Наследие да Винчи

Они сели; как Вэнс и ожидал, ключи остались в зажигании.

— Это абсолютно противозаконно, — сказала Сюзанна, глядя в боковое зеркало, когда они ехали по извилистой дороге к дворцу Каицци.

— Я и в первый раз расслышал.

Ухабистая асфальтированная дорога, похожая на американские горки, петляя, поднималась по склонам над Белладжио, шла мимо ступенчатых оливковых рощ, небольших придорожных ферм и через виноградники, увешанные спелыми гроздями. Машин почти не было.

Вэнс как-то изменился, думала Сюзанна, пока он вел машину. Не такой нервный, как пару дней назад. Тогда он казался неуверенным и… слишком чувствительным. А сейчас, размышляла Сюзанна, глядя на его тонкие черты лица, массивную челюсть и проницательные голубые глаза, он снова держит себя в руках.

Ей нравились глаза Вэнса, энергия, которую они излучали. Я могла бы читать по ним его мысли, сказала себе Сюзанна, если бы только понимала их язык; настолько они выразительны.

Все ближе и ближе становился белокаменный дворец Каицци — гордый символ гордого семейства. Вэнс сбросил скорость перед крутым разворотом, затем постепенно дошел до третьей передачи. Он пытался вспомнить какие-нибудь подробности о замке, проклиная себя за то, что не был достаточно внимателен, когда вместе с Кингзбери и отрядом адвокатов они собрались там, чтобы подписать последние документы, отдать чек на громадную сумму и получить Кодекс Каицци, отныне — Кодекс Кингзбери.

— Этот дворец — сочетание средневекового замка и виллы XVIII века, похожей на те, что стоят у озера, — рассказывал он спутнице. — В 1427 году граф Каицци получил в награду старинный замок 1100 года, пострадавший от многочисленных битв и осад. На протяжении веков сам граф и его потомки постепенно восстанавливали, изменяли и достраивали дворец. К массивным каменным стенам, окружавшим поместье в 175 акров, в следующих поколениях добавился ров, в который по каналам подавалась вода, и жилых помещений становилось все больше и больше.

Краем глаза он заметил, что Сюзанна перезарядила пистолет и проверила, есть ли в сумочке запасная обойма.

— Неслабая там была перестрелка, — сказал Вэнс. — Где вы этому научились?

— Ходила на курсы, — ответила она.

— Ходили на курсы, — повторил Вэнс, — и там научились стрелять так метко и настолько… э… профессионально?

Сюзанна мотнула головой, услышав слово «профессионально», и смерила Вэнса подозрительным взглядом. Он ничего особенного не имел в виду, решила она.

— Я хорошо занималась. Выполняла домашние задания.

— Это точно, — согласился Вэнс. — Готов спорить, тот священник поставил бы вам пятерку на выпускном экзамене.

— Как вы можете так шутить? — с упреком сказала Сюзанна, когда Вэнс притормозил, выбирая место для парковки. — Там погибли люди.

— А что делать, плакать? — возразил Вэнс. — Это все настолько нелепо, что нам бы надо хохотать до слез: геолог, мнящий себя экспертом по Леонардо, объединяет силы с журналисткой из высокомерного издания про культуру, и отправляется выслеживать группировку бандитов, убивающих народ направо и налево. И вот они мы, вооруженные парой дипломов, револьвером с одним патроном, вашим крохотным пугачом и огромным зарядом наглости.

— Еще у нас полно глупости, — добавила она.

— Да, этого навалом, — согласился Вэнс.

Ехать стало не так удобно, когда Вэнс свернул с асфальта на гравиевую дорогу, но и та вскоре закончилась — осталась лишь колея. Они находились под горным кряжем, из замка их пока не было видно. Как только они спрятались в рощице молодых тополей, Вэнс выключил сцепление. Двигатель «мерседеса» мягко затих, наступила тишина. Внизу, рядом с Тремеццо, по воде легко скользил гидроплан, потом изящно причалил к пирсу. Вдалеке лаяли собаки, но здесь отчетливее всего звучал разговор ветра с тополями: зубчатые сердечки листвы шепотом пересказывали друг другу какие-то неразборчивые сплетни.

