По следу смеющегося маньяка. Ложная жертва. Крылья безумия

– Стало быть, мисс Ландерс сама приехала сюда и заявила о происшедшем?

– Да. Примерно через два часа после случившегося. Она снимает на лето небольшой домик в паре миль от города. Там нет ни телефона, ни электричества. Мисс Ландерс – художница. Этой весной у нее прошла персональная выставка в хартфордском музее. Отличная, надо сказать, была выставка.

– Как вы думаете, это действительно произошло? Не относится ли она случайно к дамам эксцентричного невротического склада, пытающимся привлечь внимание к своей персоне любой ценой?

– Нет, нет. Ни в коем случае, – поспешил уверить Питера Маклин. – Спокойная, уравновешенная, самостоятельная, независимая. И как я уже сказал, очень привлекательная. Она не стала бы устраивать такой концерт, чтобы привлечь к себе внимание.

– И у нее нет совсем никаких описаний?

– Она запомнила только их голоса и считает, что если бы снова услышала их, то непременно узнала бы.

– Насколько серьезно она пострадала?

– Переломов нет, внутренних повреждений тоже. – Лицо Маклина посуровело. – Самое худшее теперь для нее это стыд. Теперь все будут показывать на нее пальцами и говорить, что ее изнасиловали в лесу двое парней. А как все было? И сопротивлялась ли она? Многие считают, что изнасилование без частичного согласия невозможно. По сводкам ФБР, у нас в стране каждые тридцать пять минут совершается изнасилование. А знаете, что сказала мне эта мисс Ландерс на прощание? Она спросила: «Где мне теперь спрятаться?»

– Так она пыталась спрятаться?

– Нет, из города она не уехала. Если вы это имели в виду.

– И для этого имеются причины? Я хочу сказать, не просили ли вы ее остаться на случай, если поймаете этих двоих?

– Нет. – Маклин задумчиво вертел в пальцах незажженную сигарету. – Я предложил ей уехать куда-нибудь на время, а она ответила, что не собирается бежать из собственного дома из-за каких-то мерзавцев. Не знаю, быть может, у нее денежные проблемы. Она в общем-то живет не богато. Хотя, с другой стороны, и не бедно.

– Скажите, у нее есть друзья? Кто-нибудь навещал ее после случившегося?

– А вот это, пожалуй, интересная вещь. – Маклин наконец зажег сигарету. – Она что-то вроде одиночки. Живет здесь чуть меньше года, люди в городе знают ее и любят. Она со всеми мила, улыбчива, но, похоже, не склонна с кем-либо сближаться. В клубе не бывает, а ведь в нем сосредоточена вся наша жизнь. Если вы спросите меня, кто ее друзья, я затруднюсь ответить. Доктор Хоппер, местный пресвитерианский священник, наведался к ней вчера узнать, не может ли чем-нибудь помочь ей, но она вежливо поблагодарила и сказала, что хочет остаться одна. Наверное, это можно понять.

– Как вы думаете, она согласится поговорить со мной? – спросил Питер.

– Не знаю. Не уверен.

– Но вы-то сами не возражаете, если я попробую?

Маклин пожал плечами:

– Мы живем в свободной стране.

Глава 2

Затемненные очки не отрываясь смотрели на Питера. Ружейное дуло было по-прежнему направлено на него.

– Я не могу говорить с вами, мистер Стайлс. Я не могу рисковать, – сказала Эллен Ландерс. – Я не могу пойти на риск оказаться обманутой и стать центром газетной истории. У меня есть обыкновенное человеческое право защитить себя от подобных вещей. Пожалуйста, уходите.

– Обещаю вам, что не будет никакого обмана, – постарался уверить ее Питер. – Пожалуйста, позвольте мне поговорить с вами. Вам не придется ничего рассказывать или отвечать на вопросы. А если вы попросите меня уйти, я это сразу сделаю.

Ярко-красные губы слегка дрогнули. «Маклин был прав, – подумал Питер. – Прелестное лицо, потрясающая фигура… Какой она представилась тогда, выходя из воды, тем двум подонкам? Да, – подумал он мрачно, – все-таки в каждом из нас так или иначе сидит это гнусное желание подглядывать за другими…»

– Можете подняться на террасу. Всего на несколько минут, – проговорила Эллен Ландерс и, повернувшись к нему спиной, направилась к дому. Питер последовал за ней. Уже первые минуты этого свидания заставили его задуматься. Он нарочито громко захлопнул дверцу своего автомобиля, чтобы предупредить ее о своем приезде. Она же немедленно выскочила к нему навстречу с такой готовностью, словно ждала кого-то. Кого-то, кого страстно хотела видеть.

