Мертвый сезон в агентстве Глория

– Здравствуйте, Александр Борисович! – услышал он ее голос сзади.

– Здравствуйте, вы ко мне?

– Это скорее способ унизить посетителя, нежели набить себе цену! – уверенно заявила женщина. Действительно великолепна, Турецкому не надо было много времени, чтобы оценить ее внешние достоинства.

– Извините, не понял?

– Вам же доложили обо мне. Молодой человек специально пошел.

– А-а… так это вы и есть…

– Елена Юрьевна Боярова, – уже теряя терпение, представилась она.

– Очень приятно. Александр Борисович… ах да! – Он принужденно засмеялся. – Действительно, извините, документы, совещания… – Он показал папку с бумагами. – Забылся. Прошу. Садитесь. Чем обязан?

– У вас курят?

– Курите.

– Мне сказали, что вы ведете дело по поводу убийства мистера Макклина. – Боярова положила на стол газету «Московский комсомолец» и, затянувшись сигаретой, обволокла себя дымом.

– Вы хотите назвать убийц?

– Нет, я пришла, чтобы прояснить ситуацию с моим мужем, Николаем Андреевичем Бояровым.

– Готов выслушать вас.

– В этой газетенке упоминается его имя. Вы читали статью?

– Ну а как же! – Турецкий пожал плечами.

– Может быть, она и опубликована с вашей подачи?

– С какой стати? – сделал удивленные глаза Турецкий.

– Мне говорили, что вы одно время активно подвизались на журналистском поприще. Вот и эта статья такая… как бы это… обтекаемая. Некоторые источники, не пожелавшие себя назвать, и так далее. Я ведь вижу, типичная утечка. Для привлечения внимания…

Боярова уже определенно нравилась Турецкому. Умна, наблюдательна, но, самое главное, предпочитает говорить то, что думает. Он улыбнулся с таким выражением лица, чтобы она могла истолковать его реакцию именно так, как ей хотелось бы.

– А скажите мне, пожалуйста, Елена Юрьевна, что это за таинственная фигура, которая в курсе моих прошлых и нынешних дел?

– А вот это как раз и неважно. Но я пришла для откровенного разговора. И если вы…

– Я того же мнения.

– Тогда постарайтесь какое-то время меня не перебивать, а я обещаю не злоупотреблять вашим вниманием. – С этими словами Боярова положила на стол Турецкого уже известный ему журнал с диадемой на обложке. – Думаю, его вы тоже видели. А может, и читали. Если вы владеете английским…

– Владею.

– Прекрасно. Эта диадема действительно когда-то принадлежала моим предкам. Семейству графов Демидовых. Далее. После блестяще проведенной операции в ресторане Дома литераторов вам, должно быть, стало известно, что я старательно собираю реликвии предков. Вероятно, и мой муж попал в уголовную историю исключительно из-за желания сделать мне подарок: поднести золотую диадему. Увы, его желание не сбылось, и я, честно говоря, не знаю, по какой причине. Теперь я понимаю, в чем может быть вина Николая. Да, он пошел на поводу у людей, которые были первоначально заинтересованы в краже. Другого слова тут не подберешь. Но сам-то муж действительно видел свою посредническую роль в том, чтобы помочь государству с инвестициями. И диадема, как я полагаю, могла стать его гонораром, с одной стороны, а с другой – вернуться к законному владельцу и уже никогда не покидать пределов России. Теперь о людях. Кто они? Очень большие чиновники: министр финансов, председатель Гохрана, советник президента по экономике. Особое место занимает референт последнего – некто Игорь Леонидович Маркин. Весьма скользкий тип. По-моему, его роль в деле с драгоценностями – главная. Не знаю, как другие, а лично я его и на дух не переношу. Как не переносила и бывшего бухгалтера Комара. Но на Маркине я хотела бы остановиться особо. Представьте себе, мелкий кремлевский чиновник, но с непомерными амбициями и, по словам мужа, с толковой башкой экономиста. Для меня во всей этой истории остается неясной одна вещь: зачем нужно было этому Маркину подсовывать мне каких-то охранников с их уголовными рожами и повадками?

– Извините, вынужден перебить вас. А какое отношение вообще имеет этот чиновник к охранникам, тем более с уголовными рожами?

– Вы не слышали такую фамилию – Довбня? Тимофей Поликарпович.

– Мне известно, что человек с такой фамилией руководит охраной среднего чиновничьего звена в Кремле. Речь о нем?

– О ком же еще! Другого с такой фамилией, пожалуй, и в Кремле не сыщешь!

Турецкий по достоинству оценил реплику Бояровой и весело рассмеялся.

– Так вот, Маркин и Довбня – друзья-приятели. И я почти уверена, что подобная охрана организована специально, чтобы те могли знать, что у нас дома происходит, с кем мы встречаемся, о чем говорим и так далее. Впрочем, выяснять этот вопрос – уже ваша прерогатива. Но вернемся к делу. После ухода ваших сотрудников из моего дома у меня произошел весьма нелегкий разговор с мужем. Я дала ему приличный срок, целые сутки, чтобы он все продумал и явился к вам. К сожалению, он не явился. Тогда пришлось приехать мне.

– Может быть, сутки – недостаточный срок, чтобы действительно все хорошенько обдумать и явиться с повинной?

– Для того чтобы поступить по-мужски, и суток не требуется! – безапелляционно возразила Боярова и снова потянулась к сигаретам.

– В любом случае спасибо, что вы приехали. Однако я пока не пойму, чем реально могу вам помочь.

– Я вам назвала истинных виновников кражи государственных ценностей. И если вы думаете, что дело это как-то заглохнет само собой, вы сильно ошибаетесь. Да, многим бы хотелось, чтобы это было именно так. Чтобы оно вообще никогда не всплыло. Но теперь уже поздно. А поскольку я уверена, что всплыло оно именно при вашем непосредственном участии…

Резко зазвонил телефон.

– Извините, – сказал Турецкий и поднял трубку. – Здравствуйте, да, я. Елена Юрьевна у меня, Николай Андреевич… – Он с улыбкой взглянул на Боярову и укоризненно, но и с уважением покачал головой. – Да уж чего хорошего! Жду в любое время. Хорошо.

– Что? – язвительно заметила Боярова. – Не вынесла-таки душа поэта? Жаловался на меня?

– Поделился… Все же разнести стальные ворота…

– Железные.

– Все равно – лихо! Это ж надо додуматься! С машиной хоть порядок?