Напряжение

- Ладно! - крикнула Вента и добавила, зная, что старуха не услышит: - Не подохнешь от холода…

Монтер был разговорчив.

- Знаете, как с проводкой бывает… Замкнет где-нибудь, искра проскочит - и пожар. Вон на вашей же Колокольной дом чуть не сгорел от проводов… Еле спасли.

В квартире было три роскошно обставленные комнаты - две выходили в переднюю, а третья находилась в конце длинного коридора. В сопровождении Венты, которая все время зябко ежилась, монтер обошел все помещения, осматривая провода, заглянул в кухню.

Кроме Венты в квартире была лишь одна старуха. Она сидела в задней комнате, обложенная подушками, и раскладывала пасьянс, даже не взглянув на молодого человека.

В коридоре монтер заменил кусок оголившегося провода, сделал выговор по этому поводу и хотел уже уходить, но заметил небольшую, наглухо закрытую дверь.

- Откройте, пожалуйста, - попросил он.

- Нет, нет, - поспешно ответила Вента, заслоняя собой дверь, - там никто не живет, дверь эта всегда закрыта, и электричество туда не проведено.

- Но я вижу отвод провода…

- Да? Мне казалось, что там нет света. - Голос у Венты подобрел, в нем появилось кокетство. - Вы знаете, я здесь не живу, я в гостях, поэтому не смогу вам помочь. Ключ у хозяина, а он приходит поздно…

- Смотрите не подведите меня, - погрозил пальцем монтер. - Если что случится, я буду виноват во всем.

- Не беспокойтесь, - обрадованно сказала Вента. - Я передам, что вы приходили. Мы вас не подведем.

Щелкнул замок, и электромонтер, поправив на плече сумку, стал спускаться по лестнице. Вента, посмотрев ему вслед, захлопнула дверь.

В ночь на тридцать первое Эльмар дежурил, и Чупреев, взяв ключ от его комнаты, накупил закусок, вина, сложил все это в кухонный стол, заменявший буфет, и лег спать на раскладушке.

Утром пришел Эльмар. Сняв в передней ботинки, чтобы не разбудить товарища, на цыпочках прокрался в комнату, но Чупреев сразу открыл глаза.

- Спи, спи, я тоже подремлю немного, - сказал Эльмар, раздеваясь, но Чупреев уже спустил ноги.

- Ну как, все в порядке?

Эльмар кивнул:

- План утвержден. Надо сообщить нашим, чтобы приходили не раньше двух, - и вздохнул. - Даже Новый год не встретишь, как все…

- Тонкий ход, - заметил Чупреев, думая о Далматове. - Ищет слабину в человеке, да и знает, подлец, что всем хочется поднять бокал в полночь.

- Обычный маневр преступника, - зевая, сказал Эльмар. - Но на этом они и попадутся.

- Ладно, хватит болтать, спи, - проговорил Чупреев и улыбнулся. - Иначе рука будет трястись, вино прольешь…

Эльмар не ответил, и Чупреев увидел, что он уже сладко посапывает. Тогда, стараясь не шуметь, Чупреев быстро собрался и пошел в управление.

Как было обусловлено планом, он должен был с четырех часов вести скрытое наблюдение за домом, чтобы знать, сколько народу соберется в четвертой квартире, а потом присоединиться к группе Эльмара.

Накануне заметно подморозило, и Чупрееву пришлось отказаться от выбранного им тайника и родить все время по улице, не спуская глаз с парадной. Чтобы не привлекать ничьего внимания, он пустил в ход всю свою изобретательность - то шагал быстрым деловым шагом, то, наоборот, превращался в праздного гуляку, то останавливал кого-нибудь и долго выяснял, как пройти к вокзалу…

В середине дня улица была более всего многолюдна - Чупреев легко терялся среди прохожих, но часам к девяти она совсем опустела, лишь редкие одиночки спешили к новогодним столам. Четверть одиннадцатого Чупреев в последний раз прошелся по Колокольной мимо дома N 16 и на углу встретил Эльмара.

- Сколько? - тихо спросил Эльмар.

- Семь, - вполголоса ответил Чупреев.

Они разошлись. Эльмар незаметно прошел в сад и встал за поленницей дров; потом пришел Чупреев. Через некоторое время - по одному - заняли свои места в саду оперативники.

Прошло еще сорок томительных минут. Чупреев стоял не шелохнувшись у каменной ограды. Мерзли пальцы, и, чтобы как-то согреться, он сжимал и разжимал их.

