Иной жизни для себя не представляю! (СИ)

«Ладно тебе! Я же вижу, что ты ее ждешь, не дождешься! Девок

молодых вокруг вон сколько, а ты, мужик в силе, на них не смотришь!

Так что появится зазноба – свадьбу закатим, прямо в отряде! Да такую,

что все всю жизнь будут помнить!»

«А с гостями как?» - вырвалось признание, что о свадьбе я

подумываю, - «У меня в партии друзья есть, как они сюда добираться

будут?»

Леня в улыбке расцвел:

«Во-первых, пригласишь всех ИТРовцев, так у нас принято, во-

вторых – все начальство. Оно и подумает, как гостей сюда привезти.

Наше дело – встретить, женщинам найти место переночевать. Мужикам

не обязательно, поспят, если захотят, на пляже, на песочке. А закуску в

столовой приготовим, выделю поварихе пару помощниц, и все будет о-

кей».

«Учту на будущее!» - поблагодарил Леню за дельный совет.

«Тогда не тяни. Надумаете – сразу предупредишь, а не в

последний день!: - и похлопал меня по плечу, вроде как с ним мы все

уже решили.

С этого разговора время для меня ползло еле-еле. На работе еще

ничего – было чем занять голову. А после нее…придумывал всякую

ерунду. Через шофера достал сеть - таскать на удочку окуней надоело, а

90

более серьезная рыба, часто бухающая прямо на глазах, насадку в виде

червяка или окуневого глаза игнорировала. В стороне от лагеря вечером

поставил, и утром вынул из нее с десяток килограммовых сазанов,

судаков и маринок. Это вам не несчастные окушки! Теперь возле

нашего с Лешкой домика сушилась рыбка покрупнее. Через несколько

дней такая же появилась возле других домиков, и процесс пошел по

нарастающей.

С сеткой возни мало – проверить два раза в день, заодно и

покупаться. Только рыбу уже и девать некуда. Пришлось задуматься о

деле посерьезнее. В поле иногда встречались небольшие семейки

сайги, но подкрасться к ним по чистому склону или сухому руслу на

первый взгляд казалось невозможным, слишком животные осторожны.

Но где-то же они пьет? Посмотрел на топографической карте, есть ли

вблизи родники – таковых не оказалось. Поинтересовался у Виталия,

где сайга может пить – а из озера, слегка соленую водичку. Только берег

длинный, подойти к воде может в любом месте. Но обязательно в

месте открытом, не подкрадешься.

Попытка не пытка, и в воскресенье я, захватив с собой

одностволку, фляжку с водой и бинокль, пошел из лагеря в сопки, где в

одной из лощинок встречал сайгу почаще. Решил попробовать к ней

подобраться, если конечно встречу. Не получится – точно буду знать,

что и невозможно. Пока же только разговоры на тему о вкусном

кондере из дичины, и никаких попыток со стороны мужиков ее добыть.

Даже местных, считающих сайгу чем-то вроде личных домашних

животных.

Через пару часов сайгу я нашел: рогач, две самки, два детеныша,

лежат на ровном и без всяких кустов склоне. Метров на триста

подобрался к ним по промоине, дальше все, должен из нее вылезать, и

сайга сразу меня заметит. Осторожно в бинокль осмотрел к ней

возможные подходы – никаких, что бы не высовывалась голова и спина,

даже если ползти. Грустно. Развернулся, и по промоине выбрался

назад, к тому месту, где можно встать на ноги. Невидимый для сайги, ее

обошел, затратив почти час времени, и теперь разглядывал сверху, с

вершины сопки, на склоне которой она лежала. Ничего хорошего,

подобраться на выстрел не получается – никаких промоин, по которым

можно незаметно спуститься вниз. И что делать? Жара, время к обеду.

Бросить эту семейку и поискать другую? Вряд ли успею, да и фляжка

наполовину пустая.

