Невидимые силы

Размышляя об этом и сейчас, Настя уловила краем глаза, что из папки, лежащей на коленях Анны, выпал листок. Настя нагнулась и подняла его. Хотела уже отдать сестре, но задержала взгляд на изображении. Этот листок был фотороботом какого-то человека. Обычное, размытое и весьма условное изображение из разряда «Их разыскивает милиция».

– Кто это? – спросила Настя, разглядывая портрет.

Анна покосилась на листок и ответила:

– Пару дней назад два мужика устроили в ресторане драку. Разбили витрину и все такое. Потом оба исчезли.

– Завели на них дело?

– Да нет. Фоторобот этот давно пора выбросить. Не знаю, что он тут делает.

Настя все еще задумчиво смотрела на портрет. Лицо казалось ей знакомым. Это было изображение лысоватого толстяка с большими, выпуклыми, как у филина, глазами. Насте вдруг показалось чрезвычайно важным вспомнить это лицо. Откуда она его знает? В голове завертелось слово «кулон». Что-то было связано с этим словом. Но что?

В голове у Насти запульсировала боль. Она поморщилась и потерла виски кончиками пальцев.

– Где тебя высадить? – спросила Анна.

– Где удобнее, – сипло проговорила Настя. – Можешь прямо тут.

Она не без удовольствия сунула листок обратно в папку.

– Что, не понравился? – усмехнулась Анна. – А на работе мне приходится встречаться с такими каждый день. Кстати, насчет подработки. Ты, кажется, собиралась мыть полы в богатых квартирах? И как у тебя с этим?

– Пока никак, – ответила Настя. – На дворе кризис. Богатые научились мыть полы сами.

– Ну и хорошо, – неожиданно обрадовалась Анна. – Скажу тебе как старшая сестра: отдавай все время учебе, и тогда выйдет толк. А понадобятся деньги – обращайся ко мне.

Анна остановила «Мазду» у обочины, в двух шагах от университетского скверика.

– Будь осторожнее, Настя, – напутствовала она младшую сестру. – Москва становится слишком опасным городом. Сколько у тебя сегодня пар?

– Две, – ответила Настя, открывая дверцу машины.

– Если хочешь, я за тобой заеду, вместе пообедаем.

– Да нет, я потом сразу на тренировку.

– Ну, как скажешь.

Настя выбралась из машины и махнула Анне рукой. Вскоре «Мазда» сестры укатила прочь, а Настя, закинув спортивную сумку на плечо, побрела по асфальтовой дорожке. Перед глазами у нее снова встало лицо лупоглазого толстяка.

ГДЕ ЖЕ Я ЕГО ВИДЕЛА?

Она снова напрягла память и вдруг – все вспомнила! И толстяка, и черноволосую стригу, и Жгута с Платоном Багратовичем, и Зину, и Валю! Вспомнила, как шла к дому с кулоном в кармане…

Но что было потом?

Настя остановилась. Ее прошиб пот, когда она с ужасом поняла, что воспоминания на этом оборвались. Дальше она помнила себя уже в машине с Анной.

ЧТО БЫЛО В ПРОМЕЖУТКЕ?

…И ГДЕ КУЛОН?!

Попытка напрячь память привела к тому, что пульсирующая боль заполнила всю голову Насти – от темени до висков, но когда девушка попыталась перестать вспоминать, боль не ушла, а даже усилилась.

Настя покачнулась и огляделась по сторонам. Вид у нее был потерянный и дикий. Ей вдруг показалось, что вместо людей по улицам ходят странные существа – какие-то полулюди, полуящерицы, и все они смотрят на нее, показывают на нее пальцами и плотоядно скалятся. Девушка опустила сумку на асфальт, вынула из нее бамбуковый меч и повернулась к ближайшему прохожему.

– Ну?! – громко и с вызовом крикнула она. – Чего же ты ждешь?! Хочешь меня убить? Попробуй!

Ей показалось, что в приоткрытой пасти прохожего сверкнули острые белые клыки. Настя, издав боевой клич, бросилась на прохожего и нанесла ему рубящий удар мечом.

– Прочь! – крикнула она. – Оставьте меня в покое!

Кто-то схватил ее сзади, она попыталась вырваться, но что-то вспыхнуло у нее перед глазами, а затем она провалилась в бездонный мрак забытья.

