Ничего личного! (СИ)

Мы нашли в гараже здоровенный котелок и треногу, оставшиеся еще со студенческих времен, и принесли к мангалу. Когда-то мы с друзьями увлекались туризмом, ходили в походы. Такого котелка хватало на десяток голодных парней.

Сашка, увидев его, удовлетворенно крякнул:

– Сиротская кастрюлька. А помнишь, как мы дикарями уехали на Каспий? Месяц жили там на одной ухе и гречке с тушенкой.

Юрка сердито сказал:

– Вот-вот, я ее тогда на всю жизнь наелся, до сих пор ни гречку, ни тушенку не люблю, даже запах слышать не могу.

– Ну да. А в поселке покупали свежевыпеченный хлеб, по десять булок. Хлеб у них не такой, как в городе, а килограмма по два. А на местном рынке у бабулек покупали домашнее молоко и овечий сыр, на завтрак. Ты знаешь, я с тех пор такой вкусный сыр ел только однажды, в Италии. Я потом еще раз вернулся в это селение, специально за сыром. Наш гид удивлялся, где я умудрился пристраститься к овечьему сыру, и морщил нос.

Юрка ехидно заметил:

– Да помню я. Ты еще нам его привез, и моя беременная секретарша была очень недовольна! Если честно, запах у твоего сыра так себе, на любителя!

Мы расхохотались.

– Хорошая была жизнь! Фрукты покупали почему-то не на килограммы, а ведрами. А еще по соседству с нами девчонки из мединститута жили. Они за тобой просто табунами ходили. И нам перепадало, конечно.

Я покосился на Вику и недовольно пробурчал:

– Что это тебя на воспоминания потянуло? Это ж когда было?

Вика засмеялась. Отсветы пламени падали на ее лицо. Она надела майку с открытыми плечами и длинную юбку с высоким разрезом. И сейчас в разрезе была видна ее нога с соблазнительно гладкой кожей.

Я не удержался, и, пользуясь темнотой, проходя мимо, нагнулся и погладил ногу от колена и выше. Она схватила меня за руку. Я поднялся и позвал ее:

– Пойдем, поищем спиртное для девочек.

Мы поднялись в дом, провожаемые завистливым Сашкиным взглядом.

– Водку захвати! – крикнул он мне вслед.

В темной кухне я поймал и притянул Вику к себе. Она задушено шептала:

– Ты с ума сошел! – но руки не отталкивала, а даже наоборот.

В принципе, отсутствовали мы недолго. Когда мы появились с корзинкой, наполненной винными и водочными бутылками, все старательно отводили от нас глаза.

Сашка тихо сказал, покосившись на Ирину:

– По-хорошему завидую.

– Что, так заметно? – усмехнулся я.

– А то. Посмотрел бы ты на свою рожу.

– Да ладно тебе. – Я свернул крышку на бутылке водки, налил в стопку. – Пора?

– Пора.

Сашка опрокинул ее в уху, выхватил из костра горящую головню и опустил ее в кастрюлю с ухой. За столом все захлопали.

Только Юрка недовольно поморщился и спросил:

– А без этого шаманства никак нельзя?

Вика отобрала у Сашки половник, и разлила уху по тарелкам. Ирина позвала детей, и некоторое время за столом все умиротворенно молчали, слышен был только стук ложек. Впрочем, уху и Юрка тоже ел с удовольствием.

Игорь засмеялся:

– Вот не думал, что сегодняшняя сумасшедшая ночь и не менее сумасшедший день закончатся так замечательно. – Он откусил пирожок, с уважением посмотрел на него и спросил: – Вика, а если я совершу героический подвиг, например, спасу людей из горящего дома, или в космос полечу, я могу рассчитывать на взаимность?

Вика подвинула к нему блюдо с пирогами и засмеялась:

– Если ты имеешь в виду то, что тебе понравились пирожки, так я их делала с Ирой.

Он с интересом повернулся к ней, но Сашка, сидевший рядом с Ириной, выставил вперед раскрытую ладонь:

– Парень, тут уже очередь. А вас, как раз, не стояло.

Ирина покраснела и смутилась. Сашка, с неудовольствием это наблюдавший, сердито сказал:

– Тоже мне, жених! Работа нервная, по субботам дома не бывает, телефон, небось, звонит беспрерывно!

Я засмеялся и сказал:

– Саша, если честно, это все как раз о тебе.

