Бизнес - класс

Также беззвучно раскрылась резная дубовая дверь, за которой, отделенные стеклом, сидели двое охранников.

Дом спал. Сам Фархадов в пуловере и пижамных брюках поджидал их в каминном зале. Стрельнул недовольным взглядом из-под косматых бровей по невестке, будто снайпер из-за укрытия, хмуро поздоровался с нежданным гостем.

- И что за спешка? Кофе? Чай?.. Лариса!

- Да, да, я приготовлю, - Лариса поспешно двинулась вглубь дома.

- Как впечатления от меторождения?

- Видно, что дело всерьез начиналось, - Коломнин по знаку хозяина погрузился в глубокое кресло у журнального столика, в котором тут же и утонул. Сам Фархадов уселся подле, на жестком маленьком диванчике.

- Дело - да. Это главное, - Фархадов словно не обратил внимания на двусмысленность похвалы. Пожевал выцветшими губами. - Ради этого и бьюсь. На отдых бы пора. Заслужил как будто. Да и ресурс выработан. Но - как оставить? И на кого? С сыном начинали. Вот доведу до конца и тогда уж... Так что хотел?

"Для начала - пересесть", - едва не брякнул Коломнин. Он уже понял отработанный трюк Фархадова: гость, углубившийся задом в податливую кожу дивана, с безвольно задранными кверху коленями и обнажившимися носками (слава Богу, надел свежие), и парящий где-то ввысях хозяин, - словно коршун над добычей, - какой после этого разговор на равных?

Поерзав, переместился на краешек кресла. Прямо встретил снисходительный взгляд полубога, снизошедшего до разговора со смертным. Времени для политеса не оставалось.

- Салман Курбадович, могу я говорить откровенно?

- Ты с этим пришел. Говори, - в глубине насмешливого взгляда угадывалась тревога.

- Мне действительно очень симпатично то, чем вы занимаетесь.

- Вот как? То есть вам симпатично? - съехидничал Фархадов. - Высокая оценка.

- Но я вынужден вас спросить: чего вы добиваетесь, Салман Курбадович?

- Что-с?!

- Нам удалось изучить - правда, очень поверхностно - финансовое положение компании. - Ну-с, поздравляю.

- Да не с чем. Это - полный крах!...Только прошу, дайте высказаться! За два года компания обросла долгами на десятки миллионов долларов. И отдавать нечем. Нечем, дорогой Салман Курбадович. Это-то вам должно быть известно. Все надежда на то, чтобы пробиться к узлу учета. Но - на трассе, как выясняется, конь не валялся.

- Мы вошли в сложный таежный профиль.

- Да бросьте вы! - вскричал, вскакивая, Коломнин, так что рот Фархадова от изумления приоткрылся, а вошедшиая Лариса едва не выронила поднос. - Скажите честно, когда вы сами в последний раз были на буровых?

Лицо старика стремительно обросло пятнами.

- Салман Курбадович не может сейчас ездить, - поспешно, с плохо скрываемой укоризной ответила за него Лариса. - Врачи категорически запретили летать... Временно, конечно.

- Извините за бестактность, - Коломнин изобразил что-то вроде легкого поклона. - Это я к тому, что разговоры насчет всяких там сложностей - брехня. Вам врут. Щадят, наверное. Но трассу забросили. И это есть факт! Вас элементарно водят за нос.

- Да ты! - губы Фархадова задрожали, острые пальцы впились в подлокотник дивана.

С кем разговариваешь, мальчишка?! Фархадова вся Сибирь! Весь мир знает. А ты против меня - наперсток!

- Вот и хочу, чтоб великий путь не завершился кляксой, - тихо, на контрасте проговорил Коломнин.

Воцарилась внезапная тишина. По глубоким морщинам заструился пот, Коломнин попал снайперски точно. И хоть и жаль стало растерянного старика, нельзя было не использовать ситуацию.

- Вам известен реальный объем долгов? Знаете ли вы, что строители полгода не получают зарплату? Что подрядчики не подают в суд только потому, что боятся лишиться последнего фронта работ? А деньги от добычи газоконденсата, что прежде, при Тимуре, шли на экстренные платежи и поддерживали строительство трассы, теперь элементарно разворовываются.

Испуганная Лариса шагнула к свекру, успокаивающе положила ладонь на плечо. Но это было излишне. Фархадов оправился. Укрыл гневный взгляд под густые ресницы, как прячут в ножны клинок.

- Да, мне непросто сейчас управлять процессом так, как раньше, - тяжело признал он. - Но рядом есть надежные люди. Друзья, родственники. И они делают то, что умеют. И как умеют!

- Друзья! Родственники! - с горечью повторил Коломнин. - Дорогой мой, разуважаемейший Салман Курбадович! Вы будто задержались где-то в начале девяностых. Тогда все точно так и рассуждали: самое надежное - это с друзьями. Пока разборки не начались. И между прочим, первых киллеров друзья на друзей заказывали. Да и не это сейчас главное. Очень похоже, что компанию вашу кто-то умышленно долгами обложил, чтоб потом задешево под себя скупить.

- Кого скупить? Меня? Фархадова?! Пусть только кто попробует. Да по моему зову вся нефтянка на помощь слетится. Кругом, куда ни глянь, мои воспитанники.

- Вот кто-то из них и точит зубы на местрождение, - сбил его порыв Коломнин. - Тем более теперь, когда выяснилось, какие здесь роскошные пласты газоконденсата. Впрочем, если готовы отдать?..

- Отдать?! Мое это все! И вот их теперь, - Фархадов ткнул пальцем в Ларису. - Внучке все передам. Не для того мой сын погиб, чтоб теперь, стало быть, в чужие руки...Тебе, впрочем, разве понять!

- Как не понять? Как раз потому и здесь, что того же хочу, - чтоб дело ваше не разграбили. Только ситуация больно хреновенькая. У банка зависает пять миллионов кредитных денег. И отдать неоткуда. Да еще столько же нужно, чтоб дотянуть "нитку" до магистрали. А остальные кредиторы наготове стоят. Тут тенденция простая, как у голодных крыс: один подаст иск и - вся стая кинется. Все обгладают. Готовы обсудить?

Тяжким было молчание Фархадова. Гордость боролась в нем с безысходностью.

Лариса обошла диванчик, опустилась перед ним на колени, заглянула снизу вверх:

- Салман Курбадович! Голубчик. Ради Бога! Это последний шанс. Банк на сегодня наш союзник. Все зависит от него. Ведь в самом деле, если только слух пойдет, что Фархадов рушится и... вы ведь умница, все понимаете. Ведь сколько сделано, сколько Тимур сюда вложил. А?

Коломнин отхлебнул кофе. Потянулся к огромному бокалу чая, приготовленному для хозяина.