Войдя в кабинет шефа Бюро, испанец Мигель остановился на пороге. В кресле у окна сидел человек. Был он невысок, плотен, широкоплеч и одет в мятый потертый плащ. На голове – кепка, в руке, лежащей на подлокотнике кресла, – пистолет. Взгляд жесткий, колючий, подозрительный.

– Здравствуй, контролер, – спокойно сказал Мигель и склонил голову в легком поклоне.

Контролер прищурил неприветливые светло-голубые глаза и сухо осведомился:

– Кажется, тебя зовут Мигель?

– Да. Несколько часов назад мы столкнулись в коридоре, когда я выходил отсюда.

– Ясно, – контролер слегка расслабился. – Меня зови Жгут. Владимир Иванович. Садись, где удобнее.

Мигель сел на небольшой кожаный диванчик.

– От Платона вестей нет? – спросил он у Жгута.

Тот покачал головой:

– Нет. Эти ублюдки отлично все рассчитали. Сперва устроили кавардак на проспекте Вернадского. А потом, когда в офисе осталось всего несколько сотрудников, совершили налет и отняли у девчонки Кулон Чивера.

Жгут пару секунд помолчал, после чего мрачно произнес:

– Я бы отрезал себе руку, если бы знал, что это хоть что-то исправит.

– Что это за девчонка? – спросил Мигель. – Платон ей доверял?

– Они познакомились только сегодня. Но, кажется, шеф на нее запал. – Жгут вздохнул и добавил с горечью: – В его жизни давно уже нет женщины. Кроме фотографии на столе.

– Фотографии? – переспросил Мигель.

– Да, – сказал Жгут. – И добавил непонятно: – Ника, однокурсница. Но там, скорее, что-то связанное с чувством вины.

– Мне сказали, что Платон мертв, – осторожно проговорил Мигель.

– Это лишь предположение, – мрачно отозвался Владимир Иванович. – Я видел, как во время заварушки ему выстрелили в грудь.

– Кто это был?

– Человек. Обычный человек. Платон мог его прикончить одним взглядом, но пожалел. А тот в ответ высадил ему из пистолета всю обойму в грудь. Я бросился на помощь, но тут на меня навалились бандюки… В общем, меня вырубили.

– Значит, эксы нашли поддержку в криминальном мире, – задумчиво проговорил Мигель.

– Думаю, они просто заставили бандюков на себя работать. Ну, может, пообещали им что-нибудь. Деньги. Или избавление от неизлечимых болезней. Это неважно. Главное, что Платона они свалили. Даже если он жив, ему сейчас очень туго.

– Платон – сильный экс, – возразил Мигель. – Если он жив, он найдет способ с нами связаться. Даже если его… где-то заперли.

В эту секунду компьютер, стоящий на столе, включился. Жгут и Мигель, как по команде, повернули головы к осветившемуся монитору. Сперва на экране ничего не было, кроме серого фона и легких помех. Затем появилось чуть смазанное изображение человеческого лица.

– Платон! – взволнованно воскликнул Жгут, весь подавшись вперед.

Лицо на экране стало четче. Это было лицо Платона Багратовича, но какое-то странное, размытое и неживое. Вглядевшись внимательнее, Жгут понял, что оно состоит из крошечных цифр. Вернее, из двух повторяющихся цифр – единицы и нуля.

– Здравствуй, Володя, – проговорил негромкий, словно бы издалека звучащий голос. Платон (вернее, его цифровое, не слишком искусно анимированное лицо) перевел взгляд на испанца: – Здравствуй и ты, Мигель.

– Шеф, как вы? – хрипло спросил Жгут. – И… где вы?

– Мне трудно поддерживать с вами связь, – отозвался Платон все таким же негромким, спокойным голосом. – Видимо, мой мозг сильно поврежден…

– Мозг поврежден? – Жгут нахмурился. – Где вы сейчас, шеф?

– У своих старых друзей. Тело в коме, но мои друзья изо всех сил пытаются реанимировать его.

– У них получится? – спросил Мигель.

– Не знаю. У меня мало времени. Прежде всего, запомните, что Настя Лаврова ни в чем не виновата. Келлер перехитрил ее. Она отдала кулон своему приятелю Илье, а тот передал его Птицыну.

– Шеф, мы…

– Володя, не перебивай меня, пожалуйста. Келлер и Птичник ищут эту девушку. Она им нужна.

– Зачем? – недоуменно спросил Мигель. – Ведь кулон уже у них.

– У меня нет ответа на этот вопрос.

– Шеф, вы что-то недоговариваете, – сказал Жгут. – Девчонка все-таки экс?