Будет револьвер — будем путешествовать (сборник)

Я бросился к своей машине, завел мотор и поехал вслед за ними. Чак не включил сигнальные огни, но я видел его машину квартала на три впереди. То есть я надеялся, что это его машина и что они еще не свернули на какую-нибудь другую улицу. Я увеличил скорость, чтобы удостовериться, поневоле положившись на то, что они не знают моей машины, да у меня и не было другого выхода. Я догнал их и проскочил вперед. Я был прав: это была та машина. Чак сидел за рулем, остальные трое сидели сзади. Помня пышногрудую наглую блондинку, я живо представил себе, чем они там занимаются.

Я обогнал их на два квартала и стал держаться на этом расстоянии, следя за ними в зеркальце заднего обзора. Если я буду ехать впереди, они вряд ли заподозрят, что я их преследую. Так мы проехали почти две мили, и в это время я старался вспомнить все, что закралось в мои мысли тогда, в переулке, прежде чем меня сбили с ног и я потерял сознание. Тогда я не успел додумать до конца. Я вспомнил искаженное лицо Чака... И то, что тогда было смутно, вдруг прояснилось, и я содрогнулся.

Я не просто подозревал его теперь, не просто догадывался — я знал!

Я вспомнил, как дрогнуло и налилось гневом лицо Чака, когда я показал ему фотографию Пэм. Ту, что была снята в морге. Я сделал это просто для того, чтобы вывести его из равновесия, но, когда он посмотрел на нее, выражение его лица и его слова подсказали мне, что убил ее он. Я видел изувеченное лицо Пэм в морге и на посмертной фотографии: она совсем не походила на себя. Чак не стал рассматривать фото, пока не овладел собой, но с первого, мгновенного взгляда он понял, что это — Пэм. Он мог узнать ее только в одном случае — если именно он был тем, кто сделал это.

Внезапно машина, за которой я следил, свернула налево. Я нажал на тормоз, развернулся и помчался обратно до поворота. Я догнал их, между нами было несколько сот ярдов. Я не представлял себе, куда они направляются, потому что впереди начиналась пустынная местность. Огни города мы оставили далеко позади, а луна снова скрылась за тучами.

Мысль о том, что теперь меня легко заметить, беспокоила меня. Впереди показалась одиноко стоявшая заправочная станция, и я подумал, что для меня это, может быть, последний шанс связаться с капитаном Сэмсоном и попросить его послать мне людей в помощь. Против меня — трое, и у одного из них револьвер, мой револьвер. Какая-то неясная мысль промелькнула у меня в голове, но справа уже возникла заправочная станция. Если я остановлюсь, я могу упустить Чака, но я должен пойти на риск.

Я остановился, подбежал к телефону, сунул в автомат монетку и набрал номер полиции. Трубку снял Сэмсон.

— Сэм? Это Шелл. Чак Дорр — тот, кто нам нужен.

Я кратко рассказал ему обо всем, что произошло.

— Я следую за ними, — сказал я. — Их четверо: Чак, его красотка и еще два парня. Направляются на равнину — одному мне их не взять. Направь несколько человек.

— Какая красотка? — прервал он меня.

— Какая-то платиновая блондинка — девочка Дорра. У них была маленькая потасовка, но сейчас все, видимо, о'кей. Они выехали на равнину...

— Ты где?

Он так завопил, что я испугался. Я выпалил все данные о моем местонахождении и об их маршруте.

— Господи, Шелл! — сказал он взволнованным и напряженным голосом. — Ведь она — из полиции!

Меня бросило в жар, и тут же внутри все похолодело. Я услышал, как он бросил трубку и что-то кому-то сказал. Кажется, эта новость не должна была меня удивить, но я больше чем удивился, я был ошеломлен. Сэм отсутствовал лишь несколько секунд, но за это время я вспомнил все, что он говорил мне при нашем свидании. «Мы положили глаз на „Черную банду“... Я буду в курсе твоих дел...» и еще многое другое, что должно было подготовить меня и открыть глаза на истинное значение ссоры Чака с девушкой.

Сэмсон снова взял трубку.

— Шелл, слушай меня внимательно. Я сказал тебе тогда, что не очень тебя обнадеживаю, не хотел, чтобы ты потерял бдительность. Я не мог тебе сказать про нее, потому что даже ты, увидев ее там, мог бы нечаянно выдать, что знаешь, а я не мог подвергать ее риску в таком месте. Но она знала, что ты туда явишься, вот почему я позволил тебе пойти в этот притон. У нее есть пистолет, стреляет она гораздо лучше тебя и могла бы тебя прикрыть. Шелл, как ты думаешь, есть хоть малейшая опасность, что Дорр догадается, что она из полиции?

Прежде чем ответить, я вдруг вспомнил недоуменное выражение в ее карих глазах, когда я кивком пригласил ее выйти на улицу. Она-то знала, кто я. Возможно, она подумала, что я хочу передать ей что-нибудь от Сэмсона. Теперь я понял, каким образом Сэм узнал, что Чак не имеет алиби на вчерашний вечер. Это она сказала Сэму. И даже зная, что Чак наверняка убийца Пэм, она решилась выйти ко мне, забыв в тревоге свою сумку, в которой Чак нашел ее пистолет и, может быть, ее удостоверение или что-нибудь в этом роде. И тут же вслед за этим меня избили и, вероятно, должны были убить. А потом они покинули клуб и привезли ее в это безлюдное место.

— Сэм, — крикнул я, — он знает!

Вешая трубку, я слышал его проклятия.

Я бросился в машину. Спидометр показывал почти девяносто. Проехав миль пять или шесть, я очутился у перекрестка: узкая дорога пересекала шоссе, уходя в разные стороны. Я выругался и помчался дальше, но ни одна машина не попадалась в свете моих фар. Раздумывать о том, в какую сторону они свернули, было некогда, я повернул налево на ухабистую неровную дорогу и остановился, потом выключил фары, вышел из машины и открыл багажник. Я нашел инфракрасный прибор для ночного видения и снова сел за руль. Если бы они увидели меня на этой темной безлюдной дороге, мне была бы крышка и ей тоже. Я медленно ехал с выключенными фарами, вглядываясь в темноту через маленькую трубку. Глядя в нее, я мог на расстоянии двухсот-трехсот футов видеть очертания любых предметов, невидимых в темноте простому глазу. Ведя машину, я представил себе лицо Чака, когда он меня ударил; лицо Пэм в морге и лицо Люсиль. Я вспомнил, как мне пришло в голову, что, если бы не толстый слой косметики и не эти металлические волосы, Люсиль, возможно, была бы очень хорошенькой.

Я был готов уже повернуть обратно и попробовать в другом направлении, как вдруг я увидел в трубке моего прибора отчетливые очертания автомобиля. Он стоял у самой дороги справа от меня, и я остановился, не доехав сотню футов, прошел их пешком, захватив с собой молоток. Автомобиль принадлежал Чаку, но в нем никого не было.