Иной жизни для себя не представляю! Книга четвертая (СИ)

читал, со всякими чертежами и формулами. И друзей у тебя я не видела. И

со мной никогда не ругался! А потом….», - немножечко помолчала, и уже

34

тише и ласково продолжила, - «я подруг послушала, что их мужья

вытворяют дома и какие они козлы, и поняла, что ты лучше всех! И на

работе тебя уважают! И… даже в постели с тобой каждый день

приятно….баловаться!»

Дальше, когда Инночка лежала рядом и лицом к нему, столь

приятные слова слушать Андрей не смог. Руки сделали заложенное

природой движение, и она – без возражения! – оказалась на спине, а он на

ней, и оба сегодня уже второй раз, спеша и помогая друг другу, полетели в

миг блаженства.

Вернувшись из гостей, Света быстренько переоделась и плюхнулась

на кровать, предупредив:

«Час дай мне отдохнуть – не лезь, не приставай, не вздумай

разбудить!»

Я улыбнулся, поцеловал ее в щечку, и ущел в другую комнату. Что

бы заняться срочным делом. Достал лист бумаги, с расписанными по дням

событиями прошлой недели, и прежде всего кое о чем над ним

повспоминал.

По словам Андрея, в «Понедельник», у соседа что-то грюкнуло. Но

точно не шкаф упал, потому что того не было, и с большой степенью

вероятности не ведро. А если был выстрел?

Я еще подумал, другого объяснения не нашел, и на бумаге под

«Понедельником» с правой стороны нарисовал человечка с ружьем,

вылетающим из нее дымком и пулей. Тоненько нарисовал, что б легко

стереть. Еще подумал, и ниже ружья нарисовал мокрую тряпку на доске –

это в комнате наводилась чистота, после выстрела. На которую Андрей

обратил внимание во «Вторник», когда слегка под шофе (приходил ко мне с

бутылкой вина) вздумал проверить, не застрелился ли сосед случайно. Но

наводилась она раньше, по крайней мере ночью. Днем то канавщик был в

поле, махал лопатой.

И что получается? Да никогда ни у одного канавщика не возникнет

желание ночью делать уборку, тем более мыть пол! Значит, была причина.

А если выстрел реален, то реальна и кровь после него. И эту кровь сосед

Андрея ночью и замывал!

Я тут же ружье с дымком и пулей на бумажке жирно обвел, что б

уже невозможно было стереть. И посчитал, что выстрел – был! А после нее

была кровь, которая и замывалась! Подрисовал человечка, которому пуля

летит в голову.

Теперь пойдем дальше: во «Вторник» мы с Игорем Георгиевичем

ездили рано утром на рудное гнездо выставлять скважины, и видели дымок.

Вчера до обеда мы с Докой место костерка нашли, а в нем остатки

сожженной не рабочей одежды. И что получается? А то, что в ночь на этот

же «Вторник» из партии вынесли труп в разобранном виде, бросили его в

глухом месте в старую скважину ( к которой в этом году никто на машине

не подъезжал), а одежду в сторонке на костерке сожгли. Потом, наверное,

35

этой же ночью, или утром, сосед Андрея и сделал у себя капитальную

уборку.

Я еще подумал над бумажкой: все сходится! Даже момент

появления запашка из скважины: расчлененный труп появился в ней ночью

на «Вторник», пролежал этот день, потом «Среду», и проявил себя

запашком в «Четверг».

У меня последние сомнения отпали: убийца Ивана Лопатина – сосед

Андрея! Он же и ювелирный обчистил, по другому не получается. Но как

все умно организовал, как решился на убийство невинного человека, только

ради того, что бы отвести следствие в сторону?

Бог шельму метит – еще раз убедился в этом. Ну кто, если не он,

свел убийцу, который наверняка знал о старой скважине в глухом месте, и

нас, геологов, которым это место срочно понадобилось для бурения

скважин? Мы же с Игорем Георгиевичем можно сказать, чуть ли не нос к

носу с убийцем встретились рядом с рудным гнездом, куда поддонок

перенес из партии расчлененный труп, костерок не успел потухнуть, на

котором он сжигал его одежду!