Сухие листья и трава мягко похрустывали, когда Сюзанна с Вэнсом молча шли по узкой извилистой тропе между тополей. Примерно полмили та не уклонялась от дороги, затем свернула вверх по склону, в сторону алеба-строво-белого замка. Подлесок становился все гуще: когда-то на этом месте было расчищено поле, но природа снова взяла свое, так что дворец сквозь заросли почти не проглядывал. Деревья уступили место ежевике и кустарнику, разросшимся выше человеческого роста.

Внезапно заросли сменились ухоженными рядами виноградников на заботливо возделанной земле. Вэнс махнул рукой, давая знак остановиться. Он сел на корточки, Сюзанна последовала его примеру.

— Где мы? — спросила она, облокачиваясь на его плечо.

— В винограднике семьи Каицци, — прошептал Вэнс. Он повернул голову — лицо Сюзанны было очень близко. Узкое пространство между ними заполнял аромат ее духов. — Каицци всегда делали вино, — объяснил Эриксон. — Это их виноградники, сорт для шампанского. В его погребах производят только шампанское, и его никогда не продают, пьют лишь на вечеринках, приемах и праздниках.

Они осмотрели виноградные лозы: тяжелые спелые грозди, кожица покрылась изморозью естественного брожения. Вэнс и Сюзанна ждали — прислушиваясь, пытаясь понять, заметили их или нет. Может быть, подумал Вэнс, я ошибся. Может, ничего страшного, и охранников нет. Возможно, опять разыгралось воображение.

Они подождали еще пять минут. Потом у Вэнса разболелись колени.

— Идем, — сказал он, поднимаясь. Стены замка начинались примерно в двухстах ярдах. С южной стороны в старой каменной кладке был пробит вход для лесника и других работников. Надо попробовать там. И Сюзанна с Вэнсом направились туда, прячась за последним рядом винограда, доходившего им до груди.

Склон резко пошел вверх, теперь его покрывали только деревья и кустарник. Перед ними высился мусорный отвал. Даже у величайших людей имеются задницы, подумал Вэнс. Стоя под деревьями, он рассматривал стены — те уходили в высоту больше чем на сорок футов, белые и непроницаемые. К стене у самого входа жалась аккуратная пристройка.

— Вот там мы и войдем, — сказал Вэнс, показывая на нее. Мягкий ветерок неожиданно стих, и они услышали изнутри голоса и бормотание телевизора.

— Там люди, — сказала Сюзанна.

— Я же не говорил, что будет легко, — ответил Вэнс. — Идем.

Они быстро пробежали сто пятьдесят ярдов до входа в пристройку. Голоса стали слышны лучше, почти различимы. Их было два, один — резкий горный диалект, а второй — сладкозвучный голос, выдающий человека образованного: такую речь можно услышать в церкви. Добравшись до пристройки, Вэнс и Сюзанна втиснулись в угол между ней и высоченной каменной стеной.

— Хорошо, а теперь что? — спросила Сюзанна.

— Подождите здесь, — ответил Вэнс. Женщина кивнула и достала из сумочки пистолет.

Вэнс помчался через открытое пространство к деревьям, оттуда медленно пробрался к мусорной куче. Он заметил, что с краю стоит небольшой трактор со скрепером и гусеницами, как у бульдозера. В ноздри мгновенно ударил легко узнаваемый запах метана — признак разлагающегося мусора. Хорошо, решил Эриксон, так мне будет даже легче.

Он повернулся к трактору, открыл крышку топливного бака и понюхал: дизельное топливо. Вполне достаточно, чтобы разжечь огонь.

Что, черт побери, он делает? — думала Сюзанна. Ее положение было слишком ненадежно: если кто-нибудь решит прогуляться под стеной или выйдет из двери, ее заметят; возможно, ей следует пойти к Вэнсу. Сюзанна переложила пистолет в левую руку и вытерла холодный пот с правой ладони. Она осмотрелась: укрыться можно лишь за нефтяной бочкой и картонными коробками. И тут, словно какой демон подслушал ее самые худшие опасения, в пристройке послышались шаги, и дверь с проволочной сеткой со скрипом открылась. К этим двоим пришел третий мужчина. Они вышли наружу, голоса стали заметно громче.

Сюзанна бросилась на колени, чтобы ее не заметили. Поверх обода бочки она разглядела затылок мужчины с темными блестящими волосами, и присела, когда он повернулся к ней лицом. Сюзанна сняла пистолет с предохранителя. В ее сторону полетел тлеющий окурок, ударился о стену и отскочил на землю совсем рядом.