Поднявшись на террасу, она сунула ружье за дверь, потом подошла к плетеному креслу и села, не глядя на Питера. По другую сторону от двери стояло еще одно кресло. Немного поразмыслив, Питер присел на пол на краю террасы в нескольких ярдах от девушки. От него не укрылось, как нервно подрагивала ее загорелая щека. Питер заговорил.

– Это случилось зимой. Нагрянуло со спины, неожиданно, непостижимо… – Сдержанно, без бесполезных эмоций он рассказал ей об искаженных злобой лицах в темных очках, о несшемся ему вдогонку чудовищном смехе, о казавшемся бесконечным ужасном падении в пропасть, об отчаянных криках отца и страшном запахе горелой плоти. Рассказал и о том, как очнулся в больнице без половины ноги.

– Этот смех стоял у меня в ушах долгие месяцы. Я заперся в своей нью-йоркской квартире и не хотел никого видеть. Я чувствовал себя калекой, уродом, объектом всеобщей жалости. Я понял, что никогда в жизни больше не смогу любить, играть, веселиться. Я не мог выходить из дому – мне казалось все смотрят на меня. Но на помощь мне пришла девушка, которую я когда-то любил и которая вышла замуж за другого. Она убедила меня, что я не изгой и не калека, что я могу жить как прежде. Я говорю это вам для того, чтобы вы знали – все, что произошло с вами, забудется, и вы будете жить свободной, нормальной жизнью, какой жили до этого. Всего в каких-то десяти милях отсюда живут тысячи людей, никогда не слышавших о вас и о том, что произошло в воскресенье. Ваши синяки и ушибы заживут, и тогда ничто не будет напоминать вам о случившемся. Вам не из-за чего чувствовать себя виноватой. На свете нет ничего, что могло бы мешать вам жить… – Он задумчиво помолчал и прибавил: – За исключением разве что одной вещи.

– Какой же?

– Гнева. – Голос Питера сделался жестким. – Именно от него мне так и не удалось избавиться. От гнева к тем двум злобным тварям. Быть может, это те же двое, а быть может, и нет, но в любом случае они похожи как близнецы и мне бы хотелось рассчитаться с ними сполна. А еще мне бы хотелось помочь вам рассчитаться с ними.

– Но как? – едва слышно произнесла она.

– Для начала их нужно найти.

– Как?

– Все это время я был уверен, что если бы встретил их на улице, то сразу бы узнал, – сказал Питер. – Мне казалось, что их преступление я прочту у них на лбу. Разумеется, это не так. Зато совершенно ясно, что им нужна толпа, они любят многолюдные сборища. В моем случае это был горнолыжный чемпионат, в случае с вами – крупномасштабный турнир по гольфу.

– Но я не могла бы узнать их, если бы увидела, – заметила Эллен Ландерс. – Так как же смогли бы вы?

– Быть может, это что-то вроде внутреннего радара, – ответил Питер.

Эллен Ландерс беспокойно шевельнулась в кресле.

– Я понимаю, почему вы приехали и что собираетесь делать, – проговорила она с едва заметной улыбкой. – Я понимаю все, что вы сказали. Спасибо вам за поддержку. Но не могли бы вы сейчас уйти и вернуться, ну, скажем, после пяти?

– Вы кого-то ждете? – поинтересовался Питер.

– Да.

– Так я приеду. – Он поднялся. – И прошу вас, Эллен, не скрывайтесь от меня. Вы еще пока не дали мне достаточно шансов убедить вас.

– Обещаю вам, что буду дома после пяти, – твердо сказала она.

Он слегка махнул ей рукой на прощание и направился по тропинке от дома. Она явно ждала мужчину. Питер понял это по тому, как она выбежала на тропинку, еще не зная, что ошиблась, – так женщина может встречать только любимого мужчину. Значит, она не так уж одинока и беспомощна.

Он сел в «ягуар» и вскоре уже был на шоссе. За то короткое время, что он говорил с Эллен Ландерс, Питер почувствовал к ней симпатию. Оба они пережили жестокое физическое насилие подонков, оставшихся безнаказанными, – и это роднило их. Пройдя через горечь боли и унижения, Питер теперь страстно хотел помочь этой девушке преодолеть их. Это было похоже на братство алкоголиков.