась, что я не рассказал тебе про Арта.

– Нет, не в этом дело, – ответила Аманда, но на самом деле она была огорчена. Они прошли полквартала молча. Затем мысли Аманды вернулись к Кардони.

– Я понимаю, я должна радоваться, что мы победили, вот только я… Понимаешь, я думаю, он убил этих людей, папа.

– Я и сам чувствую себя довольно неуютно, – признался Франк.

– Если он виновен, они могут его снова судить, верно?

– Нет, я слишком хорошо поработал. Винсент свободен абсолютно.

– Что, если он примется за старое?

Франк одной рукой обнял Аманду за плечи. Его близость была приятной, но не могла заставить ее забыть видеопленку и фотографию девяти трупов.

– Примерно через три года после начала своей карьеры я работал совместно с Филом Ломаксом над одним кошмарным делом. Во время ограбления дома были убиты двое маленьких детей и их няня. Убийство было жестоким. Подсудимый оказался очень плохим актером. Он совершенно не раскаивался, был груб, за ним тянулся длинный хвост предыдущих преступлений. Окружной прокурор была уверена, что нашла убийцу, но улики были неубедительны. Мы боролись изо всех сил, и к концу суда шансы были примерно пятьдесят на пятьдесят.

Когда присяжные ушли на совещание, мы с Филом пошли ждать в бар, а окружной прокурор и ее помощники отправились в другой бар. Присяжные вышли через четыре часа и вынесли обвинительный приговор. Примерно через месяц я столкнулся с одним из следователей окружной прокуратуры. Он рассказал мне, что пока прокурор и ее помощники ждали вердикта, они обсуждали меня и Фила. Они считали, что мы с ним были очень этичными адвокатами, которые боролись, но делали это чисто. Они уважали нас и пришли к выводу, что теперь мы будем спать лучше, раз его признали виновным, нежели бы его оправдали. И они были правы. Я почувствовал большое облегчение, когда мы проиграли, несмотря на то что я полностью выложился.

– А сейчас ты чувствуешь себя неуютно?

– Ты слышала, чтобы я хвастался этой победой? Как профессионал, я горд, что сделал свою работу. Как работник правоохранительной системы я доволен, что разоблачил лжесвидетеля, человека, который поклялся защищать нас и соблюдать конституцию. Поэтому молю Бога, чтобы Винсент Кардони действительно оказался невинным человеком, которого подставили. Я хочу, чтобы все случившееся стало для него хорошим уроком и он уже никогда никому не причинил вреда. – Франк сжал руку Аманды. – У нас совсем нелегкая работа, Аманда. Совсем нелегкая.