Иной жизни для себя не представляю! Книга четвертая (СИ)

и сейчас весела, ему улыбается и просит помочь, то-есть, хочет быть с ним

рядом?

До двенадцати у него не было свободной минуты. Инна

командовала, он команды исполнял: мясо вымыл, овощи резал на салат –

меленько-меленько, как командирша показала. Сбегал к знакомым, принес

пару стульев, в комнате (не кухне) протер мокрой тряпкой стол, окно, даже

стены, что б не было случайной паутины; вымыл пол.

Инна занималась пловом: что-то в большой утятнице поджаривала,

засекая время на часах, наконец накрыла утятницу крышкой и сделала

маленький огонь на плите. Теперь занялась маринованными грибочками,

селедочкой, и..еще чем-то, совсем Андрею незнакомым.

Наконец прошла из кухни в комнату, попросила передвинуть стол в

другое место, застелила его новой скатертью, достала стаканчики из ранее

даренного им сервиза – большие и маленькие, красиво на столе их

расставила….. К часу к приему гостей все было готова, и Инна

выпроводила мужа на улицу, что бы не мешал ей «прихорошиться».

Побродив по поселку и через час вернувшись, Андрей ее не узнал.

Никогда Инну, его Инночку такой не видел! Красавица! Желание ее обнять,

или хотя бы прикоснуться, было неодолимым - под действием неведомой

силы шагнул к ней, протягивая руки.

«Подожди!» - прошептало чудо, глядя ему в глаза и улыбаясь, -

«Через полчаса придут гости, и времени у нас нет. Так что», - подставила

щечку, - «поцелуй, и все, на большее не рассчитывай!»

После таких сладких слов, Андрей осторожно, как хрупкую

драгоценность, щечку поцеловал, и ….сразу успокоился, чего с ним

раньше, когда жена привычно фыркала и возмущалась, никогда не

случалось. Как много значит ласковое слово!

Обед прошел чудесно. Вначале Андрей немножко смущался, и

Инночке пришлось на себя взять обязанность тамады. Но, когда несколько

раз выпили, посмелел и в разговорах участие начал принимать -

затрагивали они очень интересные темы. Насчет событий вокруг

ювелирного магазина. К его удивлению, Юрий Васильевич оказался

настолько в курсе этих событий и знал такие подробности, что не только

Инна, а и Света слушали его с горящими глазами и не давали остановиться.

Потому что только сейчас узнали, что, оказывается, кроме преступления в

ювелирном магазине, из которого местный канавщик Лопатин похитил

драгоценности и с ними исчез, рядом с партией произошло другое

32

преступление, в результате которого в старой заброшенной скважине

оказался расчлененный труп, с пробитым пулей черепом!

Дамы возбудились настолько, что уже не просили, а чуть ли не

требовали рассказать, как этот труп нашли, на сколько частей был разрезан

и как эти части выглядели, когда их из скважины подняли. Но Юрий

Васильевич от неприятных подробностей талантливо ушел, сказав всего

лишь одну фразу:

«Вы лучше подумайте и вспомните, не стрелял ли кто в партии в

начале этой недели. Голова то у трупа – пулей пробита!»

Дамы вмиг задумались, теперь глядя друг на друга. А Андрей

побледнел – это он почувствовал: по телу пробежала волна холода, какой он

еще никогда не ощущал. Потому что вспомнил, как совсем недавно говорил

Юрию Васильевичу о шкафе, уроненном соседом в комнате за стеной, и

получил совет этого соседа навестить, вдруг человек застрелился.

Андрей тогда проверил – сосед жив, шкафа не имел и отговорился

уроненным ведром с водой, у которого отлетела ручка. Но тогда ручка была

на месте! А позже сосед его к себе пригласил, выпить, и на этот раз ручка

от ведра лежала отдельно, как бы специально положенная на виду! Тогда

Андрей еще подумал: врет мужик, не ведро на пол ронял. Но что у него

грюкнуло? Может, действительно из ружья выстрелил, как Юрий

Васильевич предположил?