Будь что будет – наметил маршрут, по неглубокому перегибчику в

рельефе, и… прижимаясь всем телом к суглинку со щебенкой, пополз

вниз. Медленно-медленно передвигая руки и ноги. Проползти нужно

метров двести, не меньше. Через пять минут понял, что дело вряд ли

добром кончится – суглинок и щебенка солнцем нагреты так, что

невозможно прикасаться к ним открытыми участками тела. А они были

91

– ладони и части ног выше кед. На ноги плюнул, черт с ними, на

ладони натянул рукава куртки.

Через час подполз к ближней самочке метров на сто, можно

стрелять пулей. Но это мамаша, рядом сайгаченок. А рогач подальше,

хотя стрелять тоже можно. Только если пулей – мне придется поднять

голову, оторвать от земли ружье и две-три секунды выцеливать. Эти

движения животные не пропустят, мгновенно вскочат на ноги и…

пулей по бегущим не попадешь, я же не мастер спорта по стрельбе.

Осторожно, не отрывая ружье от земли, патрон с пулей заменил

на картечь. Теперь можно стрелять и по бегущей сайге, если проползти

еще метров тридцать. Прополз десять и замер: молодой сайгаченок

вскочил на ноги и смешно подпрыгивая, скакнул в мою сторону.

Неужели заметил? Но если и заметил, пока как угрозу не воспринимает.

Замер, чуть ли не дыша, наблюдая за малышом.

И зря это делал: если сайгаченок ситуацию не понял, то рогач

разобрался. И когда я повел в его сторону глаза, уже стоял на ногах, в

следующее мгновение летел вниз по склону, лишив меня шанса на

успешный выстрел даже картечью. Две самки с малышами летели за

ним, и можно было выстрелить, только я ружье не поднял, не взял грех

на душу. Но убедился, что чуть-чуть везения, и рогача можно добыть.

Только заранее подготовиться: пришить мягкие налокотники и

наколенники – сейчас свои я стер до крови – и обязательно не забыть

брезентовые перчатки, что бы не касаться руками раскаленных камней.

Лешка, выслушав рассказ о дневных приключениях, восторга и

желания в следующий раз в них поучаствовать не выразил.

«Ну ты и упертый! Все знают: на открытом месте подкрасться к

сайге невозможно. А ты радуешься, что попробовал и не получилось! И

второй раз пробовать собираешься, одного тебе мало!» - помолчал, и

вздохнул с сожалением, вроде как ему меня жаль, - «Лучше б Катьку

(это девушка-радиометристка) от отряда подальше увел покупаться, что

б можно было голяком. А потом на песочке… знаешь, как хорошо?» -

кто о чем, а бабник о своем. То-то удивляюсь, что с недавних пор меня

из домика по ночам не выпроваживает, наверное, кувыркаться на

песочке приятней, чем на кровати!

Часть двадцатая.

В один из вечеров Леонид заглянул в наш домик, дверь и окно в

который были распахнуты настежь, из-за жары, но завешены марлей,

из-за нашествия полчищ поденок, летящих на свет электрических

ламп. Они не кусают, не сосут кровь, но раздражают своим

прикосновением. Будто кто-то тебя все время щекочет.

«Чем молодежь занимается?» - поинтересовался Леонид

Дмитрович, с привычной улыбкой устраиваясь на одной из кроватей.

92

«Эта дрянь спать не дает», - Лешка кивнул на потолок, на

котором во множестве устроились поденки, - «спальник надо брать, да

на берегу на ветерке устроиться».

«Ты там и без поденки через ночь устраиваешься!» - развеселил

он начальника до смеха, - «И даже без спальника, зато всегда не один!»

- знал прекрасно, что Лешка на песочке вытворяет! Этот тип засопел –

ответить было нечем, а я молча достал из загашника бутылку сухого

вина, раз уж у нас гость. Кто на кроватях, кто на табуретке подвинулись

к столу поближе.

«Я по делу», - это Леонид Дмитрович серьезно, со стаканом в

руке, - «У Славы на участке непонятная хренотень. Сам он не может

разобраться, я тоже посмотрел и ничего не понял», - по инициативе

Лешки стаканами стукнулись, вино выпили. «Так вот», - Леонид

Дмитрович продолжил, - «завтра туда и вы поедете, вчетвером будем

разбираться». Обычное для геологов дело – решить вопрос