Вестники несчастья (сборник)

«Северные Дюны» чернели на фоне белого пляжа, производя жуткое, зловещее впечатление. Нигде ни огонька. Интересно, почему для меня не оставили свет в холле?

Мы подъехали к дому и остановились на шоссе. На затемненной террасе не было видно ни души. Я еще не забыл, что произошло накануне, когда я вошел в этот мрачный дом.

— Вы ночуете здесь? — спросил я, поворачиваясь к Рэндану.

— Нет, в городе. Я не хотел никого стеснять. Кроме того, пока я в Истхэмптоне, мне надо со многими повидаться.

Он вылез из автомобиля.

— Я провожу вас до дома.

Мне стало стыдно за свой неожиданный страх. Надеюсь, Рэн-дан не заметил этого.

Мы обошли дом и подошли к нему со стороны моря.

Молодой человек всю дорогу болтал об убийстве, что не доставило мне особого удовольствия. Впервые с того времени, как начались все тревоги, я был испуган. Меня пронизывал ледяной непонятный страх. Я хотел попросить его пройти со мною в дом, но у меня не хватало мужества, мне было слишком стыдно показывать свою слабость. Вместо этого я тянул время, давал на его вопросы невероятно длинные ответы, стараясь как можно дольше оттягивать неизбежное.

Мы уселись на металлическую скамейку-качели, которая стояла рядом со ступеньками на террасу. Немного в стороне, подобно черным грибам, возвышались пляжные зонтики. Лунная ночь была светлой и ясной. Мы старались не двигаться, чтобы качели не Скрипели.

— Я приехал сюда, — тихо признался Рэндан, — по вполне определенной причине. Я знаю, Элли считает, что я просто ужасный человек, но дело не в этом. Я очень люблю ее и своего дядю и очень забеспокоился, когда услышал о том, что произошло.

— То есть вы хотите сказать, что они могут иметь какое-то отношение к этому?

Он кивнул.

— Только не думаю, что прямое. Просто в газетах может появиться множество разных сплетен, которые… в общем, слухов.

— О вашем дяде и Милдред Брекстон?

— Главным образом, да. Видите ли, я уверен, если они попытаются предъявить обвинение Брекстону, он втянет в дело Флетчера и Элли. Просто так, чтобы вызвать больше шума.

Потрясающе! Чуть ли не эти же самые слова я слышал в разговоре между Брекстоном и Клейпулом в день смерти Милдред. Дядя с племянничком, видимо, обменялись письмами… Или, возможно, существовала какая-то семейная тайна, и они опасались, что благодаря Брекстону она всплывет.

— И что же вы собираетесь делать? — спросил я, с любопытством присматриваясь к нему.

Он пожал плечами.

— Все, что в моих силах. Я очень люблю Флетчера и Элли. Они мне не просто дядя и тетя, а почти как родители. Дело в том, что когда умер мой отец, Флетчер стал моим законным опекуном. Так что вы видите, в моих интересах оказать им помощь, свидетельствовать в их пользу, если… гм, будет обвинение против них.

— Какого рода обвинение? Что может предъявить кому-нибудь Брекстон?

Рэндан усмехнулся.

— Трудно сказать. Вряд ли что-нибудь серьезное, по крайней мере, не обвинение в убийстве. Думаю, что-нибудь, связанное с семейными делами.

Я понял, на что он намекает. Находясь в отчаянном положении, Брекстон мог извратить отношения между братом и сестрой. Правда, как это могло быть связано с Милдред Брекстон?

Затем Рэндан перевел разговор на день убийства. Он интересовался поведением каждого и, в особенности, хотел знать, что я действительно думаю о происшедшем. Он оказался умнее, чем я предполагал, но скоро стало ясно, что он знает не больше других о загадочной смерти Милдред.

Я предложил ему сигарету, сам взял одну, дал ему прикурить и тут нечаянно выронил спички.

Чертыхаясь, я стал их искать в песке у своих ног.

Наконец-то я их нашел, прикурил.

И вот тут-то я заметил, что мои пальцы в какой-то темной липкой жидкости.

— О боже! — в ужасе воскликнул я, уронив на этот раз и спички и сигарету.

— В чем дело?

— Не знаю… мои пальцы… Похоже на кровь… Должно быть, я порезался.

