Шесть к одному – против(ЛП)

Интересно, женат ли Сэм Бентли, подумал Гидеон, и если женат, видела ли его супруга эту секретаршу.

В конце коридора дверь с табличкой «Управляющий» открылась в просторную, хорошо освещенную комнату с письменным столом, несколькими картотечными шкафами, угловым кожаным диваном и кухонной зоной в углу. Гидеон бросил куртку, шлем и перчатки на диван.

Секретарша подошла к столу, нажала кнопку и сказала что-то в интерком.

— Мистер Бентли примет вас сейчас, — сообщила она, и секундой позже дверь в стене бесшумно отошла в сторону.

Поблагодарив ее кивком головы и приняв невозмутимый вид человека, привычного к такого рода обстановке, Гидеон перешагнул порог. Дверь закрылась за ним с легким щелчком.

Помещение было большое и скорее напоминало жилую комнату, чем рабочий кабинет: одну стену занимали высокие, от потолка до пола, окна, к громадному письменному столу вели ступеньки, а у круглого камина на возвышении разместились несколько кресел. Как и повсюду, здесь преобладали кремовый, золотистый и бронзовый цвета, а также кожа, мрамор и бархат. Общий эффект — очень и очень дорого.

Стоявший у окна хозяин этих владений повернулся навстречу гостю, и Гидеон увидел перед собой среднего роста мужчину, слегка полноватого и примерно одного возраста — или чуть старше — с ним.

— А, мистер Блейк. Гидеон Блейк, если не ошибаюсь.

— Совершенно верно.

— Я почти уверен, что мы с вами не встречались — наверняка запомнил бы это имя. Итак, объясните, почему я должен вас принимать? — Голос его выдавал выпускника привилегированной частной школы.

— Это вы объясните мне, почему я здесь. Вы ведь согласились меня принять, — возразил Гидеон. — Я упомянул Дэмиена Дэниелса, и это сработало, не так ли?

— И какое отношение я имею к Дэмиену Дэниелсу? — раздраженно спросил Бентли.

— Вы хорошо его знали?

— Его самого — нет, но я знал его брата. Впрочем, вас это не касается.

— И что же, вы совсем не знали Дэмиена? — удивился Гидеон.

— Я же сказал. Послушайте, что это все значит?

— Если вы его не знали, то почему согласились встретиться со мной по той лишь причине, что я назвал его имя? И как получилось, что у него записано ваше имя и ваш номер телефона?

— Неужели?

— Да, в числе прочих.

Бентли пристально посмотрел на него.

— А кто вы? Частный детектив?

— Всего лишь друг семьи.

— Это они вас послали?

— Я помогаю сестре Дэмиена разобраться с делами.

— Она ваша подружка?

— При всем уважении, это не ваше дело.

Бентли пожал плечами.

— Что ж. Я понятия не имею, почему Дэниелс записал мой номер телефона. — Он отошел к столу, взял украшенную мозаикой коробку для сигар и, сделав в сторону Гидеона ни к чему не обязывающий приглашающий жест, выбрал сигару и прикурил ее от спички из золотистого коробка. — И что же это за прочие имена?

— Генри Ллойд-Эллис, Гарт Стивенсон, Робин Тейт…

— И все?

— Нет. Там были еще Джулиан Норрис и Адам Тетли…

— Джулиан давно умер, — равнодушно констатировал Бентли, затягиваясь сигарой.

— Мне это известно. Вы его знали?

— Давно. Мы потеряли связь много лет назад. Вы сами знаете, как это бывает…

— Много лет назад? А поточнее?

— Трудно сказать… Лет десять… может быть, двенадцать. Какое это имеет значение? — Бентли снова пожал плечами. — Послушайте, я действительно не понимаю, что вы собираетесь со всем этим делать. Дэмиен мертв, и причина, по которой он записал наши имена, скорее всего, умерла с ним. Я вам помочь не могу.

Он наклонился и нажал кнопку интеркома, но Гидеон опередил его.

— Да, пожалуй, вы правы. Я наверно передам список полиции, и пусть они сами с ним разбираются.

Бентли остановился. С конца сигары тонкой змейкой поднимался дым.

— Зачем вам это нужно? Чем их может заинтересовать список? Начать с того, что составлен он явно давно. Год или дальше больше тому назад, когда еще был жив Джулиан Норрис.

