Сокровище призраков

Следователь посмотрел на меня.

– Кто мог бы ее опознать?

– Варвара Емельяновна, – тут же ответила я. – Другой кандидатуры предложить не могу.

Представители органов хором издали стон. Варвару Емельяновну знали все.

– Марина Владиславовна, вы не сходите со мной к вашей соседке? – робко попросил пожилой следователь. – А то уже поздно. Не знаю, как она меня встретит.

– Ты думаешь, что она тебя в другое время встретила бы радостно? Без наставлений и указаний? – спросил судмедэксперт.

– Вы думаете, она ко мне благосклонно относится? – спросила я.

– А, может, кто-то еще из жильцов в состоянии опознать женщину? – подал голос парень из бригады. – Петрович, она давно умерла?

– Больше года. Но не десять лет назад. Сейчас я не могу точно определить. И вообще удастся определить только примерно. Марина Владиславовна, кто из жильцов живет здесь лет пять? Или хотя бы три? И всех знает.

Один такой жилец находился по принуждению в гостях у органов. Можно было позвать Зиновия Степановича, но про него органы тоже были наслышаны и звать не хотели. Я предложила кандидатуру дворника Василия, если он еще трезв и не спит.

– Протрезвим и разбудим, – сказали два молодых мужика. – Если альтернатива – Варвара Емельяновна, то справимся.

Святослав сказал, что идет ставить чайник, и отправился на кухню. Я осталась с «гостями». Лариса находилась с детьми и котами в комнате. Святослав собственноручно отнес детям и Ларисе по куску торта и чай, потом предложил «гостям» заходить по очереди на кухню. Если дворник пьян, то придет не сразу.

Мне показалось, что вонять стало меньше. Из-за того, что открыта входная дверь и дверь кладовки? Или я попривыкла к запаху? Страх, испытанный мною в первое мгновение, прошел. Может, я такая бесчувственная? Но мне на самом деле не было страшно. Живых надо бояться, а не мертвых. Было бы страшно, если бы украли ребенка. Вот тут я бы сходила с ума. Если бы я повредила руку и не смогла больше работать и содержать семью, а какие-то старые трупы… Жалко ли мне Маргариту? Не знаю. Мы не были знакомы. Жалко ли двух бомжей, подкинутых мне под дверь? Пожалуй, главным моим чувством было омерзение. А этот труп еще столько времени пролежал в моей квартире! Я тут уже жила, мои дети тут жили, я занималась любовью. А если бы дети открыли сундук? В мое отсутствие? Если бы этот труп увидела моя дочь?! Вот чего следовало бояться. А так… Переживу. Надо только надеяться, что это – последний труп в моей квартире и ее окрестностях.

Тем временем привели Василия, вслед за дворником прибежала Варвара Емельяновна, которая явно услышала на лестнице какой-то шум. Будто дежурила под дверью! А не успевший протрезветь Василий еще и разговаривал громким голосом.

Вначале Варвара воспитывала дворника, но он плохо поддавался воспитанию и туго соображал. Потом сухонькая старушка переключилась на следственную бригаду. Святослав, Лариса и мои дети в коридор не выходили. Следователь подхватил говорившую без остановки Варвару Емельяновну и провел в кладовку, где труп женщины уже лежал на полу, на куске черного полиэтилена.

Варвара для разнообразия закрыла рот.

– А кто это ее так? – спросила она тихим (для себя) голосом.

– Вы знаете эту женщину?

– Ритка, шалава Олега. Гуляла по-страшному. Мужик деньги зарабатывал, а она в его квартиру кобелей водила. Ой, так тут же мамаша ее недавно приезжала! Наверное, до сих пор в городе. – Варвара резко повернулась ко мне: – Ты почему милиции не сказала, что Риткина мамаша ее искала?

– А откуда мне знать, что это Ритка? – Я кивнула на труп.

Я развернулась и вышла из кладовки. Варвара Емельяновна быстро пришла в себя и продолжила воспитательный процесс всех, находившихся поблизости. Я быстро рассказала пожилому следователю про мать Ритки и предложила спросить о ней у Юрия, моего соседа снизу, или у своего коллеги, который тут бывает чаще других. Потом я прошла на кухню и налила себе чаю. Там один молодой опер ел торт в компании Святослава.

Быстро выпив чаю, я отрезала большой кусок торта, завернула в салфетку, потом положила в полиэтиленовый мешок и вынесла Василию, который тоже опознал Маргариту.

