Смертельный азарт

— Речь не мальчика, но мужа, — одобрительно улыбнулся Куприянов. — В июне, в знакомом вам городе Сычевске устраивается «Славянская ярмарка». Довольно масштабный праздник. Торговля, коммерческие сделки, съезд какой-то политической партии, пьянки-гулянки, возрождение национальных принципов, одним словом. Там же мы и организуем свое шоу. Много деловых людей, много денег. Плюс провинциальная милиция, которая не шибко сурова, поскольку большей частью уже куплена. Зрителей я обеспечу. Вы организуете свою сторону дела.

— Опять Сычевск? — усмехнулся Илья. — Что вас туда так тянет?

— Родовые корни, — спокойно пояснил Куприянов. — Старое пепелище… Не мучайте себя сомнениями, Илья Иванович, раз взялись за игру, то надо доиграть до конца.

— Хорошо. Бойцов я найду.

Куприянов тут же объяснил ему всю систему организации ярмарки в Сычевске, куда он и Илья должны были нелегально втиснуть свое кровавое шоу. Илья плохо его слушал. Он успокоился, потому что знал, как справиться с очередной напастью в своей совершенно запутанной жизни.

Тонкости будущего мероприятия они обговорили за полчаса, потом еще сорок минут просидели за столиком, перескакивая в разговоре с тем деловых на праздничную болтовню. В конечном счете, пришли к общему дружескому выводу, что их точки зрения на жизнь во многом совпадают, что сама жизнь — настолько скоротечна и ничтожна, что гроша ломаного не стоит, и если не прикладывать к ней (жизни) каждодневного усердия, то она так и закончится в мизере, убогости и серости, которые навязывает тебе современное общество и государственная система.

Под конец беседы выпили кофе и простились.

Пусть так, решил Илья, игру надо заканчивать в рамках тех правил, в которых она начиналась. Беда заключалась в том, что всего объема этой игры он не знает. Даже полный состав участников для него оставался неизвестен, и с решительной очевидностью было ясно одно — против собственной воли он втянут в дело опасное, рискованное, с непредсказуемым концом.

Быть может, существовали и другие варианты уладить все мирным способом, но Илью вновь захватил азарт борьбы, вновь не хотелось трусливо уступать мелкой шпане, а никем другим господина Куприянова он не воспринимал. Мелкая шпана в смутные времена торит себе дорогу в светлое будущее, к большим деньгам, успеху и, быть может, даже к власти. Задача «новых русских». Да и у «старых» была такая же.

Илья решил не посвящать Корвета во все сложности и нюансы предстоящего дела. Корвету не было нужды знать, что кто-то точит на него кинжал мести за погибшего мотоциклиста. Эту сторону проблемы Куприянов разрешил сам, поскольку и у него рыльце в пушку, и он в какой-то степени виноват в гибели парня.

Илья и не подозревал, что это его решение — роковая ошибка.

Он добрался до своего автомобиля и за тяжкими размышлениями, управляя машиной автоматически, как-то совершенно незаметно добрался до дому.

Машину он опять оставил во дворе, запер дверцы, поленился включить систему охраны, поднялся в квартиру и, совершенно запамятовав про полный состав событий завершившегося дня, решил провести вечер спокойно и тихо, у телевизора, по которому сегодня обещали транслировать хороший футбол.

Он начисто забыл, что по его указанию Корвет и Римма таскаются где-то за белобрысым Зонне, который к делам Куприянова никакого отношения не имел, а именно тревоги этих дел и беспокоили Илью сейчас больше всего. Но друзья напомнили о себе неожиданным телефонным звонком.

— Мы сели на хвост твоему клиенту, — хрипловато сказал Корвет. — Что дальше?

— Где вы?

— Тридцать километров от Москвы по Волоколамскому шоссе. Деревня. В деревне дом. В доме клиент и хозяин. Собаки нет.

— Хозяина разглядел?

— Русский мужик. За сорок лет… Лошадиная голова. Копался в саду, одет в старые военные брюки и военную рубашку. Имени не узнавали, не хотели засвечиваться. Римма их пасет. Я отошел позвонить. Тебя ждать?

Илья тяжело вздохнул. Прислушался к себе — усталость гнездилась в нервах, в мозгу, мышцы же оставались свежими. Он спросил:

— У тебя газовый револьвер с собой?

— И еще кое-что.

