Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое. (СИ)

не забуду. В люльку мотоцикла к сидящей там Зинке он заскочил в

момент, ловко преодолев забор в специально им же выбранном

месте, где нашел за что цепляться лапами в только ему известных

точках. Зинка не возмутилась неожиданному попутчику, Дока тоже:

«Ладно, сиди», - это он Чапе, потом мне, - «Поводок не

забудь, держать будешь, что бы Зинке не мешал!»

* * *

К старой шахте Дока гнал кажется на дополнительно

вложенной в Урал пятой скорости. По асфальту еще туда-сюда, но

когда с него свернули на проселок, мотать начало как корабль в

приличный шторм. Водила особо не страдал – широкий руль

каждой его руке давал дополнительную опору, меня же как сосиску

мотало на заднем сидении из стороны в сторону, награждая

зарядами густой пыли в разбитых местах проселка. Собачухам в

люльке доставалось не меньше, и спасали их лишь быстрота

реакции, да по четыре подвижные точки опоры.

Наконец отмучились – Дока заглушил тачку рядом с отвалом.

Соскочил с нее, и тут же начал выискивать под ногами следы

Восхода и его водителя, возможного нашего конкурента. А кого

еще? Зинуля взвизгнула, оскорбленная действиями хозяина,

забывшего кто во всяких поисках среди них главный, без команды

выпрыгнула из люльки, и закрутилась у Доки под ногами,

обнюхивая каждый камень и каждую травинку. Я посмотрел на эту

ненормальную парочку, демонстрирующую излишек эмоций,

махнул рукой Чапе – давай за мной – и быстрым шагом пошел назад,

поближе к шахтным постройкам Потому что если на разъезженных

проездах вокруг них какие-то следы и можно разглядеть, то возле

отвала среди баялычника, где Дока остановил мотоцикл, это было

сомнительным делом.

Следы Восхода я быстро нашел, и в нескольких местах. Но

чьи они, нашего друга Лени или такого же как мы авантюриста,

понять не получалось, ни в одном случае протектор колес

достаточно четко не отпечатался - между постройками все засыпано

щебенкой, как средством от пыли. Но надежды я не терял, и

незаметно вышел за пределы шахтной площади, где подъезд к ней

щебенкой уже не засыпали. Здесь меня нашел Дока - подкатил на

мотоцикле. По мрачному виду ясно, что похвалиться и ему нечем.

Зинка выглядела повеселей, смотрела на меня из люльки, виляя

хвостом и демонстрируя дружеские отношения. Дока объяснил

причину своего появления:

«Что-то не везет нам сегодня, пустышку тянем!» - посмотрел

мне в лицо озабоченно, - «Может, хватит следы смотреть, а заняться

деньгами? Зинка», - кивнул на лохматика, - «давно готова, команды

ждет!»

Я не против объект поисков изменить по другой причине:

собачка то не наша, дана во временное пользование всего на пару

дней. Поэтому талант ее нужно использовать на полную катушку не

медля. А следы Восхода ….их уже я нагляделся достаточно , что бы

понять: нормального отпечатка протектора мы здесь не найдем. Но

искать деньги должна собачка, и для ее сопровождения достаточно

одного человека. Только человека нормального, в данном

конкретном случае спокойного и уравновешенного – Паши

например. Но совсем не Доки, с его жутким темпераментом, трудно

контролируемыми страстями и приверженностью к поступкам

непредсказуемым. Не мог он просто следить за собачкой и держать

ее за поводок, направляя к нужным местам – обязательно будет и

сам вместе с ней камни чуть ли не обнюхивать, сдвигать в сторону,

шарить под ними руками и т.д. и т. п. То-есть, постоянно будет

собачуху отвлекать, и в итоге никаких денег мы не найдем, даже

если они где-то здесь и спрятаны. Вот и получается, что придется

мне быть с ним рядом - контролировать, вовремя побуждать к

необходимым действием, и ограничивать от в данном случае

излишних.