– Чаю попьете, – сказала я ему.

– Спасибо, Марина.

– Так, а мне? – откуда ни возьмись, рядом нарисовалась Варвара. – Почему ты не угощаешь старого человека? Я тут мертвяков в твоей квартире опознаю, которых ты сама опознать не можешь, а ты меня даже чаем не угостила! Сама торты покупаешь чуть ли не каждый день, я видела, как ты коробки на помойку выносишь, нет, чтобы занести мне кусочек!

Из кухни появился молодой оперативник с пакетом. Кусок для Варвары был меньше куска для Василия. Молодой человек вручил пакет Варваре Емельяновне.

– А это, значит, твой молодой кобель? – Варвара внимательно оглядела оперативника в штатском. – Все вы живете в грехе, не то что не венчаетесь, а даже в ЗАГСе не регистрируетесь. Как не стыдно! У тебя детей двое! Какой ты им подаешь пример?

«Молодой кобель» с перекошенным лицом достал из кармана удостоверение и сунул под нос Варваре.

– Я не могу прочитать без очков, – отмахнулась она.

– Вы только что оскорбили сотрудника при исполнении в присутствии свидетелей, – с ничего не выражающим лицом заявил следователь, обращаясь к Варваре. – Поэтому я буду вынужден принять меры. А пока, пожалуйста, покиньте помещение.

Следователь кивнул двум молодым парням, которые быстренько подхватили Варвару под белы ручки. Она орала на всем пути до своей квартиры. Потом продолжила кричать на лестничной площадке, но там ее уже принялись успокаивать другие граждане, которым завтра предстояло идти на работу.

Вскоре сотрудники органов с трупом в черном мешке мою квартиру покинули.

– Вызывайте, если еще кого-то найдете или подкинут, – сказали мне на прощание.

Василий, покачиваясь, ушел сам.

Сонные дети отправились в ванную, мы с Ларисой их уложили, потом пришли в кухню, где так и сидел Святослав.

– Я не выходил, чтобы Варвара меня случайно не узнала, – пояснил Святослав. – Поэтому взял на себя роль радушного хозяина.

– Она тебя много раз видела? – уточнила Лариса.

– Не много, но видела. А от нее лучше держаться подальше. Ладно, пошли кейс открывать.

Мы отправились в мастерскую, куда Святослав также отнес свои инструменты, я достала кейс, Святослав приступил к изучению замка. Замок был кодовый. Святослав достал из своей сумки какой-то непонятный приборчик. Приборчик был электронный. Вскрыватель замков? Или как он правильно называется?

Насколько я поняла действие приборчика, он просчитывал различные варианты кодов. Через десять минут кейс был раскрыт.

Такое количество денег я видела только в кино. Там за них обычно убивают. Деньги были в банковских бандеролях купюрами по пять тысяч рублей и по тысяче рублей. Святослав извлек пачку тысячных купюр и вручил мне. После этого закрыл кейс и ввел какой-то код. Потом он извлек из кармана мобильный, запустил набор номера, а когда там ответили, сказал:

– Я нашел. Да, в квартире. Хорошо, спущусь через полчаса.

– Что ты собираешься делать? – спросила Лариса. Я, как дура, молча стояла с пачкой тысячерублевок в руке.

– Отдам деньги законным хозяевам.

– Но…

– Вы жить хотите, Лариса Федоровна? Вы хотите, чтобы ваши внуки были живы, здоровы и никто не брал их в заложники? Вы хотите, чтобы Марина могла спокойно жить, не находить больше никаких трупов, не слышать странных звуков? Вы хотите, чтобы ее оставили в покое? Чтобы в квартиру никто больше не пытался залезть?

– Э-э-э… – промычала Лариса.

– Вы знаете, что делать с такими деньгами? – Святослав потряс кейсом. – Вы знаете, на что их можно потратить? Вы знаете, как их потратить и не привлечь внимания?

Лариса молчала.

– Теперь мою семью оставят в покое? – спросила я.

– Надеюсь, – улыбнулся Святослав. – Деньги нашлись. Бриллианты тоже нашлись. Купи себе какой-нибудь подарок, Марина.

Вскоре он уехал, поцеловав меня в щечку, а мы с Ларисой отправились на кухню и выпили водки. Иначе было не снять стресс.