Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое. (СИ)

них», - улыбнулся самый среди казахов старший, - «ну а вы к ним

привыкли. Вот и решайте, как будем есть – по старинке, или по

современному!»

«Конечно по старинному!» - решил Владимир единолично,

- «Местные обычаи и нам знать полезно!»

«Ну тогда давайте готовиться», - и местный распорядитель

повел нас к бетонной коробке, в которой находился насос,

поднимающий из скважины воду. Здесь по очереди вымыли руки,

вытерли их полотенцем, принесенным незнакомой мне

женщиной, и гурьбой пошли к месту трапезы.

Громадный по размерам ковер был расстелен казалось

прямо на земле, и только присмотревшись, я увидел под ним

войлок. И на нем лежали подушки в цветастых наволочках и

маленькие, почти игрушечные скамейки. Не зная, как должен

поступать, я держался сзади, вслед за другими снял обувь , и

только после этого ступил на ковер. Нам объяснили, как на нем

устроиться, как пользоваться подушками, игрушечными

скамеечками. И не давали скучать, затевая разговоры на

житейские темы. Многочисленная детвора развлекалась в

сторонке, а женщины держались возле костра, над которым висел

громадный казан.

Вскоре молодой казах принес к ковру сумку с бутылками,

начал их расставлять и пару сразу же открыл. Вслед за ним

молодая женщина поставила возле каждого по большой чашке,

сто граммовому стаканчику, положила по небольшому полотенцу.

И здесь я понял, что праздновать будут одни мужики – посуды и

мест для кого-либо другого не оставалось.

В подходящий момент я поинтересовался у главного

распорядителя, почему рядом с нами нет женщин.

«У нас свои разговоры, у них свои», - улыбнулся казах, -

«зачем мешать друг другу? Такой обычай, старинный, а мы

договорились - сегодня по нему празднуем!» - и я заткнулся: что

хотели – то и получили.

Наконец дождались – принесли блюдо с непонятно чем,

дымящимся и ароматным. И на наших глазах старший брат

чабана это что-то, оказавшееся головой барана, без ножа, прямо

руками, начал расчленять и оделять присутствующих: кому

досталось ухо, кому язык, кому (счастливцу) кусок мяса с

костью. И все с пожеланиями лучше видеть, лучше слышать,

говорить умные мысли и т.д. Прикольно, но для гостей геологов

не очень приятно – не принято у русских рвать мясо руками и

потом оделять им других. Я толкнул в бок тамаду нашу,

партийскую:

«Наливай, и по полной!»

Выпили, я и мои коллеги с опаской по кусочку мяса

отправили в рот руками – никаких приборов возле нас не было. Я

немедля толкнул Владимира второй раз:

«Наливай!» - выпили по второй, потом без перерыва по

третьей. В голове приятно зашумело, прорезался аппетит, и

полностью исчезло чувство, называемое в народе гребливостью.

Все повеселели, и хозяева, и гости. Прибавилось смеха,

появились темы, при женщинах не обсуждаемые

Очень ко времени принесли второе блюдо с дымящимися

кусками баранины, распорядитель начал кромсать его теперь не

только руками, но в большей мере и ножом – на это никто уже не

обращал никакого внимания. Пошла масть!

К вечеру барана съели, водку выпили. И стали друг для

друга братьями. Кое-кто начал и в любви клясться. Все были

настолько хороши, что о возвращении в партию никто уже и не

вспоминал. Да и кто мог сесть за руль машины в таком

состоянии? В конце концов согласились, что Паша и Владимир

здесь останутся ночевать, и женщина получила распоряжение

приготовить для них место. А для себя (и меня тоже) Дока

добился разрешения в низинку с построенным нами скрадком

проехать, но очень осторожно. И завтра сюда обязательно

вернуться - если мы сайгу не добудем, вместо нее придется

резать барана.

