Скандинавский детектив. Сборник

— Может быть, он наверху, в кабинете Рамселиуса? — предположил я. — Там горит свет. А может, у него опять забарахлил мотор, он бросил машину и отправился своим ходом?

— Ты веришь в его россказни о моторе?

— А ты разве не веришь? — удивился я.

Огромный грузовик с прицепом медленно вполз на Эфре-Слотсгатан с Каролинабакен. При этом ему удалось не свалить сигнальный столбик, стоящий посреди улицы.

— Видно, ты не разбираешься в машинах, — сказал Эрик.— А «альфа ромео» — отличная модель. И поверь мне, она отлично ходит в любую погоду.

Он снова посмотрел на машину. Теперь в воздухе кружились лишь отдельные снежинки. Отсюда все было отлично видно до самой площади. Эрик притопывал ногами, стараясь согреться.

— Как только остановишься, мороз пробирает до костей, — заметил он.

— Пожалуй, я пойду, — неуверенно протянул я.

— Нет, пожалуйста, не уходи! Может, зайдем ко мне выпьем по стакану грога? Нам обоим нужно согревающее.

— Прекрасная мысль! — воскликнул я.

— Ты замерз?

— Ни капли. А что?

— Понимаешь, я подумал… если ты не возражаешь… обойдем филфак вокруг еще раз. Понимаешь, мы договорились там встретиться…

Он явно с трудом подбирал слова.

— Вдруг она опоздала… хотя я прождал добрых четверть часа… хочется проверить еще раз… чтобы уж наверняка.

Пришлось соврать:

— Конечно, я не против.

Похоже, грог мне еще может перепасть. Мы быстро пошли назад. Эрик опять смущенно улыбнулся.

— Ты, конечно, уже догадался, кто это? — спросил он. — О нас, наверное, уже болтают?

— Нет, я что-то не припомню, — ответил я, лихорадочно пытаясь сообразить, что к чему.— Филфак? Ах да… ты имеешь в виду…

— Конечно, Марта, — кивнул Эрик.

Я никак не мог сообразить, как реагировать, и наконец спросил:

— И давно это у вас?

— Не очень, — вздохнул Эрик.

Мимо нас медленно проехало «пежо» и свернуло на Тунбергсвейен. Возле стены Ботанического сада надуло огромные сугробы.

— Так вот что, — протянул я. — Теперь до меня дошло, почему в тот вечер в «Альме» она просто светилась от счастья. Но я думал, это из-за Хилдинга.

— Нет, Хилдинг уже в прошлом, — невозмутимо уточнил Эрик. — Он очень тяжело переживал разрыв, я знаю.

«От самой Марты, надо полагать»,— подумал я и сказал:

— Да, Хилдинг любит бросать сам и не любит, чтобы его бросали.

Эрик рассмеялся.

— Никто не любит, чтобы его бросали…

«А потом она бросит тебя», — подумал я.

Тем временем мы повернули на Виллагатан.

— А как же Герман? — спросил я.

— Я не уверен, что он знает, — пожал плечами Эрик. — Хотя может подозревать. Герман вообще человек подозрительный. И к тому же ужасно ревнив. Знаешь, он пытался за ней следить!

— Что ты говоришь!

Про себя я подумал, что для ревности у Германа были серьезные поводы.

— Он подкрадывался к вилле Хилдинга и подсматривал в окно. Часто заходил на филфак, проверяя, там ли она. И нынче, когда я собрался на встречу с Мартой, чуть не попался ему возле «Каролины». Пришлось сделать солидный крюк, из-за чего я опоздал. Мы договаривались встретиться в половине десятого. — Он помолчал, потом задумчиво протянул: — Для них обоих лучше было бы расстаться.

Мы подошли к зданию филфака. Там все было погружено во тьму. Лишь в нижнем этаже слабо светилось несколько окон. Я показал на них Эрику, и надежда на грог в душе моей почти угасла.

— Черт возьми! — вырвалось у него.

В тот же миг свет потух. Дверь медленно открылась. Кто-то осторожно вышел на лестницу, прикрыл за собой дверь и медленно направился к нам. Приглядевшись, я узнал Абрама Карландера.

— Добрый вечер, — поздоровался я.

Он удивленно посмотрел на нас и коротко кивнул, не узнавая.

— Простите, — сказал Эрик. — Вы не знаете, фру Хофштедтер еще на факультете?

— Хофштедтер? — переспросил Карландер. — Это из библиотеки? Там все закрыто.