В это время послышался шум автомобиля. Шум усилился, стал ближе, и Чупреев увидел силуэт трехтонки - машина шла с потушенными фарами. У дома, возле старинных ворот, грузовик развернулся, задом подошел к парадной. Сверху кто-то поспешно спустился и молча стал открывать задний борт. Шофер выскочил из кабины.

- Скорее, - громким шепотом приказал он.

Прибежали еще какие-то люди. Шофер забрался в кузов, сдернул брезент и стал лихорадочно передавать им мягкие тюки.

Вскоре грузовик опустел. Шофер так же проворно закрыл борт, забрался в кабину, включил стартер. Фырча, грузовик двинулся с места и уехал… А следом по улице, на которую он только что свернул, промчались мотоциклы.

И все стихло.

Неизвестно откуда появилась дворничиха.

- Пошли, - скомандовал Эльмар. Люди уже знали свои места. Двое остались у парадной, остальные двинулись за ним.

Дворничихе пришлось дважды повторить, кто она, чтобы дверь чуть приоткрылась. Женщина распахнула ее почти силой и вошла в квартиру.

- В чем дело? - В замешательстве мужчина отступил на шаг; лицо его перекосилось от ужаса.

- Обыск, - коротко ответил Эльмар и погрозил пистолетом: - Спокойно, молчать, останетесь здесь, - и направился по коридору: в задней комнате была распахнута настежь дверь, там горел свет и слышались голоса. Следом шел Чупреев с двумя оперативниками. По пути он толкнул дверь кладовки. В ней тоже был зажжен свет; вся кладовка оказалась забитой тюками.

В комнате было пятеро мужчин и старуха. Все о чем-то яростно спорили. Неожиданное появление незнакомых людей ошеломило их, и они смолкли.

В квартире царил хаос. На тахте, полу, на столе лежали связки трикотажа. Обрывки бумаги и веревок валялись всюду, даже на трюмо из красного дерева.

- Делите? - со злой усмешкой проговорил Эльмар. - Вы арестованы. Всем выйти из комнаты.

Никто не тронулся с места - все застыли в оцепенении. Лишь Далматов, не теряя самообладания, напряженно и с ненавистью смотрел на оперуполномоченных.

- У вас есть документы на арест? - Он попытался улыбнуться Эльмару, потом перевел взгляд на Чупреева и вдруг, схватив стоявшую рядом трость, с размаху ударил по лампе, рванулся к окну, выдавил стекло и исчез в темноте. В то же мгновенье бросился за ним Эльмар. Чупреев тоже очутился на подоконнике: чуть в стороне, на плоской крыше сарая, боролись двое. Чупреев прыгнул и одновременно с ударом своего тела услышал выстрел. Схватившись за бок, Эльмар качнулся и поник. Черное пятно расползалось по запорошенному снегом железу…

- Беги, - крикнул Эльмар склонившемуся над ним Чупрееву.

Чупреев скатился с крыши. Перед собой, шагах в двадцати, он видел широкую спину Далматова, бегущего к воротам. Но вот Далматов обернулся, выстрелил через плечо; Чупреев не видел вспышки, не слышал выстрела, лишь ощутил тугую струю воздуха, коснувшуюся щеки.

Не останавливаясь, он бежал, стреляя вверх, и настигал Далматова. Он мог уже достать его рукой, но крикнул: «Стой!..»

В это мгновенье Далматов согнулся и упал ему под ноги. Чупреев перелетел через него, но сумел первым вскочить на ноги. Далматов, поднимаясь, снова выстрелил, Чупреев невольно схватился за плечо и нажал на спусковой крючок. Далматов вскрикнул. Воспользовавшись заминкой, Чупреев ударил его по голове, выбил оружие, повалил и коленом прижал к земле…

Подоспевшие оперативники взяли Далматова. Чупреев поднял валявшийся в стороне пистолет. Это была чешская «збройовка» калибра 7,65.

Арестованных увезла машина с крытым черным кузовом. Эльмара осторожно перенесли в комнату Венты, положили на широкую тахту и вызвали врача… Зажав рукой кровоточащую рану, Чупреев сидел возле Эльмара. Бледный, сразу осунувшийся, Эльмар тяжело дышал.

- Не учли мы сарай, Сережа, - тихо сказал он.

Чупреев смотрел на товарища и не мог говорить - горло сжимали спазмы, глаза застилали слезы.