— Объясни точно дорогу.

Корвет неторопливо и внятно объяснил.

— Выезжаю.

— Римма встретит на въезде в деревню.

Глава 22

Когда Илья запустил мотор своего «форда» и взглянул на приборы, то обнаружил, что бензин у него на нуле и следовало бы заправится по дороге. Пошел мелкий и холодный дождь, едва он добрался до заправочной станции. Илья залил полный бак и на всякий случай наполнил десятилитровую канистру.

Дождь кончился, когда он вылетел на Волоколамское шоссе. Шел десятый час вечера, но было еще светло. На душе — то же. Илья ненавидел зиму именно за укороченный световой день. Никакой хваленый русский морозец его не бодрил, а вот круглосуточная почти что темнота угнетала. Покойный отец его был того же склада — 22 июня говорил: «Вот лето и кончилось», и с ненавистью ждал зиму. Зато 22 декабря, в самую темень, сообщал: «Зиме, ребята, крышка!», и весело ждал весну.

Поворот с Волоколамки Илья едва не прозевал. Поехал аккуратнее и без ошибок сделал еще три указанных Корветом поворота. Уже подумал, что запутался, когда увидел перед собой на юру небольшую деревеньку, и тут же из кустов вынырнула тонкая фигура Риммы.

Она упала на сиденье рядом с ним и сказала возбужденно:

— Сто метров вперед, направо и остановись! Только разверни машину мордой на выезд!

— Что так? — улыбнулся Илья.

— Мало ли с какой скоростью и от кого мы будем удирать? — Удивилась она.

— Ты у Корвета, глядишь, пройдешь хорошую школу.

— У тебя тоже. Я тебя больше люблю. Держи револьвер, заряжен.

Он засунул газовый револьвер за пояс, потом развернул машину в указанном месте и остановил ее. На охрану не ставил, только запер двери.

— Что наши клиенты? — спросил он рассеянно.

— Корвет их пасет. Так пока вдвоем и сидят. Водку, понятно, трескают. Нет чтобы бедную девочку-инопланетянку пригласить.

— Сейчас пригласят.

Они молча двинулись по узкой тропе сквозь чахлую рощу и оказались на окраине деревни, взбиравшейся по пологому склону холма. На его вершине, едва различимый в опустившейся темноте, виднелся купол церкви. Кресты смутно поблескивали на высокой башне звонницы.

Римма приняла чуть в сторону, они прошли вдоль покосившегося плетня, и из кустов вышагнул Корвет.

— Какие будут действия, начальник?

— Атакующие, — коротко ответил Илья.

— Вон там, — указал Корвет на ближайший дом. — Сидят, кайфуют. Двое.

— Пошли.

Илья увидел перед собой обычный деревянный сруб, в котором светились два окна. Калитки искать не стали, в ветхом заборчике оказалось полно дыр.

По покосившимся ступеням крыльца поднялись к дверям, и Илья мягко нажал на них. Двери не поддались. Из дома едва слышно звучали голоса и доносилась негромкая музыка.

Илья повернулся к Римме и кивнул. Она сразу поняла беззвучный приказ, спустилась с крыльца, дошла до освещенного окна, привстала на цыпочки и кончиками пальцев постучала в стекло, потом крикнула:

— Эй, сосед! Открой! Дело есть!

Почти тотчас в освещенном проеме окна показалась мужская фигура — голые плечи были обтянуты майкой. Мужчина всмотрелся во тьму. Римма подпрыгнула и зазывно замахала руками, улыбаясь с максимальной соблазнительностью.

— Иду, иду! — послышался сквозь стекло глухой голос, и тень в окне исчезла.

Поймали голубчика на самый древний прием выманивания противника из его логова, насмешливо подумал Илья. Самый древний, а потому — самый надежный.

Он слышал, как кто-то шел к дверям, спотыкался о звенящие ведра и негромко поругивался. В последние секунды Илья рассчитал, что двери открываются внутрь, и сделал полшага назад, отмеривая дистанцию для удара.

Корвет стоял за его спиной.

Дверь уверенно распахнулась, в темном проеме мелькнуло белое пятно плохо различимого лица, и с мощным разворотом плеч Илья ударил в эту цель своим коронным — прямым правым. Что-то хрустнуло под кулаком, и мужчина упал, не пикнув, только загрохотали какие-то корыта.