— Действительно, у вас идет кровь. Возьмите. Рэндан предложил мне свой носовой платок.

— Как вы умудрились это сделать?

— Понятия не имею. Я даже ничего не почувствовал.

Я насухо вытер пальцы и увидел, что никакого пореза нет. Кровь была не моя.

Мы посмотрели друг на друга.

У меня по телу побежали холодные мурашки.

Мы вскочили на ноги и отодвинули качели в сторону.

У наших ног, в луже крови на белом песке, лежало тело мужчины.

Горло его было перерезано, голова чуть ли не отделена от туловища.

В ярком свете луны я узнал Флетчера Клейпула.

ГЛАВA 5

До самого утра в доме никто не ложился спать.

Прибыл Гривз. Его встретил огонь свечей в гостиной.

Дело в том, что сразу же после полуночи свет в доме вырубился. Вот почему, когда я приехал с Рэнданом, в окнах не было ни огонька. Один из полицейских более часа, ковырялся в распределительном щитке, расположенном на кухне, но безуспешно — восстановить освещение не удалось.

Все пытались держать себя в руках, за исключением Элли Клей-пул, которая билась в истерике. Вызвали сиделку. Она быстро успокоила Элли, введя ей какое-то лекарство. Мы с облегчением вздохнули, ибо крики мисс Клейпул, когда она узнала об убийстве брата, довели наши нервы до предела.

Все молчали. Говорить было не о чем. Мы сидели в гостиной, ожидая, когда нас пригласит к себе инспектор Гривз. Только мы с Рэнданом были полностью одеты. Брекстон сидел в вылинявшем халате, прикрыв лицо рукою, как бы отгораживаясь от нас. Мэри Уэстерн Ланг, выглядевшая действительно испуганной, пребывала в состоянии оцепенения, напоминая собой какую-то беспорядочную кучу — бледная, с отекшим, одутловатым лицом, запутавшаяся в широком розовом халате. Миссис Вииринг принюхивалась в бокалу бренди с непреклонностью человека, решившего напиться как можно быстрее. Рэндан и я были сторонними наблюдателями. Мы следили не только за другими, но и присматривались друг к другу.

Мне, в частности, было интересно знать, как он воспримет смерть любимого дядюшки и опекуна. Однако Рэндан был спокойнее всех. После первоначального потрясения, когда я был уверен, что он вот-вот упадет в обморок, он вдруг стал проявлять необычайную активность — у него единственного хватило силы духа прикоснуться не только к телу, но и к длинному острому ножу, лежавшему близ него. Пока я стоял в растерянности, не зная, что делать, и с дрожью взирал на Флетчера Клейпула с отрезанной головой, Рэндан вызвал полицию.

Сперва допрашивали женщин. Затем Рэндана, потом меня и последним, насколько я помню, Брекстона.

Впервые я стал допускать мысль о том, что убийца — он.

Уже занимался рассвет, когда Гривз вызвал меня. Остальные разошлись по своим комнатам. Только Брекстон сидел в гостиной. Свет уже был восстановлен.

Гривз выглядел таким же уставшим и измученным, как и я.

Я рассказал ему все, что произошло. Как мы с Рэнданом минут двадцать вели разговор, прежде чем под качелями обнаружили тело его дяди.

— В какое время вы прибыли в дом, — Гривз с мрачным видом заглянул в свои записи, — Эвана Эванса?

— Незадолго до полуночи. Буквально за несколько минут.

— И есть свидетели?

— Конечно.

— А в какое время мистер Рэндан появился у Эванса?

— Я бы сказал, минут пятнадцать второго, точно не знаю. На вечеринке за временем как-то не следишь. Ушли мы, правда, ровно в половине второго. Помню, я еще посмотрел на часы.

Я был уверен, что меня спросят, почему я посмотрел на часы, но инспектор даже вида не подал, как бы понимая, что такие вещи могут произойти совершенно случайно.

— Затем вы подбросили домой мисс Безземер и отправились прямо сюда?

— Вот именно.

— В какое время вы нашли тело?

— В час сорок шесть. Мы с Рэнданом специально обратили на это внимание.

Гривз с трудом сдержался от зевка.

— И никто из вас ничего не трогал?

— Ничего, хотя, может быть, я прикоснулся к телу, прежде чем понял, что лежит под качелями. Отсюда и кровь на пальцах.