Дороги рая (СИ)

- Вашим дальтоникам, - заметила Юля, - похуже живется, чем нашим. Недоразумения, наверное, бывают.

Джейсон решительно перевернул бумажную ленту с отчетом о Юлином здоровье, расстелил её на столе и достал из ящика карандаш.

- Вот что, Айс. Давай диктуй.

- Что диктовать? - не понял Айсинг.

- Какой у тебя цвет что означает.

- Снова в школу, пилот? Ладно, пиши... Сначала пройдемся по основному спектру. Итак, красный - гнев... Имей в виду, базовый цвет - базовая эмоция. Если хочешь до тонкостей, возьми тетрадь, и потолще.

- Пока обойдусь, - Джейсон разрисовал ленту таблицей и поместил в ней значение красного цвета.

- А ты бы и показывал, - попросила Юля Айсинга, который отреагировал удивленно.

- Не могу же я разозлиться по заказу!

- Оранжевый! - потребовал Джейсон.

- Азарт, задор...

- Желтый?

- Любовь, нежность...

- А вот на моей Земле, - заявила Юля, - считается, что подарить желтые цветы - к разлуке влюбленных... Забавно, правда? Все наоборот, но тоже о любви.

- Это лишний раз доказывает, - наставительно изрек Айсинг Эппл, - что у вашей расы есть некоторые основания быть причисленной к сообществам разумных существ, способным к элементарному культурному развитию. И хотя академики Кэдл и Кризи упорно придерживались противоположной...

Он ловко увернулся от пушенной в него Джейсоном жестянки из-под страйка.

- Зеленый? - Джейсон опять занес карандаш над своей таблицей.

- О, это сложное чувство... Досада, тоска, разочарование, отчаяние, безнадежность... Бессильная укоризна в адрес судьбы с горьковатым привкусом обреченности. В общем, Джей, такое чувство испытываешь, когда перед тобой только две дороги, и в конце первой тебя ждет любимый дядюшка-зануда со свежей порцией поучений, а в конце второй - компания голодных крейдов.

- Обе проблемы в принципе разрешимы, с помощью лоддера.

- Да, но когда в такой ситуации лоддера под рукой нет... Вот тут позеленеешь. Впрочем, у особо тонко организованных натур...

- Вроде тебя, - вставил Джейсон.

- Вроде меня, - охотно согласился Айсинг. - Так вот, у таких натур укоризна обычно бывает разбавлена изрядной долей самоиронии.

- И какой оттенок самоирония добавляет к зеленому цвету?

- Да никакого... Это неуловимая материя, Джей.

- Гм... Понятно. Голубой?

- Печаль.

- Синий?

- Просто дружелюбие.

- Фиолетовый?

- Страх.

- Так, со спектром покончили, - Джейсон заполнил очередную графу. Что еще?

- Много чего. Нейтральный цвет - белый, насчет белого у нас полно поговорок о философах, циниках и храбрецах... Но это всего лишь поговорки, сам понимаешь. Коричневый - неприязнь, малиновый - радость, розовый смущение, а раздражение - золотистые такие искорки. Недоумение, а иногда и растерянность - серый, скепсис и недоверие, если кто не умеет или не считает нужным их скрывать - очень темный, близко к черному. А есть ещё жемчужное воодушевление, серебристый блеск восторга, бежевое изумление, лазоревая романтическая грусть... И надежда, как морская волна на рассвете... Ты успеваешь записывать?

- Нет, - сердито сказал Джейсон, расчерчивая вторую таблицу рядом с первой.

Юля зачарованно смотрела на Айсинга.

- А вот такое, - пробормотала она, - когда вы знакомитесь, когда тебе кто-нибудь нравится...

- Флирт, - уточнил Айсинг с улыбкой. - Ну, это я могу и продемонстрировать.

Его флаш расцвел расходящимися, взаимно перекрывающимися кругами тысяч нежнейших оттенков, и это не имело ничего общего с иронической радугой. Невольно Юля вспомнила ЗВЕНЯЩУЮ ВОЛНУ...

- Как красиво, - шепнула она.

- И кончается порой высылкой, - не удержался от шпильки Джейсон.

Айсинг позволил себе остаться выше мелких обид.

- Девушкам так хотелось выйти за меня замуж, - отозвался он с рассеянным сожалением. - Как я мог отказать? Это было бы жестоко... Ты все записал?