До скрадка добрались без потерь, благодаря тому, что пять

километров на Урале проехали по бездорожью, но ровному и на

первой скорости – каждый раз при попытке перейти на вторую

Доку я останавливал. Мотоцикл перед низиной спрятали в

глубокой промоине, и до скрадка метров триста прошли пешком,

с ружьями и чехлами от спальников. На земле в этих чехлах

устроились, и как это свойственно человеку в состоянии хорошей

поддачи, быстро очутились в объятиях Морфея, когда солнце еще

не успело опуститься за горизонт.

Утром я проснулся от толчка в бок. И сразу услышал

хорканье, треск ломаемых кустов и шепот Доки:

«Не шевелись!»

Медленно-медленно приподнял голову – солнце уже не

только светило во-всю, а и припекать начало. Нашел в скрадке

дырку, в которую можно рассмотреть что делается снаружи, и…

перехватило дыхание: везде – рядом со скрадком и дальше от

него, на сколько я смог видеть окрестности, гуляла сайга. Не пять

голов, не десять – а сотня, не меньше. Рогачи хоркали, старались

не подпустить к самкам претендентов на свое место, особо

активных отгоняли подальше. Было видно, что отдельные семьи,

уже побывав возле воды и напившись, из низины выходили,

другие только подходили к озерку, а некоторые, от нас самые

дальние, в низину только спускались с окружавших ее бугров и

сопок. Скрадок заставлял животных насторожиться –

подозрительный для нее объект - и на пути к воде обтекали его с

обеих сторон метрах в двадцати, не больше.

«Сколько добудем?» - Дока уже освободил из чехла

спальника руки и тянул их к ружью.

«Одного рогача, не больше!» - также шепотом ответил, и

даже не потянулся к ружью, потому что промазать на двадцать-

тридцать метров Дока уж точно не сподобится.

После выстрела ближайшая к скрадку сайга от него

отбежала, но быстро остановилась и замерла. Остальная в низине

на звук внимания не обратила. И только после того, как мы в

скрадке поднялись и побежали к лежащему рогачу, вся она из

низины начала уходить.

«Ничего», посочувствовал ей Дока, - «сейчас мы рогача к

мотоциклу унесем - может возвращаться, больше мешать ей

сегодня некому!»

«И не только сегодня», - поддержал напарника, - «об этом

озерке в партии никто не знает. И знать не должен», - это я его

предупредил, что бы рот держал на замке – слишком легко

добыть здесь животное, а желающих без труда это сделать в

партии и в Мирном предостаточно.

Ночь на свежем воздухе, порция адреналина при

пробуждении свое дело сделали – с добычей к стоянке чабана мы

подъехали бодрыми и свеженькими. Но встретившие нас гости и

хозяева оказались еще бодрей, как это бывает после качественной

похмелки. Нам с Докой тут же предложили уже знакомой мне

бражки, На что я Доке погрозил кулаком и со зверской рожей –

ему меня домой везти. А сам бражку с удовольствием глотнул,

зная ее исключительно полезное действие на организм. Дока пить

отказался, и начал демонстрировать нашу добычу, правда, уже в

разрубленном виде. Большинство мужиков он заинтересовал, а

Владимир наоборот – от них оттянул меня в сторону и ошарашил:

«А ты знаешь, что старший брат чабана охотинспектор?»

Ничего себе! Он же вчера нас не остановил, зная что

рвемся на охоту! Хотел, что бы с уликами в виде убиенного

животного прямо к нему подкатили? Хотя вряд ли – на такое

после бешбармака….. и предполагать не хочется. Но сомнения в

душу Владимир внес, и как ярый гринписовец, сейчас

наслаждался моей озабоченностью.

«Штрафчик готовьтесь платить!» - продолжал надо мной

издеваться, - «И ружья у вас конфискуют!»

Не верилось, что на такое охотинспектор, только вчера

назвавший меня братом, способен. Но чем черт не шутит – и

когда страсти возле Урала, где Дока демонстрировал добычу

улеглись и народ разошелся готовиться к возвращению кто в

партию, а кто в не близкий от нее поселок, где жили родичи