Избавьте меня от нее

акой Шерман Джемисон".

Он вспомнил о Тарнии. Да, в Рим пока звонить рановато.

Затем в памяти всплыло содержание записки, оставленной похитителями:

"...Если хотите видеть ее в живых, не сообщайте в полицию..."

Вот уж чего он точно не хочет, так это видеть ее в живых. Тем не менее, в полицию пока что сообщать не стоит. Сначала надо узнать, какой выкуп потребует Клинг. Теперь Конклин и Смит. Их нужно будет заставить поверить, что он, Джемисон, знает, что делает. Они хоть и глупы, но преданы Шеннон, и он был уверен, что сможет держать их в страхе.

Он попросил стюардессу принести еще кофе и продолжал напряженно размышлять, пока самолет мчался в облачных просторах к Майами.

***

Лепски сидел за письменным столом, с тоской наблюдая за стрелками часов. Еще десять минут - и его дежурство закончится.

С утра он обещал Кэрол сводить ее вечером в кино, а потом поужинать в ресторане.

И что женщины находят в кино и ресторанах? Гораздо приятнее уютно посидеть за ужином дома. Так уж устроены эти существа, говорил он сам себе со вздохом.

Лепски рассеянно листал журнал комиксов - дежурство было скучным, без происшествий, - когда резко прозвучал телефонный звонок. Лепски неохотно поднял трубку.

- Это Чарли говорит, - раздался в трубке знакомый голос. - Тут пришел один парень и жаждет видеть самого лучшего детектива. Я сразу же о тебе подумал, Том. Хочешь с ним пообщаться?

Чарли Тэннер дежурил в приемной, и в его обязанности входило отделять агнцев от козлищ и приносить Беглеру кофе.

Лепски глянул на часы. 18.00. Рабочий день закончился.

- Что ему надо?

- Говорит, что хочет сделать очень важное сообщение, но желает сделать это лишь в присутствии лучшего детектива. - Чарли Тэннер явно подавил смешок. Так что, впустить?

- Над чем это ты хихикаешь, Чарли? - рявкнул Лепски. - Раз парню нужен лучший детектив, пусть войдет.

В комнату вошел упитанный, хорошо одетый подросток лет десяти, с круглым, луноподобным лицом и в больших очках.

- Вы мистер Лепски? - спросил он на удивление спокойно.

- Да, он самый, - ответил Лепски, сдвигая шляпу на затылок, - у него была привычка не снимать головного убора даже в помещении. Он полагал, что это придает ему крутой вид, как в кино.

- Дежурный сказал, что вы здесь - лучший сыщик. Это правда?

Лепски самодовольно ухмыльнулся;

- Это факт, сынок. И что же тебе нужно?

- Я хочу сделать заявление насчет серьезного преступления.

- Вот как? Слушай, сынок, я занят. Что ты называешь серьезным преступлением?

- Киднеппинг, - ответил юный толстяк.

- Киднеппинг? Ты это серьезно?

- Но ведь это серьезное преступление?

- Безусловно. - Лепски почесал затылок, для чего ему пришлось приподнять шляпу. - Слушай, сынок, если ты попусту тратишь мое время, ведь я могу и рассердиться. Ты говоришь серьезно или просто умничаешь?

Толстячок с достоинством взирал на инспектора.

- Так вы хотите, чтобы я сделал заявление, или нет? Я должен быть дома к обеду.