Обойма ненависти

Гуров снова в деталях расспросил женщину об обстоятельствах знакомства с гражданином Липатовым, о его знакомых, приятелях, о его «работе». Санько ничего нового не рассказала. Правда, она сносно описала того приятеля, который ночевал у них в доме в последний раз. Морщась – правда, внутренне – оттого, что в его работе бывают такие моменты, Гуров стал с видом доброго дяденьки расспрашивать, как жилось женщине с ее сожителем: не обижал ли, не пил ли, не буянил ли? Оказалось, что очень неплохо Липатов к ней относился. И подарки часто делал. На вопрос, хорошо ли сожитель зарабатывал, Санько не смогла ответить. На еду оставлял, на ее маленькую зарплату не претендовал, за квартиру исправно платил, за свет. Вещи себе покупал сам, да и не очень он был притязателен в вещах. Джинсы, футболка, туфли летние с дырочками…

Гуров очень аккуратно вернул разговор к тому, где же и кем Липатов мог работать. Женщина так толком и не смогла объяснить. Разговор опять вернулся к подаркам сожителя. В основном это была недорогая бижутерия. Когда сам приносил, когда в магазине вместе с Валентиной Ивановной выбирали. Из дорогого перстенек в прошлом году подарил на 8 Марта да на днях сережки золотые.

– Эти? – показал Гуров на уши женщины, в которых, к счастью, были серьги, правда серебряные.

– Нет, те я в ломбард грешным делом снесла. Втайне от Толи. У подруги беда случилась, срочно деньги нужны были, вот я и сдала, чтобы ей одолжить.

Обрадовавшись, что вопрос прошел в таком удачном контексте и не вызвал нехороших ассоциаций у женщины, Гуров перешел к наиболее неприятному для нее вопросу.

– Валентина Ивановна, раз уж мы занялись розыском вашего… гражданского мужа, то, простите, вам придется пройти и через не совсем приятные процедуры. Я имею в виду опознание тел в тех случаях, когда у нас есть основания полагать…

– Вы нашли его? – спросила Санько тихо, и ее глаза сделались круглыми и наполнились слезами.

– Не могу сказать точно, – соврал Гуров. – Но проверить нужно, чтобы и вы были уверены, и мы. Это неизбежно.

Именно в этот момент заявился капитан Исаев в форме. Он открыл было рот, но Крячко быстро остановил его, приложив палец к губам, и махнул рукой в угол в сторону свободного кресла. Гуров попросил Санько посидеть немного в коридоре, закрыл за женщиной дверь и свирепо посмотрел на Исаева. Судя по тому, как при входе он кивнул Сузикову, они были знакомы.

– Капитан Исаев! – резким начальственным голосом сказал Гуров. – Вы носите офицерские погоны; почему я должен вам напоминать, что приказы принято выполнять точно и в срок? Вы опоздали на тридцать пять минут!

– Виноват, – без тени раскаяния ответил капитан и перевел удивленный взгляд на Сузикова. Тот в ответ еле заметно отрицательно качнул головой. – Я задержался ради дела – хотел успеть установить возможные поезда, с одного из которых выброшено тело, и бригады проводников. Ведь мне… нам придется работать по этому делу, а оно, как я понимаю, на контроле в главке.

Гуров постарался подавить волну раздражения. По сути, капитан поступил правильно. До конца рабочего дня он эту информацию еще мог получить. В данный момент заниматься этим было уже поздно. Значит, вопрос повиснет до утра, а утром часть бригад может быть уже вне сферы досягаемости. Ту информацию, которую Исаев пропустил в этом кабинете за тридцать пять минут своего отсутствия, ничего не стоит ему восполнить.

– Хорошо, – уже спокойнее сказал Гуров, – пока вы реабилитированы. Но впредь прошу согласовывать свои поступки. Формально вы в составе временной оперативно-разыскной группы при Главном управлении уголовного розыска. Чтобы не держать в коридоре гражданскую жену найденного вашим ведомством убитого Липатова, договоритесь с ней о времени проведения опознания тела, и мы ее отпустим.

– Может, с ней решить все завтра? – предложил Крячко. – Представь себе, какая ей ночка предстоит, скажи мы ей сейчас… А так утром он ее вызовет, и до вечера она свыкнется с мыслью о потере.

