Золотой скорпион

– Не ищи виноватых, Маша. Это был только твой выбор, только твое решение. Но это не значит, что оно было правильным.

– Но что же теперь делать?

– Если для тебя то, что произошло не доказательство любви к Ильдару, то надо с ним просто объясниться.

– Что?! Да я не смогу! Я в глаза-то ему больше посмотреть не смогу никогда, не то что объясняться.

– Да? И как ты собираешься жить дальше, не глядя ему в глаза? Уж поверь, он никуда из твоей жизни не исчезнет. Маша, ты должна дать себе право на ошибку. Исправить ее, конечно, не удастся, но ведь можно простить себя.

– Это подло, – покачала головой дочь.

– Но ты же женщина.

– И что? Женщине позволительна подлость?

– Просто женщине в исключительном случае подлость позволительно назвать слабостью, – улыбнулась Алла Ивановна.

– Ты считаешь, это тот самый исключительный случай?

– А разве нет? У тебя, как ты говоришь, жизнь рушится. Надеюсь, не хватило ума все выложить Павлу?

– Не хватило. Но он и так все знает.

– Откуда?

– Понятия не имею. Наверное, от Ильдара. Когда я приехала, Павел точно знал, где я была.

– Маша, как ты себе представляешь: Каримов занимался с тобой любовью, вас едва не застукала Вера, надеюсь, что все-таки не застукала, и он тут же бросился звонить Павлу и обо всем рассказывать? Если ты так думаешь, то ты знаешь своего бывшего мужа хуже, чем я. Даже если он и сказал, что ты приезжала к нему, то уж точно не вдавался в подробности. Просто поговори с Ильдаром с глазу на глаз и поставь, наконец, точку в вашей любви.

– А Павел?

– А что – Павел?

– Я его вчера выгнала.

– Выгнала?! Но ты же ничего ему не рассказала?

– Не рассказала. Просто так взяла и выгнала, без объяснений. Мама, что мне делать?

– Пойди к Ильдару прямо сейчас и поговори с ним. Он здесь, в центре, заходил ко мне час назад с Тимой.

– С Тимой?

– Да, они готовят какой-то эксперимент, кажется, собираются ловить какого-то убийцу.

– Убийцу?! О, Господи, как бы он еще Тимку не втянул в свои жуткие разработки, – перепугалась Маша. – Мам, я в самом деле пойду поговорю с ним.

Она поцеловала мать в щеку и побежала в кабинет Ильдара. Когда Маша почувствовала, что опасность может угрожать ее сыну, собственные горести тут же отступили на второй план.

– Тебя только здесь и не хватало! – честно и с досадой сказал Каримов, увидев Машу на пороге своего кабинета.

За столом сидели профессор Елабугин, Тимур, следователь Сергей Нестеров и крупная неказистая женщина, Маша видела ее на похоронах Давыдова, кажется, это была какая-то его родственница. Но как она попала в кабинет Ильдара, да еще вместе со следователем?

Каримов взял Машу под локоток и вышел с нею в коридор.

– Извини, ты занят, – растерянно проговорила она.

– Занят. Ты что-то хотела?

– Я хотела поговорить с тобой о вчерашнем…

– Отлично, я тоже. Знаешь, не ожидал от тебя такого.

– Но ты!..

– Маша, подожди, – перебил он. – Давай чуть позже. Посиди пока здесь, я освобожусь через полчаса.

Он открыл дверь соседнего кабинета, почти силой втолкнул туда Рокотову и оставил одну.

Возмущенная, она хотела тут же уйти, но потом решила: нет уж, раз он позволяет себе такие выходки и такие слова, пусть объяснится. Как он смеет, в конце концов?! Не ожидал от нее такого! А она ожидала?

Ей стало душно не столько от жары, сколько от злости, она подошла к окну и распахнула створку. Послышались голоса. Каримов не любил кондиционеры и летом просто открывал настежь все окна в своем кабинете. Маша прислушалась, сначала невольно, а потом уселась на подоконник и, рискуя вывалиться в окно, вся превратилась в слух: она хорошо понимала, что именно снова затевает Ильдар.

– Да, я все понимаю, – высоким голосом говорила женщина, – может, и рискованно, и не надежно, но ведь это шанс, правда?

– Шанс, – подтвердил Елабугин. – Если сам убитый видел преступника, не исключено, что и мы сможем получить с вашей помощью его изображение.

– Как же он мог не видеть убийцу? – возмутилась женщина.

– Очень просто, – ответил Сергей Нестеров, – нож ему воткнули в спину, и он, скорее всего, сразу потерял сознание.

– Но ведь он вошел с убийцей в кладовку, – возразил Тимур. – По коридору с ним шел. Вряд ли тот все время держался сзади.

– Так-то оно так, но убийцей мог оказаться совсем другой человек, не тот, с кем Давыдов шел по коридору. Они могли расстаться по дороге, а потом в кладовку вошел кто-то совсем другой.

– Давайте не будем сейчас гадать, – предложил Елабугин. – Проведем эксперимент, расшифруем полученный материал, а потом уже станем делать выводы. Насколько все это срочно?

– Антон Ильич, я лично заинтересован в деле, – сказал Ильдар Каримов. – Этот гад напал на Машу. Я сам хочу изловить его и спустить с него его поганую шкуру.

– О Господи, с ней все в порядке?

– Да, все обошлось. Но пока мы медлим, могут погибнуть люди. На недострой я поставил охрану, но преступник вполне может найти другое, не охраняемое место. Ведь пробрался он в университет, что ему мешает объявиться на прудах или в бору у поселка?

– Вы не забывайте, что убийство Давыдова и эпизоды на недострое могут и не быть связаны между собой, – заметил Нестеров. – Даже скорее всего они не связаны.

– Ничего, там разберемся, – заверил Каримов. – Когда он будет в моих руках, он все расскажет, не сомневайтесь.

– Он будет не в ваших руках, а в руках следственных органов.

– Не сразу. А мне много времени и не потребуется.

– А как будет проходить эксперимент? – встряла женщина. – Это больно?

– Нет, это совершенно безболезненно, – стал объяснять Елабугин. – Неплохо, конечно, если у вас крепкая психика. Вы должны понимать: это уже не шарлатанство и спектакль, какие устраивают легковерным клиентам так называемые экстрасенсы. На какое-то время вы сами окажетесь на тонкой грани между жизнью и смертью. Вы должны быть морально готовы заставить себя вернуться обратно.

– Вернуться? – испугалась женщина. – А вы разве сами меня не вернете?

– Да мы-то вернем, если только вы не захотите остаться, – усмехнулся профессор.

– А разве там… хорошо?