Поединок. Выпуск 16

— Первый — вратарь. Третий — задний защитник. Шестерка — опорный полузащитник. Восьмерка — левый полузащитник. Десятка — нападающий.

— Десятый — это Арсен? — уточнил Олег. Гриша кивнул. Олег заорал: Миша, давай сюда кого-нибудь одного!

Вошел квадратный.

— Проверять меня будешь? — догадался Гриша. — Так этот не знает ничего.

— А кто из них знает?

— Один Роберт.

— Ты иди, — приказал квадратному Олег, — и Роберта позови.

Квадратный удалился на кухню. Вошел молодой человек в строгом костюме.

— Ну-ка, быстренько, Роберт, перечисли по номерам игроков, купленных вами на сегодня.

Роберт повел глазами в сторону Гриши.

— Говори, — разрешил Гриша. — Правду говори.

— Первый — вратарь, — медленно, вспоминая, заговорил Роберт, третий. Шестой. Восьмой. Десятый.

— Фу-у-у! Рука затекла! — Олег вытащил руку с наганом из-под стола. Миша, давай всех сюда!

— Ноги онемели, — признался Гриша. — Можно, я встану?

— Разомнись, Гришаня, разомнись, сиротка! — ликуя, разрешил Олег.

Гриша выпростал себя из-за стола и стал приседать в проходе. Пришедшие из кухни с интересом наблюдали за ним.

— Раз-два, раз-два! — помог ему командой Миша, направляясь к дверям. Вышел на крыльцо, сорвал объявление и вернулся.

Гриша закончил упражнения и, шумно дыша, поинтересовался:

— Сколько времени?

— Четверть шестого, Григорий Давыдович, — отрапортовал Роберт.

Гриша повернулся к Олегу, Гриша сиял:

— Ты опоздал, Олежек. Протокол заполнен, и через четверть часа мои ребята выйдут на поле на разминку.

В это время стали по одному входить в зал посетители, все, как на подбор, — здоровые молодые мужики. Они рассаживались за столики у выхода. Набралось их человек десять.

— Поехали, Олег, — позвал Миша, и уже Грише: — Мы все-таки постараемся успеть. А ты здесь со своими ребятками посиди минут десять, подожди. Мои друзья составят вам компанию.

На электронных часах стадиона было без пяти шесть. Как наскипидаренный кот, Олег помчался к служебному входу. Его попытались остановить, но он отбился и оказался под трибунами. В раздевалке команды уже не было.

— Тэд! — отчаянно позвал Олег.

— Я здесь, Олег Александрович, — тут же отозвался интеллигентный, с милым акцентом голос.

Олег оглянулся — тренер стоял в дверях.

— Слава тебе, господи! — Олег сразу обмяк и сказал расслабленно: — Мы сегодня ночью почти все правильно просчитали, Тэд. За исключением восьмерки. Он — тоже их.

— Не беда, заменим через десять минут. Да вы успокойтесь, — Тэд мягко обнял Олега за плечи, — все будет в порядке.

Они прошли темными коридорами и оказались на беговой дорожке стадиона. Они вышли на свет тогда, когда команды уже были в центре поля. Футболисты поочередно приветствовали трибуны, а трибуны яростно гудели в ответ. Олег и Теодор Георгиевич не торопясь брели по беговой дорожке вдоль лицевой линии. Вдруг Олег остановился и ахнул:

— Ты с ума сошел, Тэд! Почему играет Арсен?

— Потому что он очень хорошо играет, — ответил Тэд.

— Сегодня он будет очень хорошо играть на них. — Олег махнул рукой и поплелся за Тэдом.

Тэд взял его под руку и на ходу стал ласково объяснять:

— Он — мой любимый ученик, Олег Александрович. И сегодня он будет играть в футбол, которому я его учил.

Они устроились под веселеньким матерчатым навесом на скамейке запасных.

Осторожничая, итальянцы, овладевшие мячом, таскали мяч на своей половине поля. Наши выжидали у средней линии. Так продолжалось до тех пор, пока трибуны не засвистели. Делать было нечего, и наши пошли в отбор.

— Готовь Славу. Будем менять восьмерку, — отдал распоряжение второму тренеру Тэд.

— Прямо сейчас? — удивился второй.

— Прямо сейчас, — подтвердил Тэд.

Второй корявой рысью потрусил за ворота, туда, где энергично разминались запасные.

— Где обычно сидит Гришка? — спросил Олег у Тэда.

— В важной ложе, Олег Александрович. Гриша — наша знаменитость.