– Да, попала баба в переплет, – неожиданно подал голос Сузиков. – Представляете, серьги мы изымем, из квартиры Липатова муниципалы ее турнут, в собственной девки живут, которые наверняка заплатили ей вперед за проживание без хозяйки… Значит, или на квартиру идти, или деньги им возвращать. И сожителя ей хоронить.

– Договорились, – кивнул Гуров. – Исаев, займетесь этим завтра. Завтра же с капитаном Сузиковым покажете ей фотографии возможных подельников Липатова по старым делам. Если никого не опознает, то составите фоторобот того, кто ночевал у них перед исчезновением Липатова и с кем он ушел утром. Этого типа установить надо в любом случае. Теперь по бригадам проводников поездов, список которых сделал капитан Исаев…

Из шести пассажирских поездов четыре поезда проследовали в Москву, но один из них имел конечным пунктом Самару. И был он сейчас где-то на половине пути к конечной станции. Два проследовавших ночью на запад ушли в Минск и Смоленск. Эти тоже были почти у цели. Хорошо еще, что не оказалось той ночью поезда на Берлин, иначе проводников пришлось бы ждать несколько дней. Или лететь в Берлин, но такой командировки Орлов не подписал бы. Оставалось начать беседовать с теми проводниками, которые находились в данный момент в Москве, а в случае, если Липатова никто не опознает, принимать другое решение по обстоятельствам.

Приступать к допросам проводников пришлось всем четверым, но сначала Сузиков поделился информацией, которая пришла в ответ на множество запросов. И пошел составляться новый список. Лица, с кем Липатов проходил на суде по двум его преступлениям. Лица, с которыми он был в приятельских отношениях на зоне. Лица, судимые и несудимые, с кем Липатов, по оперативной информации, поддерживал отношения между ходками и после них. Информация о поведении в колониях по обеим ходкам.

Выходило, что нужно было срочно разыскать и допросить двадцать два человека. Благо, следом должны были прийти из мест заключения дополнительные сообщения, которые уже готовились в срочном порядке. Информация о том, куда после освобождения убыли нужные люди. Интересными были и сведения о поведении Липатова в зонах. Парень он был компанейский, легко сходился с людьми. С авторитетами ладил, в «шестерках» не ходил. А ходил он в зоне в фартовых. Картежник он был завзятый. Или мастер был великий, или шулер мастерский. Хотя сомнительно, что там он передергивал. В зонах всяких мастеров видали и на перо ставили. Очень не любят авторитетные воры, когда их в карты дурят.

– Ну что, – подвел итог Гуров, – думаю, что у всех примерно одинаковое мнение. Классный игрок, возможно шулер. Место работы в тумане, ездит частенько в командировки, отсутствует каждый раз около суток. Почти всегда при деньгах. Найден мертвым возле полотна железной дороги.

– Да, клиент примерно известный, – первым подал голос Исаев. – Из категории вагонников. И по одному они не работают. Возможно, что в последнюю ночь у него напарник как раз и ночевал.

– Транспортной милиции виднее, – согласился Крячко. – Какой у нас план битвы, командир?

– Сузикова оставляем держать оборону. Ты, Никита, собирай в авральном порядке информацию о тех, кто из этого списка в Москве, отряжай ребят и волоки сюда. Если нас не будет, начинай допросы. Не стесняйся, если нужно – оформляй в изолятор временного содержания на трое суток. И иногородних устанавливай, хоть от имени министра звони, но устанавливай. За завтра должны быть адреса всех двадцати двух человек. Ну а мы втроем отправляемся к Исаеву в контору и начинаем нескончаемую гибельную работу с бригадами проводников, которые ночью вернулись в Москву.

– Я думаю, что вашего слова будет достаточно, чтобы начальство подключило еще парочку или троечку наших оперативников, – подал идею Исаев.

– Еще раз реабилитирован, – усмехнулся Гуров. – Все, пошли.

– Лев Иванович, – остановил Гурова Сузиков. – Вы на Исаева особенно-то зуб не точите. Я его года два знаю, он не разгильдяй и хороший опер, хваткий. Накладочка с опозданием вышла – так дело житейское…