— Фру Хофштедтер — ассистент кафедры,— объяснил Эрик.

— Ассистент? — презрительно хмыкнул Карландер. — Теперь у нас столько никому не нужных ассистентов, что их всех знать просто невозможно.

И он ушел.

— Ну и ну! — вздохнул Эрик.

Чтобы не возвращаться той же дорогой, мы свернули за угол и пошли по Валенбергсвейен. Здесь было довольно оживленно. Когда мы вернулись к «Каролине», белой «Джульетты» уже не было.

— Видишь, — заметил Эрик, — чего стоят разговоры о неисправном моторе?

Эрик Бергрен жил в старом доме на Эстра-Огатан. Квартира была не слишком большая и не слишком современная. В гостиной Эрик развел огонь в большом камине. В приятной близости и к камину, и к чайному столику с батареей бутылок стояли два кресла. Над камином висело несколько репродукций с картин Модильяни. Одна — «Портрет девушки», другую я не знал. Больше в комнате никаких украшений не было. Ни единой фотографии. Возле камина лежали дрова. На дровах — толстая книга с вырванными страницами. Разжигая камин, Эрик вырвал еще несколько. Я бегло взглянул на корешок. Это был «Справочник по фармакологии» Элиаса Бергрена.

— Прекрасно горит, — сказал я.

— Как солома, — усмехнулся Эрик. — У нас с отцом не слишком сердечные отношения. Он предъявляет к людям слишком большие требования. Их трудно удовлетворить. Быть может, это удается только ему самому. А я отыгрываюсь на этой книге. Что будешь пить? Виски, коньяк?

— Виски с содовой.

— Надеюсь, фрекен Гердерлин не забыла принять снотворное, — пробормотал Эрик. Фрекен Гердерлин жила в соседней квартире. Дочь пастора так и не вышла замуж, теперь ей было уже за пятьдесят. Она едва сводила концы с концами, работая в канцелярии муниципалитета.

— Если бы ты только знал, как она действует мне на нервы! Чуть не каждую ночь она не может заснуть, а принимать снотворное боится. При малейшем шуме вскакивает с постели, начинает подслушивать и высматривать, что делается у меня.

— Да, это, должно быть, не слишком приятно, — с деланным сочувствием заметил я.

— Еще бы! — воскликнул Эрик.— Здесь мы не можем встречаться из-за фрекен Гердерлин. В городе вечно рискуем наткнуться на Германа. И вот результат: Марта как-то отдалилась от меня, стала холоднее. К тому же…

Эрик не закончил, но я уже заинтересовался.

— Что к тому же?

— Марта любит новое. Где гарантия, что на мне она остановится? Ей всегда хочется кого-нибудь еще.

— Ты подозреваешь, она уже кого-то завела?

— Не знаю. Есть только два объяснения, что она не пришла. Первое — ее кто-нибудь задержал, скажем, Герман. Ведь если она хоть немного опоздала, то легко могла наткнуться на него.

— Разве Марта отправилась туда не сразу после следственного эксперимента? — спросил я. — Во всяком случае, в «Альме» она говорила, что пойдет прямо на факультет.

— Да, ты прав. В таком случае первое объяснение отпадает.

— Но остается второе?

— Второе означает, что она встретила кого-то другого, — горько вздохнул Эрик. — Но в любом случае она должна была сказать мне, что не придет…

Я вспомнил немой разговор, который Марта с Хилдингом вели одними глазами в вестибюле перед началом следственного эксперимента.

— А может быть, она снова закрутила роман с Хилдингом? — спросил я и рассказал Эрику о том, что видел.

Он крепко закусил трубку и долго сидел молча. Тем временем я налил себе еще виски.

— Об этом я не подумал, — сказал он наконец. — Хилдинг! Какого черта он не оставит нас в покое?

— Но мы еще не знаем точно, он это или не он, — возразил я.

— Нет, это не он, — решил Эрик. — Это кто-то другой. Наверняка кто-то другой.

Мы болтали о всякой всячине. Я выпил уже четвертую порцию виски и пришел в блаженное состояние духа. Потом я выдвинул версию, что новым увлечением Марты стал студент юрфака Урбан Турин. Эрику моя версия не понравилась.

— Неужели ты не помнишь, что они весь вечер танцевали вместе на обеде у Хилдинга? — упорно доказывал я.

Нельзя не признать, что после моих слов у Эрика был довольно несчастный вид.