Он не растерялся:

– Ну и что? В этом есть и плюсы: нет дома – не надоем, телефон трезвонит – какая-никакая музыка в доме, работа нервная – меньше дома приставать буду.

Ирина примиряюще улыбнулась:

– Я рассмотрю все кандидатуры.

– Хорошо. – Сашка поднял палец. – Но в порядке подачи заявлений!

Игорь засмеялся:

– Так я, вроде, первый?

– Ага. Я вчера еще… подал заявку. Но ее рассмотрение временно отложили.

Ирина прижала руки к щекам и умоляюще посмотрела на Сергея. Он кивнул, и, нахмурившись, сказал:

– Ну, вот что, женихи: заявки мне на утверждение.

Сашка посмотрел на него и подхалимски попросил:

– Учти, что вчера я, можно сказать, рискуя жизнью, остался ночевать в доме.

Сергей насторожился:

– Почему это, рискуя жизнью? Что тут еще произошло?

Ирина недоуменно пожала плечами, а Сашка почесал в затылке:

– Если честно, твоя сестра меня спустила со второго этажа, когда я хотел проявить заботу и осмотреть ее рану. Это как, по-твоему, не риск для жизни?!

Мы дружно грохнули, а Сашка, повернувшись к Ирине, грустно сказал:

– Как честный человек, ты обязана теперь выйти за меня замуж.

Она посерьезнела:

– Саша, хватит уже!

– Ну, хватит, так хватит. Только я не шучу. – Он протянул руку, поймал ладошку Ирины и поцеловал ее. – Вообще, я и так вижу, что ты совершенно не против, так что в субботу повезу тебя и Сережку знакомиться с родителями.

Ирина с отчаянием посмотрела на Сергея.

Тот достал сигарету и засмеялся:

– Я понял так, что ты предложение моей сестре делаешь. Не знаю, как ты, Ирка, а я бы согласился.

Глава 24. Игорь Николаев.

Мой непосредственный начальник, майор Алексей Николаевич Сахно, молча ходил по кабинету, что было у него явным признаком недовольства. Мы с Володей переглянулись, и я доложил ему об обстоятельствах прошедшего дня и ночи.

Он помолчал:

– Ориентировку на обоих дали?

– Конечно. Такое впечатление, что парни исчезли. Либо очень хорошо прячутся, либо уже уехали.

Алексей Николаевич подумал, потом полез в стол, поискал записную книжку. Полистав ее, нашел какой-то номер и сказал мне:

– Есть у меня в Киеве один человек, мы с ним вместе учились. Думаю, он нам поможет, чтоб без проволочек и закавык всяких. Давай установочные данные на этого твоего Игоря. А сам займись делом Орешникова, оно на контроле у начальства, и мне за него каждый день голову моют.

Мы с Володей вернулись в кабинет. Я сел за стол, пошарил в ящике и нашел начатую пачку печенья и банку кофе. Володя включил чайник.

Я взял кружку, печенье подвинул Володе.

– А ты чего? – удивился он.

– Меня Вика завтраком накормила.

По молодости лет мой напарник вечно озабочен проблемой, что бы съесть и с кем переспать, поэтому он с завистью спросил:

– Чем угощала?

Я засмеялся:

– Расстегаями.

– Да ну?

– Вот тебе и да ну, – и добавил для красочности, – с разными начинками.

Он вздохнул:

– Повезло этому Тимуру: и девушка красивая, и готовит хорошо. А вот мне почему-то все по отдельности попадается: если красивая, то готовит так, что есть нельзя, а если хозяйственная, то крокодил типа нашей завархивом.

Володька еще порассуждал на эту тему, и я перестал его слушать. Вспомнил, как мы хором уговаривали Вику остаться, опасаясь, что в Москве ей может угрожать опасность.

Она только плечами пожала:

– Вчера, между прочим, стреляли именно здесь. Логичнее предположить, что останься я здесь, преступник снова нападет. А там я буду на людях.

Тимур сразу объявил, что отвезет ее сейчас же к друзьям, а Сергея попросил побыть с Вероникой и тетей Катей. Вика твердо сказала:

– Насчет Сергея мысль правильная, а вот я никуда не поеду. Ирине с Сережкой сегодня в институт надо, и я туда тоже подъеду. И вообще, у меня куча дел. Если все позавтракали, можем ехать.

Мужики только переглянулись и укоризненно покачали головой.

Володя с сожалением глянул на пустую пачку, допил остывший кофе одним глотком и поднялся.