Знаменитость в окружении холуев вошла в важную ложу, когда по стадиону объявили о замене. Услышав это, Гриша забыл сесть. Он стоял и смотрел на поле. Кто-то услужливо протянул ему бинокль, и он стал шарить окулярами, подсчитывая убытки.

Наблюдавший за ним из-под навеса Олег отвернулся и весело посмеялся. Посмеялся, как тут же оказалось, преждевременно. Двумя переводами мяча с края на край, разорвав жидкий задок темпераментно атаковавших наших, итальянцы вывели на удар своего лидера. Лидер находился под острым углом к воротам, и поэтому вратарь и защитники ждали передачи, но он пробил. Подрезанный мяч пролетел по крутой дуге и ввинтился в дальнюю девятку. Такое удается раз в год.

— Что же это такое? — прорыдал Олег.

— Гол, — ответил Тэд и заскрипел зубами.

В ватной тишине наши начинали с центра. Олег обернулся и посмотрел в сторону важной трибуны. Гриша уверенно сидел, раскорячив толстые ноги.

— Что делать, что делать? — ни к кому не обращаясь, бормотал Олег.

— Выигрывать, Олег Александрович, — решил Тэд. — Будем выигрывать.

Наши наступали. Самолюбиво, отчаянно, залихватски.

Арсен, получив мяч в центре, сместился вправо. На него шел защитник. Показав ему, что он сейчас пойдет в центр, Арсен прокинул мяч в правый край и стал обегать защитника. Тот понял, что проиграл позицию, и сблокировал Арсена. Перелетев через его бедро, Арсен упал на траву.

— У-у-у! — возмутился стадион, потому что Арсен продолжал лежать.

К нему уже бежали врач и массажист. Заграничный судья, остановивший игру, жестом показывал, чтобы пострадавшего уносили с поля. Опираясь на плечи врача и массажиста, Арсен на одной ноге допрыгал до линии и улегся на траву за пределами поля.

— Пойдемте, Олег Александрович, — предложил Тэд, и они направились к страдающему Арсену.

Подошли. Тэд сверху обратился к хлопотавшим медработникам:

— Идите на место. Я его вылечу.

Врач и массажист послушно удалились.

— Ты сейчас встанешь и будешь играть, маленький негодяй, наклонившись, с тихим бешенством произнес Тэд. — Ты понял меня?

— Я не могу, — признался Арсен.

— Можешь! — закричал Тэд.

— Подожди, Тэд, — сказал Олег и присел на корточки рядом с Арсеном. Ты помнишь, что сделал для тебя мой Игорь? Не от страха, не из-за денег он пожертвовал честью футболиста. Он сделал это ради тебя, во имя вашей дружбы. Я понял это и простил его. Если же ты сейчас не выйдешь на поле, прощения тебе не будет.

— Они убьют меня, — тоскливо сообщил Арсен.

— Даю тебе слово: они тебя не убьют. — Олег положил Арсену руку на плечо. — Единственный человек, который сегодня может убить тебя, — это ты сам. Вставай, Арсен.

Арсен поднялся. Тэд несильно толкнул его в спину и сказал:

— Иди, мой мальчик. Иди играть в футбол, которому я тебя учил.

Арсен играл так, как не играл никогда. Арсен играл так, как, может быть, не будет играть никогда. Защитники ждали его паса — он шел в обводку. Защитники выстраивали против него эшелон — он уходил от них при помощи стенки. Он играл с мячом и без мяча, он был вездесущ и неуловим. Он потащил команду, и команда заиграла в футбол. Стадион застонал от восторга и наслаждения.

Два мяча забил Арсен, а третий был забит с его подачи. Наши выиграли со счетом три — один. Они не отыгрались, но они выиграли.

Футболисты и судьи ушли с поля. С трибун уходили зрители. Олег и Тэд сидели на скамейке запасных. Не было сил встать.

— Не век же нам здесь сидеть, — решил наконец Тэд и поднялся.

Встал и Олег. Встал и обернулся к важной ложе. Среди опустевших скамеек сидел в окружении холуев Человек-гора. Олег сделал ему ручкой.

Под трибунами, у раздевалок, их ждал Миша. Он обнимал их, торжественно целовал и приговаривал:

— Ай, какие мы молодцы! Ай, какие мы молодцы!

— Молодцы-то, конечно, молодцы. Но ведь не отыгрались, Михаил Илларионович. — Тэд уже хотел большего.

— К черту арифметику, Тэд! Главное — как играли, как играли! Выплеснув эмоции, Миша осведомился уже деловито: — А куда вы сейчас?