- Почти.

- Достаточно для первого урока?

- Я же не собираю материал для диссертации... Другое подскажешь при надобности.

- Конечно. Но если мы закончили, не заняться ли маяками?

- Начни с меня, - сказала Юля.

- Почему с тебя?

- Потому что если голова Джея разлетится на куски, кто поведет корабль?

- Логично, - усмехнулся Джейсон.

- Ничья голова ни на что не разлетится, - заверил Айсинг Эппл. - Я проведу сканирование, и если увижу, что лучше их не трогать, то и не буду.

- А это больно? - спросила Юля, как маленькая девочка в кресле стоматолога.

- Очень больно, и после торсионного сканирования никто ещё не сохранил рассудок.

- Прекрати запугивать девушку! - возмутился Джейсон. - Юля, его надо понимать с точностью до наоборот.

- Ну, раз у меня есть доброволец. - Айсинг взглянул на Юлю, - тогда пошли...

- Куда?

- Удобнее всего в капсуле транка.

Когда они ушли, Джейсон погладил Чака за ушами, вздохнул и поделился с внимательным слушателем какими-то выстраданными философскими откровениями. Так это и осталось между ними двоими - ведь Джейсона слышал только Чак, а он умел помалкивать.

21

Зелёный свет мерцал перед глазами Юли, он то разгорался, то ослабевал, и кроме этого света она не видела ничего. Её голову стягивала блестящая металлическая лента, усеянная зернышками крохотных устройств. Айсинг сидел рядом, перед экраном бланта, и монотонно бормотал что-то успокаивающее. За стенами тихо гудели машины, дающие кораблю жизнь и движение, звук этот был настолько неземным и настолько близким, что заставлял Юлю ощущать себя частью своего нового космоса.

Внезапно зелёный свет сжался в ослепительную звезду, она замигала и погасла.

- Вот и всё, - сказал Айсинг.

Юля приподнялась на ложе транка.

- Нет сюрпризов?

- Теперь нет, ничего нет.

- А когда ты удалишь маяк?

- И маяка больше нет.

- Вот это да! - подтянув к себе зеркало на раздвижном кронштейне, она увидела красное пятнышко на лбу, исчез даже маленький шрам после операции по вживлению маяка. - Проще пареной репы.

- Я не знаю, что такое пареная репа, - оскорбился Айсинг, - но судя по твоей интонации, что-то незамысловатое. Так вот, тому, что я сейчас сделал, предшествовали десять лет исследований и практики.

- Ох, прости меня, дуру! А теперь - Джей?

Джейсон Рок уже стоял на пороге, заспанный и встрепанный.

- Вздремнул немного, - извиняющимся тоном проговорил он. - Когда подходил, слышал - всё в порядке?

- Да, да! - обрадовано подтвердила Юля. - Твоя очередь!

- Не сейчас... Айс, мы подходим к опасной зоне.

- Иду.

Выключив аппаратуру, Айсинг последовал за Джейсоном. Юля немного задержалась, выбираясь из транка, и вошла в рубку последней.

Айсинг молча вглядывался в колонки цифр на экранах.

- Так, - спокойный и сосредоточенный (белый цвет флаша), он сел в кресло навигатора. - Мне понадобится вся мощность центрального бланта.

- Получишь, - отозвался Джейсон из кресла первого пилота. - Я дам тебе всё, кроме синхронизирующих цепей и контроля эмиттеров трансгрессии.

- Нет, ты не понял. Мне нужна ВСЯ мощность.

- Что?! Ты хочешь, чтобы я управлял кораблём вручную - здесь, в корде? Да ты представляешь, что это такое?

- Откуда, я не пилот... Но если у тебя есть скромное желание выжить, давай всю мощность.

- Джонг... Но тогда имей в виду, будешь вслух считывать мне сетку.

- Справлюсь.

- Юля, - скомандовал Джейсон, - займи любое свободное кресло и пристегнись. Никаких посторонних реплик. Айс, я переключаю на тебя блант.

Как пианист, он вдохновенно пробежал пальцами по клавишам. Корабль тряхнуло, вибрация усилилась, гудение перешло в дрожащий свист. Джейсон работал за пультом, отрешившись от всего прочего, напряженный, подобно натянутой струне - слишком высокой могла оказаться цена любого лишнего или недостающего движения.