Два крепких орешка для Золушки

Упоминание о телефоне заставило меня вернуть рукава на место. Андрей! Вот с кем надо посоветоваться. Не может быть, чтобы он все еще находился вне зоны связи.

Забыв отстегнуть ремень безопасности, я скособочилась и очень удивилась тому, что у меня руки коротки — нашарить мобильник не удавалось.

— Обалдела?! — окончательно очнулась Наташка. — Не стоит искать убиенного кровопийцу без лупы. Прямо из упряжки выскакиваешь.

— Я — за аппаратом… — с натугой пояснила я.

— Мама дорогая! Кажется, он сам тебе непонятно откуда звонит.

Обиженный отвратительным обращением мой телефон приглушенно выводил жалобную мелодию. Пел не своим голосом. Не сразу дошло, что это музицирует из недр сумки именно Натальин мобильник. Когда же я определила его к себе? И коль скоро первая схватила сумку, утруждать себя поисками не стала, вытряхнула все содержимое на колени (не мной придумано!) и легко обнаружила телефон в специализированном внутреннем кармашке.

Звонил рыжий детектив Чернов. Вот и говори после этого, что телепатия — миф. Только ничего хорошего из разговора не получилось. Андрей вместе с Дариной и детишками отдыхал на уже совсем Черном море в селе Виноградном. Портить ему праздник не хотелось. Деланно веселым тоном, больше смахивающим на истеричные выхлопы, я передала ему и Даринке привет с наилучшими пожеланиями от Натальи, велела поцеловать малышей и, будучи не в силах продолжать притворство, отключила телефон.

Часть вторая

1

Мы толком так и не договорились, в какой именно последовательности будем сообщать Ольге все неприятные новости. Сошлись в одном: сделаем это вместе. Скорее всего, путем перекрестного вещания. Больной наверняка станет хуже, а посему, пока одна из нас явит себя в образе беспристрастного диктора, вторая постарается оказать Ольгуне посильную дружескую поддержку. Да! Прекрасное известие о выплаченной Ольге зарплате за два месяца плюс премиальные решили оставить на «потом». Обрадуем после предпоследнего сообщения о том, что она уволена.

Наташка сразу же нарушила нашу договоренность. Сославшись на усталость, неотложные дела и почему-то погоду, не проронила ни одного слова о результатах поездки, да и мне не позволила высказаться. Долго рылась в своей сумке, выудила саше — маленький мешочек с ароматными травами, призванными улучшать в ней условия хранения всяких нужных вещей, и, поболтав им в воздухе, призвала Ольгуню последовать ее примеру. Подруга молчала о главном вплоть до «вечернего чая», совместными усилиями организованного около часа ночи. Раньше не получилось: под ногами постоянно путался Дмитрий Николаевич, на деле демонстрируя свою лояльность к моей командировке в Коломну. Даже предложил приобрести трехдневную путевку в какой-нибудь пансионат под Коломной, чтобы я могла провести с пользой для своего здоровья дни отдыха. Знал ведь, что не соглашусь. А я взяла и согласилась. Причем нисколько не покривив душой. На тот момент мне вообще хотелось сбежать хоть на край света, свернуться на самом краешке в кокон и впасть в состояние анабиоза. Проснуться уже к готовой разруленной ситуации: «И жизнь хороша, и жить хорошо!»

Встревоженный моим неожиданным согласием, Димка задумался и быстро засобирался спать, заявив, что, там будет видно, на даче даже лучше, чем в пансионате, тем более что всю эту неделю он, по возможности, намерен приезжать ко мне сразу после работы. Наташка выразительно хмыкнула, но от сочувственных комментариев в мой адрес благоразумно отказалась.

Выспавшаяся за день Ольга терпеливо ждала нас на диване, коротая время с потрепанной книгой в руках. Судя по названию, трепали ее заслуженно: «Отопление загородного дома»! Да я сама неоднократно швыряла ее куда попало. И Борис Иванович, и Дмитрий Николаевич изучили теорию вдоль и поперек, но на практике ни одна из заповедей книжной мудрости воплощения не нашла.