Дамы успели переключиться на обсуждение очередного, не менее

важного вопроса о судьбе похищенных драгоценностей, и теперь

предлагали друг другу фантастические варианты, а Юрий Васильевич их с

улыбкой слушал, и не мешал упражняться в краснословии. Потом он

дотронулся до Андрея, показал глазами – давай выйдем – и оба из-за стола

поднялись, прошли во двор.

«Женщины при деле – есть о чем поговорить», - улыбнулся хозяину,

- « ну а мы свежим воздухом подышим!»

Андрей тоже улыбнулся, кивнул головой, что согласен, и

неожиданно для себя озвучил больше всего ему же мешающую мысль:

«А у соседа», - показал рукой на угол дома, где тот занимал комнату,

- «ничего не падало. Ни шкаф, ни ведро. Может, он действительно, как вы

говорили, из ружья выстрелил?»

Юрий Васильевич долго на него внимательно смотрел – так

показалось – потом предупредил:

«Об этом – никому ни слова! Жене в первую очередь!»

«Конечно, конечно!» - Андрей уже собрался осенить себя крестным

знамением, в подтверждении, что так и сделает, но не рискнул. А

всезнающий гость попросил:

«Расскажи, что в комнате соседа тебе в глаза бросилось».

Андрей и рассказал, что при первом посещении удивился чистоте,

которой при втором уже не было. И ручке от ведра, которая, по словам

канавщика, выскочила и ведро на пол упало. Хотя ручка тогда была на

месте, и хозяин – как Андрей вспомнил – постарался собой ведро

33

загородить. А при втором посещении она показушно лежала отдельно, и

никто ее не загораживал.

Юрий Васильевич выслушал, еще раз предупредил:

«Смотри, никому!» – и даже погрозил пальцем. После чего они

вернулись к дамам.

Почти все выпили, половину приготовленного съели, и обо всем

возможном поговорили. После чего гости Инну и Андрея поблагодарили, и

довольные ушли домой. А хозяева, переодевшись, занялись наведением

порядка. И, когда его навели, очень рано залезли в кровать. Андрей хотел

уже подкатиться к Инне поближе, потому что момент был подходящим, но

она, глядя в потолок, почему-то заулыбалась, и заговорила:

«Света мне сказала, что у них каждое воскресенье гости бывают, и

Юрий Васильевич шашлык делает. А мы все одни и одни!» В последнем

она, положим, не совсем права, до сих пор одним в доме сидел Андрей, а

Инночка обычно отсутствовала. Но напоминать об этом Андрею не

хотелось, и он промолчал.

«И, что бы ты знал», - мельком на Андрея глянула, - на следующее

воскресенье она нас в гости пригласила!»

«На шашлык?» - непонятно с какого перепуга сорвалось у Андрея с

языка.

«Может и на шашлык!» - Инночка чуть-чуть к нему подвинулась.

«Ружье себе куплю», - Андрей уже представил, как он делает

шашлык, из самолично добытой сайги, - «а Юрий Васильевич охотиться

научит!»

«Купи, купи», - поддержала его …соблазнительница, и подвинулась

к нему поближе. Остальное Андрей сотворял уже на автомате, ничего не

соображая.

Когда отдышались, успокоились, и Инночка как это было раньше от

него не отвернулась, Андрей наконец решился. Спросить то, о чем думал

все последние дни, одновременно с надеждой и страхом:

«Инночка, скажи пожалуйста…, только не обижайся..», - никак не

мог перейти к главному!

«Что сказать?» - улыбнулась мадам, поощрительно.

«Ты так изменилась!» - и продолжить никак не мог!

«Как»? – теперь мадам к нему повернулась лицом.

«Ну…раньше ты одна к подругам бегала. Гости к нам не приходили.

И…», долго молчал, никак не мог решиться – «всего два раза в неделю у

нас было!»

Инночка подвинулась к нему еще ближе, руку свою положила ему

на спину и пошевелила пальчиками. От чего по телу прокатилась волна

блаженства. И начала объяснять:

«И ты не обижайся!» - пальчиками второй руки пошевелила у него

на груди, - «раньше ты букой был. Все работа и работа, книжки какие-то