Я даже руки потер, от удовольствия, что все у меня так хорошо

сходится. И… вспомнил о пробном мешке, который заметил возле дорожки,

при возвращении с рудного гнезда в партию пехом. Его то куда приклеить?

Никуда не получалась, пришлось придумать фантазию: когда я и главный

геолог ехали на рудное гнездо выставлять скважины, подонок только от

костерка в партию возвращался! И нес с собой этот мешок, для чего-то он

был еще нужен. Нас заметил, мешок бросил, и возвращаться за ним

побоялся! Нестыковочка? Да нет, получается, что в партии у него еще что-

то осталось, для этого пробный мешок он и нес. Но что? Память еще раз

подсказала: кисть руки, которая преступнику пока была нужна. По

большому, ради этой кисти, что бы наследить ею в ювелирном, он человека

и грохнул, без всякой жалости.

А здесь, как я и ожидал, дверь в дом заскрипела, и я кинулся на

выход, не дать Доке ворваться в комнату и разбудить жену. Вернул его на

крыльцо, и по мрачному виду понял, что дела у него, то-есть разговоры со

знакомыми по поводу возможного выстрела в партии, результата не дали.

Он мне это тут же подтвердил:

«Пошли ко мне. На душе мрак, выпить хочется», - не стал

сопротивляться, и мы пошли. Только я сразу начал рассказывать свои

измышления, как-то незаметно мы сбились с пути, и оказались вне поселка

на свалке, где и устроились на подходящих железяках. Выслушав меня,

посмотрев схему событий, с последними внесенными уточнениями, Дока

немного расстроился:

«Я как гончая пол дня бегал по партии, расспрашивал насчет

стрельбы в понедельник-вторник – и ничего, полный ноль. А ты за столом

сидел, водку пил – и все разузнал! Ну почему я такой невезучий?»

«Ты лучше подумай, что нам дальше делать!» - это я напарнику, что

бы он успокоился. И предложил мне поехать в Мирный к оперу Михаилу,

36

продемонстрировать схему развития событий на неделе. Показать

настоящего преступника, убийцу и похитителя драгоценностей в

ювелирном. Дока внимательно на меня посмотрел – как я понял, оценивая

степень отравления алкоголем – и не замедлил предложить:

«К Михаилу едем, прямо сейчас! Что б этот поддонок ночью не

улизнул из партии с драгоценностями!» - и побежал к своему дому. Я,

естественно, за ним.

Двух наглых типов, ворвавшихся в квартиру, Михаил встретил без

особого восторга. Но, когда ему показали схему развития событий за

неделю, задумался.

«Сочинять вы умеете», - это вместо благодарности, - «все логично,

все красиво, но», - закурил сигарету, - «улики, насчет предполагаемого вами

убийцы, только косвенные», - и по очереди нас с Докой оглядел.

«Но выстрел то – в комнате был!» - отреагировал Дока.

«Не однозначно, мог канавщик, как он говорил, и ведро с водой

уронить», - Михаил стоял на своем.

«Но в партии все уже о расчлененке в скважине знают, и убийца

тоже! Он же может в любой момент исчезнуть! С драгоценностями из

ювелирного!» - Дока на своем стоял тоже.

Опер молча докурил сигарету, потушил ее в пепельнице, и

поднимаясь из-за стола, буркнул:

«Посидите!» - пошел, как мы поняли, к телефону в другой комнате.

Вернулся минут через десять, веселым:

«Можете ехать домой, все решилось», - и за стол не присел,

показать, что нам пора из квартиры уматывать. Но мы сидеть нахально

продолжали, все же ожидания от Михаила разъяснения, что решилось и

как. Противостояние затянулось на минуту, дальше опер не выдержал:

«На сутки канавщика задержим, для выяснения личности. За это

время нужно найти в его комнате пулю, которой Лопатину прострелили

голову, и следы его же крови на полу. Вернее, в щелях между досками

полового покрытия», - и мою бумажку событий недели забрал. Теперь мы с

Докой переглянулись, и улыбнулись: дело сделано!