— Дэмиена Дэниелса застрелили, — напомнил Гидеон. — И полиция задержала Адама Тетли. Думаю, им будет интересно узнать, что его имя есть в некоем списке, составленном самим Дэмиеном.

Такой ответ определенно пришелся хозяину клуба не по вкусу. В интеркоме пропищал далекий голосок, и он, наклонившись, отрывисто бросил:

— Извините, Джанет. Дайте мне еще пять минут.

Бентли выпрямился и перенес внимание на гостя.

— Ладно. Что вы хотите? Денег? Сколько?

Гидеон заколебался, не зная, что сказать.

— А во сколько вы его оцениваете?

Бентли затянулся и, задумчиво глядя на него, выпустил струю ароматного дыма.

— Вы ведь не знаете, да? Вы ничего не знаете. Блефуете. Скажите — если вы действительно друг семьи, — почему вы сразу не передали его полиции?

Гидеон понимал, что проиграл, а потому решил сказать правду.

— Один из тех, чье имя значится в списке, наш друг. Я хотел выяснить, в чем дело, прежде чем давать списку ход.

— Хорошо, мистер Блейк, пусть так. Если в списке ваш друг, почему вы не спросите у него? — Он усмехнулся и нажал кнопку интеркома. — Джанет, мистер Блейк уходит.

По пути домой Гидеон еще раз прокрутил в голове весь разговор. На первый взгляд, он узнал не так уж много, но реакция Бентли была показательной. Он сказал, что не знает тренера, но согласился принять Гидеона лишь потому, что услышал имя Дэмиена Дэниелса. Далее. Бентли заявил, что все это дело его не интересует, но предложение передать список в полицию ему не понравилось. Предложение откупиться от Гидеона говорило о том, что Бентли прекрасно известно, что кроется за списком, но признать это он не пожелал.

Если Гидеон и вынес что-то из беседы с Бентли, так это то, что речь идет о чем-то важном. Стоило ли ради этого путешествовать более чем за сто миль? И, тем не менее, червячок сомнения не давал покоя. Почему Сэм Бентли так быстро предложил деньги? И за что именно он эти деньги предлагал? За список с именами и телефонами? За информацию? После некоторых раздумий Гидеону пришлось признать, что ответ может быть только один.

Сэм Бентли хотел купить его молчание.

Предложение было импульсивным, и Бентли снял его сразу же, как только понял, что гость блефует и не настроен передавать список в полицию. Но сам факт того, что бизнесмен был готов откупиться, настораживал и вызывал беспокойство. Что за игру вел Дэмиен? А Ллойд? Какова его роль? Да, верно, Ллойд не нравился Гидеону. Но почему? Наверняка он куда легче переносил бы самоуверенность и некоторую эмоциональную толстокожесть Ллойда, если бы тот не был приятелем Пиппы.

Так в чем же все-таки дело?

Зачем Дэмиену Дэниелсу, удачливому тренеру скаковых лошадей, составлять список, в котором оказались начинающий политик, владелец оздоровительного центра, школьный учитель, богатый член муниципалитета и специалист по системам безопасности, ныне покойный? Если они и знали друг друга, то вовсе не спешили признаваться в этом. Объединяло их только одно: каждый преуспел на избранном поприще. Лишним оказался Адам Тетли, человек, чья жизнь пошла не по плану.

Ответ, к которому снова и снова приходил Гидеон, звучал мрачно.

Шантаж.

Похоже, Дэмиен узнал нечто, объединяющее этих шестерых; нечто такое, что они предпочли бы не предавать разглашение. И, скорее всего, они даже были готовы платить за молчание. Каким бы странным и даже диким не казалось это сочетание, шантаж и Дэмиен, только такой вариант позволял объяснить все имевшиеся в распоряжении Гидеона факты. Но что могло связывать столь разных людей? Что объединяло их в одну группу?

Гидеон чувствовал себя человеком, наткнувшимся на спрятанную кем-то банку и приоткрывшим крышку. Вопрос стоял теперь так: прижмет ли он крышку покрепче и передаст банку, кому следует, не задумываясь о последствиях для Ллойда, Пиппы и родных Дэмиена Дэниелса, или же приподнимет крышку еще немного и посмотрит, что из нее выползет.