Ослепительный оскал

Может быть, связь ее с сыном, оборвавшись, так больно ударила ее. Но, может быть, она поняла, что он умер, и говорила так, чтобы не впасть в отчаяние. Но как бы то ни было, она готова была верить почти всему и подозревать всех и каждого. Она потеряла чувство реальности.

– Я никогда не встречал Чарльза, – ответил я. – Спокойной ночи. Желаю удачи.

Старуха не ответила.

Глава 12

Сильвия проводила меня до конца холла.

– Мне очень жаль, мистер Арчер. Две последние недели были для нее ужасно трудными. Она уже много дней находится под действием наркотиков. Когда реальность не согласуется с ее представлениями, она просто не слышит того, что говорят, или забывает об этом. Но сознание у нее не затуманено. Она так много страдала, что не выносит разговоров о фактах, не желает даже слышать о них.

– О каких фактах?

Неожиданно Сильвия спросила:

– Мы не могли бы посидеть в вашей машине? Думаю, что ей все же хочется, чтобы я с вами поговорила.

– Нужно быть психиатром, чтобы понимать подобные вещи.

– Я и есть психиатр во всем, что касается миссис Синглентон. Знаете, как бывает, когда постоянно находишься у кого-нибудь под рукой?

– Приходится изучать отпечатки пальцев этой руки. Давно вы у нее служите?

– Только с июня. Но наши семьи знакомы уже пропасть лет. Отец Чарльза вместе с моим отцом учился в Гарварде.

Девушка потянулась к ручке двери.

– Извините меня, я хочу выйти на свежий воздух.

– А ей разве не нужна помощь?

– Слуги дежурят. Они помогут ей лечь.

Сильвия направилась к моей машине.

– Минутку, Сильвия. У вас есть фото Чарльза? Лучше всего недавний снимок.

– Конечно есть.

– Вы не принесете его мне?

– У меня есть один с собой, – ответила она безо всякого смущения. Девушка вынула из кармана костюма бумажник и извлекла из него маленькую моментальную фотографию, которую и вручила мне.

– Она достаточного размера, достаточно ясная?

На фото был заснят молодой человек в теннисных шортах и рубашке с короткими рукавами и открытой шеей, улыбающийся на солнце. Сила и тонкость его черт подчеркивалась стрижкой ежиком. Он был атлетического сложения, с широкими покатыми плечами и мускулистыми руками. Но в нем было что-то деланное, актерское. Его поза была нарочитой, грудь выпячена, живот втянут, словно он боялся холодного взгляда камеры или горячих глаз солнца. – Достаточно ясная, – ответил я. – Можно ее взять?

– На сколько вам будет нужно. Он здесь очень похож.

Забираясь в машину, она показала прекрасные округлые ноги. Скользнув за руль, я почувствовал, что она наполнила машину чистым, каким-то весенним запахом. Я предложил ей сигарету.

– Спасибо, я не курю.

– Сколько вам лет, Сильвия?

– Двадцать один год.

Совершенно не к месту, она добавила;

– Я как раз получила от поверенного матери чек за первый квартал.

– Очень хорошо.

– Чек почти на тысячу долларов. Так что я могла бы нанять вас, если вы согласитесь на меня работать.

– Я не могу обещать ничего определенного. Вы очень хотите