Ослепительный оскал

й Эмили Диккинсон. Говорил мне, что хотел быть поэтом, а я думала: если бы я была Эмили Диккинсон! И учась в колледже, я часто мечтала, что Чарльз приедет за мной и женится на мне. Конечно, он этого не сделал.

Я видела его несколько раз, однажды на ленче в Бостоне; он был мил со мной, но не больше. Потом он уехал домой, и я долго о нем не слышала. Прошлой весной, когда закончилась моя учеба, я решила съездить на Запад и навестить его. Миссис Синглентон искала компаньонку, и мой отец устроил меня на это место. Я надеялась, что если буду жить в одном доме с Чарльзом, то он может в меня влюбиться. И миссис Синглентон тоже была не против этого. Если Чарльзу суждено было на ком-то жениться, она предпочла бы для него жену, которой могла бы управлять.

Я посмотрел ей в лицо и убедился, что она говорит искренне.

– Вы странная девушка, Сильвия. Вы действительно говорили об этом с миссис Синглентон?

– Мне не пришлось. Она оставляла нас вместе при каждом удобном случае, и я понимала причину этого. Отец говорил, что главная добродетель женщины заключается в уменье видеть то, что происходит у нее перед носом. И она должна говорить правду о том, что видит – это ее основная черта.

– Беру свои слова назад. Вы не странная, вы уникальная.

– Я тоже так думаю, но Чарли – нет. Он редко бывал дома и не дал мне приличного шанса влюбить его своей близостью. Большую часть свободного времени он проводил в своем домике или в автомобильных поездках по Штатам. Тогда я не знала о женщине, но думаю, она имела прямое отношение к тому, что он пытался сделать. А пытался он, притом безнадежно, порвать с матерью и с ее деньгами и самому строить жизнь. Видите ли, миссис Синглентон владела всеми деньгами еще при жизни своего мужа. Он был старомодным типом мужа богатой женщины – яхтсмен, игрок в поло и мальчик на побегушках у жены. Чарли мыслил совсем не так, как его отец. Он считал, что у него и всего его класса порваны связи с действительностью. Считал, что нужно спасать свою индивидуальность, погружаясь на самое дно и проникая в суть вещей.

– И он это сделал?

– Он пытался, но это оказалось труднее, чем он думал. Например, этим летом он работал в долине сборщиком томатов. Мать предложила ему место управляющего ранчо, но он не согласился. Конечно, долго это продолжаться не могло. Он подрался с десятником и потерял работу, если это вообще можно назвать работой. Миссис Синглентон чуть не умерла, когда он вернулся домой весь избитый, с синяками на лице. Я тоже чуть не умерла, но Чарльзу это, казалось, даже доставило некоторое удовольствие.

– Когда это было?

– В июле, через несколько дней после моего приезда. В середине июля.

– А где произошла драка?

– На ранчо, неподалеку от Бейкерфильда. Точно я не знаю.

– И после этого он оставался здесь до сентября?

– Уезжал и приезжал. Он часто уезжал на два-три дня.

– Вы не думаете, что и сейчас он в такой поездке?

– Может быть. Но я не надеюсь, что на этот раз он вернется по собственной воле.

– Вы думаете,