Дмитровское шоссе

И тут в голове у Олега Степановича постепенно, как проявляется негатив в ваночке фотографа, начал оформляться план.

Неслышно, словно тень, скользил он по знакомым перелескам. Вот и шоссе. Точно! Темный силуэт «волги» виднелся поблизости, именно в том месте, где он ожидал. Более того, ее развернули в сторону Москвы, на вершине небольшого уклона.

— Папа, что у тебя? — послышался голос в наушнике-улитке.

— Порядок. Вижу их машину. А у тебя?

— Рэд рычит и рвется с цепи. Я включил освещение, но из дома не выхожу. Сейчас посмотрю со второго этажа в ночной бинокль.

Пауза.

— Они здесь, на том самом холмике, откуда ты снял наблюдателя. Что делать дальше?

— Открой дверь и прикрикни на Рэда, погромче. Из дома не выходи.

— Ладно.

Крышка капота «волги», стоявшей на обочине, была поднята, и едва различимая в темноте фигура склонилась над двигателем, освещенным тусклой лампочкой. Олег Степанович остановился у кучи песка — здесь начали ремонтировать покрытие дороги — снял ботинки, носки, снова надел ботинки. Носки засунул один в другой, до половины насыпал внутрь песок и для пробы взмахнул в воздухе. Тяжелый влажный песок — грозное оружие и не оставляет следов.

— Андрей, больше я не буду пока разговаривать, — прошептал он в микрофон. — Скорее всего, через несколько минут они побегут обратно, к машине. Но если перелезут через забор, не мешай им. В случае необходимости выстрели в воздух. Не подпускай к Рэду. Все, что случится, передавай мне я слышу тебя, только не могу говорить. Семь-три.

Олег Степанович встал и начал осторожно, шаг за шагом, подбираться к «волге». Десять метров, пять. Парень выглянул из-под капота и посмотрел в сторону дачи. Лампочка, освещающая двигатель, слабенькая, но парень все равно ничего ничего не видит в темноте — его ночное зрение практически не существует. Движение на шоссе ослабло. Олег Степанович поднял правую руку над головой, замахнулся, сделал последний шаг — наступил на сучок, который громко хрустнул. Парень резко вынырнул из-под капота, поднял голову и удар песчаного кистеня получился неожиданно сильным. Парень как-то странно хрюкнул и безвольно опустился на землюю Отлично! Теперь требуется одно чтобы шоссе оставалось пустым.

Олег Степанович обшарил карманы парня, нашел только выкидной нож и начал затаскивать на удивление тяжелое тело на место водителя. Наконец, тяжело дыша, Олег Степанович усадил его за руль, достал из кармана плоскую бутылку водки, отвернул пробку и начал лить жидкость в открытый рот парня. Сначала водка лилась на воротник, затем рефлекс подействовал и он начал жадно глотать. В салоне «волги» запахло как на винокуренном заводе. Олег Степанович тщательно вытер пустую бутылку, пошлепал по ней грязными ладонями парня, чтобы остались отпечатки, и уронил ее на пол. Снял машину с ручника, удерживая плечом, и стал ждать удобного момента. Наконец, за поворотом, со стороны Москвы, мелькнул яркий свет фар, и Олег Степанович сильно толкнул машину вперед. Сначала медленно, потом все быстрее она покатилась под уклон.

Все произошло в одно мгновение. Раздался оглушительный гудок оранжевого «магируса», и тут же машины столкнулись. Посыпались стекла и раздался еще один тяжелый удар — в «магирус» врезалась сзади еще одна машина, не успевшая затормозить.

— Ах ты сволочь! — раздался мужской вопль, полный страха и ненависти. Теперь этому мужику до бутылки не меньше пары часов, с ехидством подумал Олег Степанович. — И ведь даже габаритные огни не включил! Да он пьян, гад!

Олег Степанович отошел от шоссе и снял ботинки.

— Андрей, как там у тебя — спросил он.

— Откуда-то донесся гудок самосвала, и сильный удар. Они вскочили и кинулись бежать.

— Ясно. Иду к тебе.

Он вытряхнул песок из носков, надел ботинки, спрятал радио в сумку, переброшенную через плечо, и спустился к месту катастрофы. Несмотря на позднее время, у разбитых машин собралась целая толпа. «Магирус» врезался в левый борт «волги», прямо в дверцу водителя, а вторая машина — автобус «ПАЗ», на котором возвращались рабочие после дневной смены, ударила в кузов «магируса».