«Тогда к отвалу рули», - это я Доке. Улыбнулся Зинке, и она

закрутила хвостом в ответ на такое внимание, - «от меня ни на шаг,

если не хочешь еще одну пустышку вытащить!» - и начал

устраиваться на заднее сиденье, что Чапа посчитал приказом занять

место в люльке.

Возле отвала по моей команде остановились, все четверо с

мотоцикла соскочили. Теперь можно определить порядок работы:

«Возьми Зинку на поводок», - Дока молча достал его из

люльки, - «и будешь рядом со мной шагать, без всяких твоих

выкрутасов!» - он хмыкнул возмущенно, но смолчал. «А теперь дай

ей денежку понюхать, и пошли вдоль этой кучи (то-есть отвала) так,

что бы Зинка могла камни обнюхивать. Я пойду сзади, буду Чапу

держать на поводке, что бы вам не мешал».

Пошли. Зинка впереди и на мой взгляд толково поняла, что

от нее хотят. Дока с ней рядом и недовольный – такая прогулка с

поводком в руках в его темперамент не укладывалась. Чапа тоже

непонятно что выискивал, и чуть ли не вздыхал грустно – так ему

хотелось быть рядом с подругой, но я его далеко от себя не отпускал.

Метров через сто Дока собачке напомнил, что от нее требуется – еще

раз заставил понюхать денежку. Пошли дальше.

Подъезжая к отвалу, я заранее определил место, где Дока

должен остановиться – с противоположной от шахты стороны,

откуда по прямой ближе всего до железной дороги. Из уверенности,

что если преступники к шахте и бежали с намерением спрятать

похищенные деньги, то сделать это не среди шахтных построек, где

народ иногда все же появлялся, а именно здесь, в ближней к

железке части отвала, всегда безлюдной. Сейчас мы в этом месте

как раз находились, и я постоянно Доку одергивал, не давал ему

отвлекать главного специалиста по поискам увлеченно обнюхивать

все подряд, по несколько раз возвращаться к одним и тем же местам.

«Может, конфету ей дать, что бы побыстрей бегала?» - не

выдержал кинолог темпа движения.

«Ты что! Собакам до работы и во время ее ничего не дают!

Тем более конфеты!»

«Почему?» - удивил меня компаньон ко всему прочему и по

охоте, - «Мы же их вкусненьким балуем, а уток-подранков на озере

все равно таскают!» - тоже мне, нашел что сравнивать! Собака хоть

сытая, хоть голодная – а за любой животиной, которую может

поймать, всегда кинется, это у них в крови.

«Психику ее травмируешь», - вычитал я в книге, - «и будет

дальше не деньги, а конфеты искать!»

«Все то ты знаешь,» - Дока озабоченно вздохнул, и сделал

шаг в сторону от отвала остановить собачку - та подняла голову,

вытянула морду в ненужном направлении, и сосредоточенно

втягивала в себя воздух. Интересно, что она унюхала?

«Не мешай, пусть ищет», - остановил я кинолога,

собравшегося оградить лохматого подопечного от инстинктивного

намерения проверить что там хорошо пахнет.

«Птицу дохлую учуяла, или мышь», - объяснил Дока

поведение собачухи, - «она их и за десять метров унюхает!» - этому

я не поверил, потому что и Чапа дохлятину тоже не пропускает

никогда и унюхивает ее издали, а сейчас у моих ног сидел спокойно

и к Зинуле не рвался.

Та же, вытянувшись в струну и медленно-медленно

перебирая лапами, прошла метров пять, опустила голову, что-то

схватила с земли, и повернувшись в нашу сторону, на нее же

уселась, с демонстрацией на мордашке очевидного удовольствия.

«Сюда неси!» - приказал Дока, и повернулся ко мне, - «Если

здесь в туалет кто-то ходил и она бумажку припрет – я ей не то что

конфету, а и куска хлеба не дам!»

Собачка подошла к временному хозяину, преданно

посмотрела ему в лицо, и положила у ног небольшую смятую

бумажку. На которую тот презрительно посмотрел, и поднимать с

земли не собирался – очень она походила на использованную в

определенных и необходимых каждому человеку операциях.

Пришлось это делать мне, как менее щепетильному – двумя