Скандинавский детектив. Сборник

— Дальше пойдем пешком, — решил районный прокурор и выбрался из машины во тьму.— Могу я вам чем-то помочь, доктор? Скажем, с сумкой?

— Ее я предпочитаю нести сам, — надменно заявил доктор. Было слышно, как скрипит у него под ногами гравий. — Полагаю, это там, сзади, где горит фонарь?

— Да, там, — подтвердил прокурор. — Надеюсь, кого-то послали нас встретить. Идите осторожно, где-то справа разрытая могила.

Едва он вспомнил о проводнике, как словно в ответ в нескольких шагах впереди вспыхнул фонарь и подсветил лицо, с темными глазными впадинами с кривым красным носом. Казалось, не исключено, что это физиономия одного из приближенных князя тьмы.

— А, вот и вы, — поздоровался прокурор. — Позвольте вам представить херра Вармина, председателя городского совета. А это доктор Седерман, которому поручено вскрытие.

Приближенный князя тьмы и патологоанатом в темноте любезно раскланялись.

— Нам туда, — показал Вармин. — Пожалуй, лучше я пойду вперед и посвечу вам фонарем.

Могилу уже раскопали, гроб вытащили и поставили на козлы. Два парня в кожаных фартуках опирались на лопаты и обсуждали вечернюю телепрограмму.

— Мы как раз собрались перенести гроб в мертвецкую,— пояснил Вармин.— Парни, вы готовы? Тогда пошли.

Процессия двинулась в путь: впереди Вармин с фонариком, потом парни с гробом, а за ними доктор Седерман с прокурором Эком. Настроение было соответствующее, хотя и недоставало венков, похоронной музыки и плакальщиц.

Мертвецкая была в другом конце кладбища. При входе их уже ждали ассистент доктора и сержант Стромберг. Все инструкции по проведению эксгумации были соблюдены. Войдя внутрь, Вармин огляделся.

— К сожалению, тут не слишком уютно, — заметил он. — Поставьте гроб сюда и дайте мне отвертку.

— Это сержант Стромберг, — представил своего подчиненного прокурор, которому мертвецкая тоже не показалась уютной. — Ему поручено вести протокол.

— Отлично, — кивнул врач. — Тогда, сержант, можете начинать. Я буду диктовать, пока все приготовлю. «По решению верховного суда…»

Сержант записывал. Визжала электроотвертка. По комнате разлился сильный запах формалина.

— Так, все готово, — вздохнул Вармин. — Теперь можно поднять крышку.

— Кто будет опознавать покойного? — спросил врач.

— Мы с Вармином, — ответил прокурор. — Мы оба его хорошо знали.

— Это верно, — подтвердил ВарМин. — Он — тот самый.

— Никаких сомнений, — согласился прокурор и сделал несколько шагов к дверям. — Он мертв уже больше трех месяцев.

— И выглядит соответствующе, — согласился врач, профессиональным взглядом окинув бренные останки бедолаги Боттмера. — Переложите его на стол для вскрытия. Я скажу, когда его нужно будет повернуть… «Внешним осмотром установлено…»

Прокурор достал сигару и жадно смотрел на нее.

— Тут курить нельзя! — предостерегающе прогудел доктор. — Потом не будут ощутимы запахи, которые нам предстоит установить.

Запахи, которые он собирался установить, уже наполнили помещение в полной мере и даже больше.

— Он всегда так педантичен? — спросил Вармин ассистента, который доставал из сумки стеклянные баночки и инструменты.— Я думал, достаточно взять несколько образцов.

— При вскрытии ничего менять нельзя, — ответил ассистент и достал пилу для костей весьма неприглядного вида, — потому что его нужно делать обстоятельно, чтобы получить ответ на все вопросы. Как, например… Да, я тут!

— Давай с пилой сюда, — приказал доктор. — Продолжение протокола: «При последующем вскрытии трупа…»

Прокурору не были чужды подобные развлечения, но все-таки в его практике они случались не часто. Он решил, что подымит своей сигарой на свежем воздухе. Вармин вышел следом, чтобы составить ему компанию.