— В ГАИ сообщили? — послышался чей-то голос.

— Да вот они подъезжают.

Офицеры ГАИ поставили патрульную машину на обочину, один снял микрофон и начал докладывать о происшествии, другой подошел к разбитой «волге». В этот момент с противоположной стороны шоссе перебежали трое запыхавшихся мужчин.

Олег Степанович понял, что его присутствие излишне. Он бочком отошел в сторону, скрылся в темноте и через несколько минут нажал на кнопку звонка.

На освещенном крыльце появилась мужская фигура.

— Это я, Андрей, открывай!

Он торопливо рассказал сыну о событиях.

— А теперь нужно забрать у них пакет. Эти трое парней — подчеркиваю, вооруженных парней — не осмелятся заявить что приехали на машине с пьяным водителем, только что совершившим серьезную аварию. Но мы не можем оставить у них пакет с деньгами. Не из жадности — пятьдесят тысяч, тьфу! — Андрей посмотрел на отца удивленным взглядом, — но они могут рассказать, где взяли пакет и что случилось с пацаном. Поступим вот как. Я возьму автомат, а ты два мощных электрических фонаря, они лежат в прихожей. Парни больше сюда не вернутся. Будем ждать их на тропинке, ведущей в Катуар. Они наверняка знают, где ближайшая станция. На шоссе им оставаться бессмысленно — никто в здравом уме не возьмет ночью трех пассажиров и уж тем более молодых парней. Сейчас они стоят у места аварии. Мы опередим их и будем ждать в лесу. Не хотелось бы стрелять, но звук среди деревьев разносится недалеко. Пошли.

Действительно, толпа еще не рассеялась. Яркий свет фар милицейской автомашины освещал место происшествия, придавая обстановке какой-то мрачный, сюрреалистический вид. Милиционеры вели к своей машине — вернее, тащили — обвисшего у них на руках водителя, а тройка парней пересекала шоссе.

Олег Степанович по знакомым тропкам опередил их и встал в гуще кустов, недалеко от выхода из леса и спуска к станции. Андрей был рядом. Вот-вот из-за поворота покажутся парни.

— Не представляю, Пистон, как он сумел напиться? Целый месяц капли в рот не брал…

— Заткнись, мудозвон! Кто будет платить за ремонт машины? Впрочем… — Он взмахнул тяжелой сумкой.

— Включай! — крикнул Олег Степанович и яркий свет двух мощных фонарей ослепил парней. В следующее мгновение Пистон с поразительной быстротой кинулся в сторону, в темноту, но короткая автоматная очередь вырвала глину у него из-под ног и он остался стоять.

— Всем на землю! — резко скомандовал Олег Степанович. Парни, ошеломленные неожиданностью, грохотом выстрелов и ослепленные ярким светом, послушно легли.

— Лицом вниз, руки за голову, ноги шире и не двигаться. Знакомо, небось. Дай мне один фонарь и обыщи их.

На траву легли сумка с разорванным белым пакетом, пистолет Макарова и двуствольный обрез. Больше ничего. Не было даже сигарет.

— Слушай меня. — Олег Степанович намеренно не называл Андрея по имени. — До шоссе чуть больше полукилометра. Сунь сучок в ствол пистолета, чтобы не оставлять отпечатков пальцев, и бегом к «волге». Она, наверно, еще там. Бросишь «макарку» на пол перед задним сиденьем. За ним наверняка длинный и кровавый след. Лежать! — Острая мушка автомата рассекла лоб начавшего было подниматься Пистона. По лицу побежал ручеек крови. — Ну, пошел!

Андрей вернулся, тяжело дыша, через несколько минут.

— «Волгу» подняли передними колесами на грузовик, но еще не увезли. Почти все разъехались — кроме милиции. Я бросил пистолет в машину, как ты сказал. Никто не заметил.

— Отлично. А теперь давай решать с этими тремя. Знаешь, сегодня меня не покидает благородное чувство милосердия. Можно было бы замочить их прямо здесь, но тогда начнется следствие. Сделаем так. Сейчас мы пойдем на станцию, а вы останетесь лежать. Часы есть? Так вот, через пятнадцать минут подойдет электричка на Дмитров. Мы уедем на ней. Когда увидите, что поезд тронулся, можете встать и ехать куда угодно. Только не вздумайте вставать раньше. Я ведь еще не принял окончательного решения — могу передумать и подождать вас на опушке леса. Тогда вы уж никуда не пойдете — вас повезут. В морг. Ясно?