Спавшая температура вызвала у Ольги сильную слабость. Пользуясь этим, Денька уютно расположилась у нее в ногах и с нашим приходом даже не проявила должного уважения, хотя бы к хозяйке. Широко зевнув, выдала ленивое «Ва-а-у!» и, лениво проследив за маршрутом Наташкиного движения (не к холодильнику), вновь положила морду на лапы. До сих пор не пойму, каким по счету чувством собака улавливает безнаказанность своего поведения?

— Извини, Ольгуня, припозднились с разговором. Никак не могли Ефимова уложить, — в свою очередь зевнула Наталья. — Оно и к лучшему. Зачем тебе раньше времени радоваться? Еще вся ночь впереди. У нас для тебя хорошие новости… П-просто замечательные, — споткнулась подруга и, будучи не в силах выдержать выражение радостного ожидания долгожданного подарка судьбы на лице Ольги (сродни детскому), выпалила утешительное известие: — Я привезла тебе от Валерия задержанную зарплату и премиальные за досрочную сдачу баланса.

Ольгуня недоверчиво охнула, Наташка, деланно возмутившись недоверию, передала ей фиктивный, а потому большой привет от работодателя и его искреннее пожелание не торопиться с выходом на работу… Пока не найдет новую, более интересную и высокооплачиваемую.

Последнее замечание прошло мимо ушей болящей. Скромно скосив глаза на висевший над диваном осенний пейзаж, вышитый нитками мулине, Ольга, вроде как между прочим, поинтересовалась, не застали ли мы дома в ходе сбора вещей Игорька. И не возражал ли он против нашего вторжения. Не зная, что брякнет в ответ Наташка, я всерьез испугалась за Ольгуню. Вывихнет с этим шитым разными нитками пейзажем свои серые очи, так и останутся «косячком». И тут же поймала себя на том, что копирую ее действия.

— Одноглазники, блин! — рассердилась Наташка. — Ир, перестань корчить рожи. Лучше помоги.

Она деловито засуетилась с сервировкой чая. При этом несла такую чушь, что помогать ей точно не стоило. Чем скорее выбьется из сил, тем раньше умолкнет. Если повторить сказанное ею коротко, то «козел» Игорек встретил нас на кухне очень неприветливо. Хотя и не возражал против нашего визита, но и не поздоровался, упорно избегал прямого взгляда в лицо, при этом исподтишка внимательно изучал нас лысиной на макушке.

— Но у него нет лысины… — вернув глаза в исходное положение и вы те рев испарину на лбу, пролепетала Ольга.

— Это тебе так казалось! — отрезала Наташка. — Ты просто идеализировала этого гнусного типа. А я смотрела на него беспристрастно, потому как со стороны… В первый и последний раз. Бр-р-р… Мерзопакостная картина. И еще эти сальные пряди волос, свисающих со лба…

— Но у Игоря короткая стрижка. Ему она очень идет, — вновь робко возразила Ольгуня.

— Дармоедам все идет! Ты когда его в последний раз видела? В пятницу утром. С тех пор он оброс и обзавелся лысиной. Мерзкий внешний вид стал соответствовать мерзкому внутреннему содержанию…

— А цвет волос у Игоря какой? — начиная подозревать ошибку в объекте, вмешалась я, адресуя вопрос обеим.

— Светлый, — мгновенно среагировала Ольга.

— Ну а я о чем говорю! — запальчиво заявила Наташка. — Да!.. О чем это я говорю? На мой беспристрастный взгляд со стороны у Игоря были темные волосы, есть такой оттенок краски — «палисандр» называется… Может, это парик? С лысиной. Старый, вот и облез на макушке. Или моль перепутала с натуральной шерстью и выжрала круг. Наверное, изголодалась.

Ольга предприняла попытку встать, но тут же кувыркнулась обратно на подушку. Физическое воздействие Наташка сопроводила сочувственным словесным:

— Тебе надо вылежаться, а то осложнение заработаешь. То, что мы с тобой не сошлись во мнении о личности Игоря, вполне естественно.

Помнишь выражение: «сколько людей, столько и мнений»?

— Это был не Игорь, — не мудрствуя лукаво, доложила я.

— А кто? — последовал синхронно вопрос. — Кто встретил вас на моей кухне?

— Да кто угодно! В отличие от тебя и Натальи, я ни того, ни кого-либо другого из твоего окружения вообще не видела, о чем совершенно не жалею.