— И долго это будет продолжаться, пока узнаем результат?— спросил он.— Думаю, образцы придется куда-то послать на анализ?

— В судебную лабораторию, — подтвердил Эк. — Пару дней это займет.

— А потом?

— Потом мы будем точно знать, идет ли речь об убийстве.

— Странная история, черт меня возьми!

Вармин показал на памятник на соседней могиле. Спереди тот был слабо освещен светом из окон мертвецкой. На верхушке памятника почила мертвым сном мраморная белая голубка.

— Там лежит фрекен Розенбок, — сообщил директор кладбища. — Ну и кашу она заварила! Вначале угодил за решетку Боттмер…

— Она тут ни при чем. Так же как и не виновата в том, что пастор поживился ее пожертвованиями.

— И это правда. Помните, что написано на памятнике черным но белому: «Память о ней будет жить вечно!»

Он зло пнул камень, который исчез в темноте. Кто-то испуганно шарахнулся во мраке.

— Зайцы, — пояснил Вармин. — Их тут полно. Эти гады объедают венки.

Шорох затих. Через минуту Вармин опять спросил:

— Ну а если выяснится, что это убийство? Кто мог это сделать?

— Я знаю не больше вас.

— Чертова история, — вспылил председатель городского совета. — Худшей рекламы для нашего города просто не придумаешь. Кстати, как там у них дела?

Они заглянули в мертвецкую. Доктор потрошил внутренности Боттмера.

— Оставьте желудок в тазу, но поверните его на бок. Ладно, пусть лежит так. Подайте мне ножницы. «Из содержимого желудка были взяты следующие образцы…»

У ассистента были наготове пробирки, которые следовало пронумеровать в соответствии с записями в протоколе. Сержант Стромберг писал перечень. Прокурор и директор кладбища стояли в дверях, наблюдая издалека. Патологоанатом приступил к решающему моменту своей работы.

Для коммерсанта Викторсона наступили тяжелые времена. В его присутствии никто не сказал ни единого укоризненного слова, но все были напряжены и выжидали.

Он пытался противостоять буре, как привык делать это всю жизнь, напряженной работой. Как обычно решал вопросы в своем комитете, твердой рукой вел свой бизнес и ездил за город с деловыми партнерами. Женщины видели его дома только за столом, но и тогда на их вопросы он отвечал односложно, а вечером, возвращаясь домой, падал с ног от усталости.

С приятелями он не встречался. У пастора случился нервный срыв, и его отвезли в больницу. Городской нотариус демонстрировал ему неприкрытую враждебность. Даже доктор Скродерстрем стал его избегать.

На третий день после эксгумации — естественно, утаить ее не удалось, — коммерсант отправился по делам в деревню. Вернулся он приободренный. Сельские жители всегда были его друзьями, стояли за него и сейчас.

Он направился прямо к себе в контору. Продавец, который у стола на складе заворачивал товар для отправки автобусом, удивленно глянул на него. Коммерсант не обратил внимания, к удивленным взглядам он уже привык.

Когда он отворил дверь конторы, секретарша в смятении сорвалась с места.

— Кто-нибудь приходил, пока меня не было?

— Ну да… полиция.

— И что они хотели?

— Они наверху, в квартире.

Коммерсант пошел наверх. Перед дверьми на миг остановился и поискал ключ, потом прислушался к голосам в квартире. В прихожей его встретил криминальный ассистент, который вел дело Боттмера.

— Что тут происходит?

— Обыск. К сожалению, мы не знали, где вы, херр Викторсон. Иначе вас бы предупредили.

— Полагаю, у вас есть на это ордер?

— Разумеется.

Он подал коммерсанту бумагу, подписанную окружным судьей. Викторсон прочитал ордер дважды, причем постарался сдержаться. Потом взглянул на следователя и спросил с виду совершенно спокойно:

— Что-то нашли?

Длинноногий следователь не ответил, но по его лицу скользнула победная ухмылка.

СУДЕБНОЕ РАЗБИРАТЕЛЬСТВО НАЧИНАЕТСЯ